Если уж речь зашла о Лестере…

Вы все только о нем говорите. Мне пора домой, ужинать.

ХОЛОДНЫМ ЗИМНИМ УТРОМ в начале декабря Баллард спустился с Лягушачьей горы со связкой белок на поясе и вышел на дорогу. Когда он оглянулся в сторону разворота, то увидел, что там стоит машина, мотор которой тихонько тарахтит, а в холодном утреннем воздухе клубится голубой дым. Баллард пересек дорогу, спустился вниз через бурьян и стал подниматься по лесу, пока не вышел к развороту. Машина, как и прежде, работала на холостом ходу. Внутри никого не было видно.

Он двинулся вдоль придорожной поросли, пока не оказался в тридцати футах от машины, и замер, наблюдая за ней. Он слышал ровный шум мотора и где-то, едва уловимо, в утреннем горном воздухе слышались звуки гитары и пение. Через некоторое время звук прекратился и он услышал голос.

Это радио, — сказал он.

В машине никого не было видно. Окна запотели, но было не похоже, чтобы там кто-то был.

Он вышел из кустов и прошел мимо автомобиля. Если что, он просто охотился за белками, идя по дороге, если это было кому-то интересно. Когда он проходил мимо машины, то заглянул внутрь. Переднее сиденье было пусто, а на заднем сидели два полуголых человека. Голое бедро. Вытянутая рука. Волосатые ягодицы. Баллард продолжал идти. Затем он остановился. Пара глаз неподвижно уставилась на него.

Он развернулся и пошел обратно. С тревогой в глазах он заглянул в окно. Из беспорядка одежды и скрюченных конечностей на него с абсолютно белого лица незряче смотрели чужие глаза. Это была молодая девушка. Баллард постучал по стеклу. Человек по радио сказал: Следующий номер мы хотели бы посвятить всем больным и затворникам. На горе две вороны пронзительно и раскатисто закаркали в холодном безлюдном воздухе.

Баллард открыл дверь машины, держа винтовку наготове. Мужчина лежал, раскинувшись между бедер девушки. Эй, — сказал Баллард.

Баллард присел на край сиденья у руля, потянулся и выключил радио. Мотор пыхтел, пыхтел, пыхтел. Он посмотрел вниз, нашел ключ и выключил зажигание. В машине было очень тихо, только они трое. Он встал на колени на сиденье, облокотился на спинку и стал изучать двух других. Он наклонился вниз и потянул мужчину за плечо. Рука мужчины упала с сиденья на пол машины, и Баллард, вздрогнув от неожиданности, ударился головой о крышу.

Он даже не выругался. Он стоял на коленях и смотрел на два тела. Эти сукины дети мертвее ада, — сказал он.

Он увидел одну из грудей девушки. Ее блузка была расстегнута, а бюстгальтер задрался на шею. Баллард долго смотрел на нее. Наконец он протянул руку через спину мертвеца и дотронулся до груди. Она была мягкой и прохладной. Он провел большим пальцем по коричневому соску.

Он все еще держал винтовку. Он отступил от сиденья и встал на дороге, всматриваясь и вслушиваясь. Не было слышно даже птичьего крика. Он снял с пояса белок и положил их на крышу машины, прислонил винтовку к крылу и снова залез внутрь. Перегнувшись через сиденье, он ухватился за мужчину и попытался оттащить его от девушки. Тело сильно раскинулось, голова запрокинулась назад. Балларду удалось оттащить его в сторону, но он уперся в спинку переднего сиденья. Теперь он мог лучше видеть девушку. Он дотянулся и погладил ее вторую грудь. Он делал это некоторое время, а затем большим пальцем закрыл ей глаза. Она была молода и очень красива. Баллард закрыл переднюю дверь машины, чтобы не шел холод. Он наклонился вниз и снова поднял мужчину. Тот повис в воздухе. На нем была рубашка, а брюки спустились до самых ботинок. С какой-то тупой ненавистью Баллард ухватился за холодную голую голень и потянул его на себя. Тот сполз между сиденьями на пол, где остался лежать, глядя вверх одним открытым и одним полузакрытым глазом.

Он чертовски здоровый, — сказал Баллард. Пенис мертвеца, обтянутый мокрым желтым презервативом, был направлен на него.

