− Таниэль поехал со Стайком?

Она кивнула.

− Правильно. Если дайнизы прорвутся через «Бешеных уланов», шансов у нас почти не останется.

Она кивнула опять, на сей раз более мрачно.

Вдруг лошадь Микеля дёрнулась, едва не сбросив с седла, и он решил, что с него хватит.

− В Бездну, − сказал он, спешиваясь, как только животное успокоилось. − Больше я на ней ездить не буду. Лошади предназначены для того, чтобы тянуть экипажи, а не чтобы на них ездили.

На Ка-Поэль его вспышка не произвела ни малейшего впечатления. Развернув свою лошадь к югу, она сняла рюкзак и снова принялась рыться в нём. Микель тем временем направился к сухопутной барже, уворачиваясь от рабочих и верёвок. Взобравшись на платформу, он двинулся вдоль уложенного горизонтально монолита, стараясь к нему не прикасаться, к профессору Кресселу, который стоял в самом начале баржи.

Глядя на юг, профессор поправил очки и спросил:

− Мы убежим от дайнизов?

Микель бросил многозначительный взгляд на землю: с такой-то черепашьей скоростью? Надо сказать спасибо, что они вообще едут, но он подавил нарастающую панику и ответил:

− Боюсь, что нет, профессор.

− У нас достаточно людей, чтобы защитить монолит?

Микель открыл рот, обдумывая ответ, и изменил «нет» на «может быть».

− Из Лэндфолла прислали пару избранных. Это должно уравнять шансы.

Если только у дайнизов нет своих избранных.

− А, отлично. − Крессел с любовью похлопал по монолиту. − Ни в коем случае нельзя, чтобы он попал в руки врага. Он слишком важен.

Микель машинально прислонился к монолиту, и тут же ему на плечо скакнула искра статического электричества. Он потёр ладони, стараясь избавиться от неприятного ощущения. Шёпот в голове вернулся, больше не заглушаемый радостью от того, что они двигаются. Наверное, не надо было сюда залезать. Он поднял голову и увидел Ка-Поэль. Она медленно ехала рядом, привязав поводья его лошади к своему седлу. Словно почувствовав его дискомфорт, она показала на лошадь.

− Благодарю покорно, я останусь здесь, − сказал Микель. − Тут меньше шансов сломать шею.

Сухопутная баржа внезапно накренилась, Микель чуть не упал прямо под колёса и ухватился за Крессела.

− Золотая роза, с вами всё хорошо? − спросил Крессел.

− Теперь я гранд-мастер, − рассеянно сказал Микель, показывая на платиновую розу, приколотую к груди. − Нет, не всё. Я ненавижу себя, ненавижу этот дурацкий монолит, ненавижу проклятых дайнизов за то, что вижу их и... Вот дерьмо, Ка-Поэль, я их вижу!

Ка-Поэль посмотрела на юг, где в миле от них небо заволокло облако пыли. Донеслись далёкие звуки мушкетной стрельбы, и Ка-Поэль снова принялась рыться в сумке.

− Вы сказали Ка-Поэль? − с любопытством поинтересовался Крессел. − Ка − это дайнизский титул. Она дайнизка? Вы дайнизка? − Вдруг Крессел вытаращил глаза. − Это титул дайнизского всевидящего. Эта женщина владеет магией крови?

− Я не стал бы особо переживать по этому поводу, − заметил Микель.

− Магия крови! Это бы многое объяснило. Возможно, это ключ к тому, что мы упустили. Я...

Его бессвязная речь стала тише, он просто бормотал что-то себе под нос, что вполне устраивало Микеля. Он с беспокойством следил за облаком пыли, которое быстро чернело от порохового дыма, и безмолвно уговаривал погонщиков двигать баржу чуть быстрее.

К Стайку подъехал серебряная роза. Окинув взглядом его и знамя на пике Шакала, черношляпник нервно отсалютовал.

− Сэр, мы не обученная кавалерия. Не знаю, насколько успешно мы сможем сражаться с дайнизами.

− У вас всё получится, − ответил Стайк, стараясь не смотреть ему в глаза.

Надо же какая ирония: он отдаёт приказы отряду черношляпников, а не перемалывает их в труху. Стайк заставил себя думать о более отрадном факте, о голове Джеса в мешке, притороченном к седлу Ибаны.

− Нас к этому не готовили, − возразил черношляпник.

− Не готовили. Но вы всё равно справитесь. Ваши люди умеют стрелять на скаку?

