Несмотря на мои опасения, он не заметил девушку, лег на сундук и мгновенно захрапел. Я, ежась от утренней прохлады, продолжил путь уже в качестве возницы.

Дэда гнал и гнал вперед. Первую по-настоящему длительную стоянку он позволил нам только к вечеру. Мы остановились на лугу в каком-то глухом отдаленном месте, где даже близко не было ни одного села. Все с радостью стали вылезать из своих кибиток, не осмеливаясь роптать.

Вылез и украденный малыш. Его грязное личико было исполосовано следами от слез, он пошатывался от долгой дороги и едва не упал, когда ступил на траву. Нзари тут же взяла его под свою опеку.

– Ах ты, маленький бедный птенчик! Ты, верно, сильно устал и проголодался? – запричитала она. – Иди же сюда, к мамаше Нзари. Дай я вытру твое перепачканное лицо и угощу чем-то вкусненьким.

– Я хочу к маме! – крикнул сиплым от беспрерывного плача голоском малыш.

– Мама очень далеко сейчас, мой цыпленочек, – Нзари крепко стиснула его в своих объятиях и стала покачивать, успокаивая. – Ты встретишься с ней позже.

Я знал, что это была ложь, и волна негодования прошла по моему сердцу. Мне показалось, что не рыжий малыш сейчас качается у пышной груди Нзари, а я, пятилетний, которого когда-то тоже насильно забрали от матери и уговорами пытаются успокоить. Я вдруг почувствовал тяжелый мускусный запах, исходящий от Нзари, и вспомнил легкое покалывание ее шарфа, когда щекой касался ее плеча.

– Чего стоишь? – вдруг услышал я грубый окрик дэды. – Конь сам себя не распряжет и не напоит.

Он больно ткнул кнутовищем в мое плечо, и я поспешил к своей кибитке, успев заметить, что дэда подал Нзари большие овечьи ножницы и велел ей остричь примечательные рыжие кудри малыша.

Кейко выспался и отправился к старшим братьям выкурить трубочку-другую. Пока я занимался конем, дверь кибитки немного приоткрылась, и оттуда осторожно выглянула Маргарет.

– Где мы? – тихо спросила она, щурясь на солнечный свет.

Я пожал плечами.

– Вероятно, уже очень далеко от твоего дома.

Девушка метнула в меня гневный взгляд и прыгнула на траву.

– Куда ты собралась?

– Поговорю с вашим главарем, – это слово резануло меня, будто речь шла о шайке разбойников. Хотя, конечно, Маргарет на тот момент именно так и казалось. – Спрошу, что он потребует, чтобы вернуть нас домой.

– Он не отпустит, – покачал я головой. – Ему нужен малыш.

– Я предложу хороший выкуп, – упрямо поджала губы девушка.

– Хороший? – я с недоверием осмотрел ее простое платье. – У тебя богатый отец?

– Мой отец давно умер, – вздернув носик, ответила она.

– Тогда, возможно, малыш – сын богача? – насмешливо уточнил я.

– Нет… – растерянно призналась девушка. – Но господин Альтаир…

– Тогда с чего ты решила, что дэда согласится на твои пустые обещания? – рассмеялся я, закончив, наконец, распрягать лошадь. – Ему нужен ребенок, а не бесполезная болтовня смазливой девицы. Я не уверен, что ты ему хоть на что-то сгодишься. Молись своим богам, чтобы тебя оставили в живых.

Лицо девушки вспыхнуло от обиды, но, помолчав немного, она все равно двинулась к костру, туда, где виднелась невысокая фигура дэды.

– Постой! Ты что, глухая? – разволновался я. – Ты не слышала, что я сказал? Тебе лучше спрятаться и не показываться ему на глаза хотя бы пару дней!

Но Маргарет, прихрамывая, пошла дальше, и я с тревогой направился за ней.

Как только малыш увидел девушку, приблизившуюся к костру, он тотчас же отпихнул Нзари маленькими пухлыми кулачками и, ловко вывернувшись из ее объятий, опрометью бросился к Маргарет. Та подхватила его на руки и крепко прижала к себе. Брови Нзари от удивления поползли вверх, а на обычно беспристрастном лице дэды отразилось разочарование.

– Ты как здесь очутилась, дочка? – в изумлении спросила девушку Нзари.

– Не важно, как это произошло. Важно то, что сейчас я забираю Кая и мы возвращаемся домой, – твердо произнесла Маргарет, глядя прямо в лицо дэде.