Он вышел из машины, поднял винтовку и пошел к дороге, откуда было видно, что происходит внизу. Вернувшись, он закрыл дверь машины и обошел ее с другой стороны. Было очень холодно. Через некоторое время он снова сел в машину. Девушка лежала с закрытыми глазами, ее грудь выглядывала из расстегнутой блузки, а бледные бедра были раздвинуты. Баллард перелез через сиденье.

Мертвец наблюдал за ним с пола машины. Баллард оттолкнулся ногами, поднял с пола трусики девушки, понюхал их и положил в карман. Он посмотрел в заднее стекло и прислушался. Стоя на коленях между ног девушки, он расстегнул пряжку и спустил брюки.

Сумасшедший гимнаст трудился над хладным трупом. Он излил в это восковое ухо все, что когда-либо думал сказать женщине. Кто может сказать, что она его не слышала? Закончив, он приподнялся и снова посмотрел на улицу. Окна запотели. Он взял подол девушкиной юбки, чтобы вытереться. Он стоял на ногах мертвеца. Член мертвеца всё еще был эрегирован.

Баллард натянул брюки, перелез на сиденье, открыл дверь и вышел на дорогу. Он заправил рубашку и застегнул брюки. Затем он поднял винтовку и пошел по дороге. Не успел он далеко отойти, как остановился и вернулся назад. Первое, что он увидел, были белки на крыше. Он положил их в рубашку, открыл дверь, залез внутрь, повернул ключ и нажал на кнопку стартера. В тишине раздался громкий щелчок и мотор ожил. Он посмотрел на указатель уровня топлива. Стрелка показывала четверть бака. Он посмотрел на тела, лежащие на заднем сиденье, закрыл дверь и пошел обратно по дороге.

Пройдя около четверти мили, он снова остановился. Постоял посреди дороги, глядя перед собой. Ну, поцелуй меня в задницу, — сказал он. И пошел обратно. Потом побежал.

Когда он добрался до машины, она все еще тарахтела, а Баллард запыхался и втягивал через горло длинные порции холодного воздуха в свои обожженные легкие. Он рывком открыл дверцу, забрался внутрь, перелез на заднее сиденье и стал дергать брюки мертвеца, пока не добрался до заднего кармана, залез в него и достал бумажник. Он вытащил его и открыл. Семейные фотографии в маленьких пожелтевших окошечках. Он достал тонкую пачку купюр и пересчитал их. Восемнадцать долларов. Он сложил деньги и сунул их в карман, а бумажник положил обратно в брюки мужчины, вылез из машины и закрыл дверь. Он вынул деньги из кармана и снова пересчитал их. Он начал было поднимать винтовку, но остановился и снова забрался в машину.

Он осмотрел пол сзади, сиденья, заглянул под тела. Затем посмотрел вперед. На полу возле сиденья лежала ее сумочка. Он открыл ее и достал кошелек для мелочи, открыл его и достал небольшую горсть серебра и две пачки долларовых купюр. Он порылся в сумочке, взял помаду и румяна, положил их в карман, захлопнул сумочку и с минуту сидел с ней на коленях. Потом он увидел бардачок на передней панели. Он дотянулся до него, нажал на кнопку и он открылся. Внутри лежали бумаги, фонарик и пинта настоящего виски. Баллард достал бутылку и взял ее в руки. Она была заполнена на две трети. Он закрыл бардачок, вылез из машины, положил бутылку в карман и закрыл дверь. Он еще раз посмотрел на девушку и пошел по дороге. Не пройдя и нескольких шагов, он остановился и вернулся обратно. Он открыл дверь машины, залез внутрь и включил радио. Во вторник вечером мы будем в школе Буллс Гэп, — говорило радио. Баллард закрыл дверь и пошел дальше по дороге. Через некоторое время он остановился, достал бутылку и глотнул, а затем снова пошел. Он уже почти дошел до развилки дорог у подножия горы, когда остановился в последний раз. Он повернулся и посмотрел назад на дорогу. Присел на корточки, опустил приклад винтовки и, взявшись обеими руками за рукоятку, уперся подбородком в одно запястье. Сплюнул, посмотрел на небо. Через некоторое время он встал и пошел обратно по дороге. Над склоном горы ястреб парил на ветру; солнце отражалось от его груди и подкрыльев. Он приблизился, взмахнул крыльями и взмыл вверх. Баллард торопливо поднимался по дороге. В желудке было пусто и тесно.