− Большинство − да.

− Прекрасно. Разделитесь на две группы. Я не буду бросать вас в самую гущу боя − ваши люди не готовы к такой атаке, да и лошади этого не заслуживают. Обе группы должны отделиться от основного отряда и обойти врага с флангов. Будете действовать как застрельщики. Ударите их с боков со всей мощью, на какую способны. Вести самостоятельный огонь и всё такое. Поставьте по одному избранному на каждом фланге и велите им заняться прежде всего избранными врага и уж потом пехотой.

Черношляпник явно обрадовался, что им не придётся участвовать в атаке.

− Думаю, с этим мы справимся, − сказал он.

Стайк схватил черношляпника за руку, едва не выдернув его из седла, и прорычал:

− Вы уж постарайтесь, сволочи. Вы гонялись за мной две недели, так что проявите мужество и пустите кровь дайнизам. Иначе я потом сам тебя выслежу и добавлю твою голову в мешок к голове Джеса. Понял?

− Да, сэр, − выдавил черношляпник.

Стайк отпихнул его и улыбнулся, показав все зубы.

− И если вы удержите фланги подальше от моей задницы, чтобы я мог выиграть битву, то, возможно − только возможно − мы станем друзьями. А теперь ступай и позаботься о том, чтобы твои люди всё это очень чётко уяснили.

Черношляпник ускакал, и Стайк сосредоточился на подступающих дайнизах. Пехота шла ускоренным маршем, выстроившись четырьмя сплошными колоннами. По мере приближения они постепенно замедляли шаг и расходились веером. Стайк заморгал сквозь пот, заливающий глаза, и подавил уколы страха и сомнений, которые из-за усталости проникли в его мысли.

Врагов вдвое больше. Кавалерия против пехоты − пехоты, которая, похоже, не сломается перед лицом превосходящих сил противника. При таком раскладе лучше всего полностью разгромить врага, и Стайку совсем не нравились их перспективы.

− Таниэль!

Стайк развернулся в седле, ища порохового мага. Тот оказался футах в двадцати позади него. Привстав на стременах со штуцером на плече, он прицеливался, а Ибана держала поводья его лошади.

− Что он делает? − прокричал Стайк.

− Свою работу, − ответила Ибана. − У них шесть избранных и...

Штуцер Таниэля дёрнулся, от грохота Ибана слегка вздрогнула и потёрла пальцем ухо. Таниэль сосредоточенно всматривался в горизонт, по-прежнему держа штуцер наготове, и считал в уме, беззвучно шевеля губами. Чуть погодя он опустил оружие и сразу принялся перезаряжать.

− Теперь у них четыре избранных, − доложил он.

Стайк невольно рассмеялся.

− Шакал, передай приказ. Строимся клином. Все, у кого целы пики, пусть станут в острие клина. За ними − кирасиры штуцерников, следом − драгуны. Формируем колонну, плотную и узкую, как острый клин. Шесть рядов по четыре, потом шесть рядов по пять, шесть рядов по шесть и так далее.

− Опять забыл, что у нас больше нет тех долбаных доспехов? − крикнула Ибана.

− А у дайнизов нет клинковых штыков.

− Ножевые штыки − это не игрушка.

− Да пошли они с ними в бездну, − сказал Стайк. − Если эти сволочи не пойдут, мы пробьёмся через их центр и разорвём их на части сзади. Они даже не поймут, что с ними случилось.

Таниэль приставил штуцер к плечу и прицелился, а потом перевёл взгляд на Стайка.

− Ты и правда бешеный.

− Мне это все говорят. Шакал, принеси мне новую пику. Я стану в острие клина.

Войско Стайка было вдвое меньше вражеского. Тем не менее он подумал, что дайнизам следовало привести больше людей.

Глава 63 

С помощью магии Влора подожгла немного пороха почти в миле от себя. Взрыв практически мгновенно вызвал цепную реакцию. Огонь перекинулся на остальной порох в артиллерийском погребе, корабль разорвало надвое, а мачта улетела почти до самой суши.

Отдача тоже была мгновенной. Влора ощутила силу взрыва всем телом, словно на неё скатилась с лестницы винная бочка. Она чуть не упала со своего места на стене и изо всех сил держалась за каменный край. Головная боль, боль от раны в ноге, царапины на плече и уймы других порезов и ушибов грозили прорваться через пороховой транс, а благодаря обострённому восприятию её ошеломляли нахлынувшие со всех сторон звуки и вспышки.