За окном стоял летний солнечный день. Во дворе Лёню ждали друзья.

Что они будут сегодня делать? Может быть, пойдут в парк, и, если кто-то вынесет мяч, поиграют в навес. А может, они будут без устали скакать по гаражам, слушая в свой адрес матерные послания их владельцев. Или, как вариант, обкидают камнями вагончики с рабочими на стройке, чтобы потом броситься от них врассыпную, получая дозы бодрящего адреналина прямо в молодую кровь.

И это далеко не полный перечень возможных занятий. Главное выйти на улицу и встретить друзей, а там уже бурная детская фантазия явит на свет новые идеи для развлечений.

С приподнятым настроением, в шортах и майке Лёня бежал по лестнице вниз. Обшарпанные стены родного подъезда проносились перед его глазами. Казалось, от его слонового топота тряслась бетонная лестница под ногами. Пролёт за пролётом, этаж за этажом, он был всё ближе к цели.

Разбегаясь, беззаботный мальчуган виртуозно хватался за перила и, подпрыгивая, пролетал примерно половину ступенек лестницы, после чего с грохотом приземлялся в очередном лестничном пролёте. От трения об перила его ладони горели огнём, а удары подошв о бетонный пол отдавали в пятки могучей вибрацией. Но для девятилетнего мальчишки это было легко и совсем не больно.

Между четвёртым и третьим этажами Лёне пришлось значительно сбавить скорость, так как в этом пролёте он неожиданно нарвался на стандартных в его районе обитателей подъезда.

– Э, малой, куда так несёшься? – немного дерзко спросил парень среднего роста, что был одет в чёрные шорты Adidas и синюю футболку с эмблемой Reebok. Задав вопрос, он преградил Лёне путь.

От неожиданности девятилетний мальчуган остановился на предпоследней ступеньке и молча уставился на внезапного встречного.

Его лицо было Лёне знакомо: парнишку в шортах и футболке звали Кирилл, он жил в третьем подъезде на каком-то высоком этаже. Кажется, на восьмом, но это не точно.

За ним на лестничном пролёте шустрый малый заметил ещё нескольких парней. Кто-то из них стоял, прислонившись к изрисованной маркерами стене, кто-то сидел на корточках или на ступеньках уходящей вниз лестницы.

Все они были старше Леонида на несколько лет. Им было приблизительно от четырнадцати до шестнадцати.

– Фига ты летаешь, пацан! – сказал кто-то позади Кирилла. Лёня снова промолчал.

– Да ты не бойся, мы тебя трогать не будем, ты же свой пацан, местный, – Кирилл примирительно положил малому руку на плечо.

– Ну да, – Лёня кивнул в ответ.

– К тебе дело есть. Поможешь? – «старший» внимательно посмотрел молодому прямо в глаза.

– Ну, наверное…

– Короче, у тебя дома ложка есть? – пальцы Кирилла с силой сжались на плече Леонида.

– Ну да, есть. А зачем вам ложка? – ответил Лёня и попытался выгнуть плечо из-под хватки «старшака», но она была довольно крепкой.

– Надо! Я верну, зуб даю! – подмигнул Кирилл, – мы же все тут живём, ты нас знаешь.

– Ага.

– Пойдём тогда. Ты только это, по-тихому вынеси, чтоб родаки не знали. Железную надо. Лады? – проинструктировал Кирилл, поднимаясь вместе с Лёней вверх по лестнице.

– Лады, – ответил малой, абсолютно не понимая смысл происходящего.

«Что они там, в подъезде, есть собрались? Они же живут недалеко, что у них дома ложек нет? И зачем что-то есть в подъезде, если можно дома», – недоумевал беззаботный детский ум Леонида.

Кирилл остался на один этаж ниже, чтобы не светиться перед Лёниными родителями, а сам Лёня тем временем надавил на кнопку звонка. Дверь открыла мама.

– Ты чего вернулся?

– Да я это, кепку забыл, она где-то в шкафу, принесёшь, мам?

– Сейчас, погоди, – мама ушла в дальний конец коридора и зарылась в шкафу.

Малолетний Лёня мгновенно юркнул на кухню, бесшумно вытащил из ящика столовую ложку и сунул за резинку шорт, прикрыв майкой сверху. Через несколько секунд он вернулся в исходное положение у входной двери.