Нзари перевела взгляд на дэду, который невозмутимо попыхивал трубкой.

– Чего вы от нас хотите? – не дождавшись ответа, спросила Маргарет. – Вам нужны деньги? Скажите сколько. Наша семья не великого достатка, но мы соберем, сколько нужно. Если вы не верите на слово, я могу составить расписку.

Дэда по-прежнему хранил молчание, разглядывая незваную гостью.

– Нас уже ищут, я уверена. И, несмотря на тот путь, который вы преодолели за все это время, нас обязательно найдут. За кражу детей полагается виселица, вы знаете об этом? Так что лучше отпустите нас по доброй воле, и вас щедро наградят.

– Ну что ж… – наконец вымолвил дэда. – Выкуп, конечно, дело хорошее. Община у нас большая, денег всегда не хватает. Но ты права, мы уехали уже так далеко… – он вытащил трубку изо рта и черенком описал по воздуху широкий круг. – Вблизи нет ни души. Куда вы сейчас пойдете на ночь глядя?..

Девушка только крепче прижала к себе мальчика.

– Расписка тоже дело хорошее, – дэда пустил затейливое колечко дыма, неспешно поднимавшееся вверх в безветренном теплом воздухе. – Но никто из нас не умеет читать по-вашему, – он пожал плечами. – Кто знает, что ты напишешь на этой бумаге? Может, она и приведет меня прямо на виселицу?

– Нет, я не обманываю… – попыталась возразить Маргарет, но дэда резко оборвал ее.

– Не нужны мне бумажки. Если ты и вправду можешь выкупить ваши жизни, в первом же городке мы отпустим тебя. Но только тебя, – он указал на нее трубкой. – Ребенок останется с нами до тех пор, пока ты не привезешь деньги. Я все сказал.

Маргарет прижала к себе стриженую голову малыша. На ее глазах заблестели слезы, но она не осмелилась больше возражать, тем более что дэда уже демонстративно отвернулся и заговорил со старшими братьями.

Нзари сочувственно посмотрела на девушку.

– Иди сюда, дочка. Оставь малыша, помоги мне с ужином, – ласково предложила она.

– Я вам не дочка, – с вызовом выпалила Маргарет и с Каем на руках похромала к моей кибитке. На глазах ее блеснули слезы.

Нзари молча посмотрела ей вслед. Затем она достала из мешка вилок капусты и стала ловко рубить его, затянув шутливую песню.

Когда совсем стемнело, разожгли еще несколько костров, и вся община собралась на ужин. Маргарет с Каем не выходили из кибитки, но дэда никого не посылал за ними. Когда трапеза была закончена и мужчины сели отдельно, раскурив трубки, Нзари тихонько подозвала меня и подала небольшую глиняную миску с похлебкой и пару кусочков хлеба.

– Трегор-дин, сыночек, отнеси этой упрямице. Скажи, что если она и впредь будет так себя вести, до города они не доедут.

Эти слова подействовали на Маргарет отрезвляюще. Она без колебаний приняла еду и отдала ее Каю, который с жадностью накинулся на похлебку. Себе она оставила только кусочек хлеба.

– Нзари – добрая женщина, зря ты с ней так, – упрекнул я девушку, забирая пустую миску.

– А как, по-твоему, мне с вами обращаться? – с горечью в голосе возразила она, гладя головку племянника, подстриженную неровными клочками.

– С осторожностью, сестрица, – посоветовал я ей. – С осторожностью.

Но моему предостережению Маргарет, к сожалению, не вняла, в чем на следующий же день ей пришлось горько раскаяться.

Версию, что Хромоножка и Кай просто заблудились в лесу, отбрасывать не стали, но и в качестве основной не рассматривали. Маргарет всегда была осторожна, особенно когда гуляла с племянником, да и хромота не позволила бы ей уйти далеко. Не найдя Мику в окрестностях, она, скорее всего, вернулась бы за подмогой и уж точно не потащила бы за собой малыша.

Подумали, что они могли выйти через лес в деревню. Старый Грижмор по возвращении Мики немедленно съездил туда, но вернулся ни с чем: Маргарет и Кая в деревне не было, люди ничего не знали.

Анна предложила опросить детей, участвовавших в драке, но мальчишки единогласно твердили только то, что Мика убежал при появлении сестры, а та с малышом пошла за ним в направлении леса. Друи, весьма нагло державший себя со взрослыми, с вызовом заявил, что ничего рассказывать не станет, хотя мог бы.