Мама заботливо надела ему на голову тёмно-синюю кепку с согнутым козырьком. Над ним ярко вырисовывалось изображение черепашек-ниндзя. Молодая женщина в кухонном фартуке как обычно напомнила:

– Приходи обедать и допоздна не гуляй!

– Ага! – согласно ответил сын и вышел за дверь.

Спустившись на этаж ниже, Лёня передал заветную ложку Кириллу.

– Красава! От души! Наш пацан! – искренне выпалил «старший» и одобрительно хлопнул малого по плечу, – короче, мы тут кое-чего сделаем, а потом я тебе её отдам при встрече.

– Лады, – ответил Лёня и, вызвав лифт, поехал вниз – навстречу друзьям и приключениям.

Ребята ненадолго расходились по домам, чтобы после недолгого обеда снова выйти навстречу играм и приключениям. Солнце припекало, жаркий летний день был в самом разгаре.

Подходя к своему подъезду, Лёня увидел Кирилла с некоторыми из тех, кого он встретил утром между четвёртым и третьим этажами. Один из парней сидел на корточках, уткнувшись лицом в колени, Кирилл и ещё один парень стояли, упираясь спинами в стену подъезда. Их головы были опущены вниз.

Когда покрасневший, вспотевший и запыхавшийся от бесконечного бега Лёня проходил мимо этой странной компании, один из «старшаков» медленно поднял голову. Увидев молодого, он ткнул локтём смотрящего вниз Кирилла и каким-то странным заторможенным голосом произнёс:

– Ложка!

Кирилл медленно поднял голову и также заторможено среагировал на телодвижения кореша:

– Чё?

– Ло-о-ожку, отдай ему ло-о-жку! – произнёс друг Кирилла, неестественно медленно кивая в сторону Лёни.

«Точно! Мне же обещали вернуть ложку», – вспомнил малолетний мальчуган и остановился перед заторможенной компанией старших.

Сильно красные глаза Кирилла, в которых читалась какая-то всепоглощающая отрешённость, устремились прямо в Лёню. Он несколько секунд смотрел на малого опустошённым взглядом, будто и, не понимая, кто это такой и чего он в принципе хочет. Через секунд десять Кирилл кивнул головой и медленно, почти по слогам произнёс:

– А-а-а, ложка. На, держи, братан!

С этими словами он вытащил столовый прибор из кармана и протянул его Лёне. Взяв ложку в руку, Леонид незамедлительно скрылся за дверью подъезда.

Ожидая лифт, малой рассматривал возвращённый предмет. Некогда чистая и светлая ложка приобрела какой-то ужасный, изуродованный вид. Некогда яркий алюминий был неисправимо чёрным с обеих сторон, будто бы его долго и упорно обжигали огнём.

Что они делали с его ложкой, Лёня понять не мог, но у него хватило ума не возвращать её на место. На это было, как минимум, две причины: во-первых, она могла быть какой-то заразной, а во-вторых, её вид был крайне плох, а лишние вопросы от родителей озорному мальчугану были совсем ни к чему.

«Ложкой меньше, ложкой больше, кто заметит?» – подумал Лёня и, приехав на свой этаж, выкинул палёную ложку в мусоропровод.

Через какое-то время народная молва донесла до наивного подростка реалии суровых улиц. Оказалось, что ложки нужны наркоманам для того, чтобы варить на них героин перед инъекцией.

Они беззаботно неслись наперегонки по раскалённым от солнца крышам гаражей. От постоянных прыжков горячий металл покорно прогибался, а грохот эхом расходился по окрестностям. Усталость была неведома их молодым телам, а жизнь вокруг казалась простой и весёлой игрой.

Беготня по гаражам была одним из любимых развлечений уличного детства в период долгих летних каникул.

Им по десять-одиннадцать лет и их четверо: Андрей Тамбовец, Лёня Тихий, Витя Трус и их боевая подруга Ирка с шуточным прозвищем Дося.

Досей она звалась по причине сходства со свинкой-копилкой из рекламы стирального порошка Dosia. Пухлые румяные щёки Ирки идеально сочетались с обликом розовой хрюшки с экрана телевизора. Но как истинные джентльмены, мальчишки называли её Досей только между собой. Единственная дама в их озорной компании даже не подозревала о своём неказистом прозвище.