«Так вот кто сожрал последний сахар» — отстранённо замечает Слава, растирая виски.

— Ты нашёл его?

Богдан подобно метеору слетает с кровати и тут же принимается расспрашивать дальше, частя со скоростью пулемёта:

— Он ещё жив? Кто он? Адрес узнал? А страничка у него есть? Можно глянуть?

Слава бы рассмеялся, если бы каждое движение не отдавалось пульсацией в голове.

— Богдан.

Одно только слово… Герман всего лишь зовёт его по имени, и Богдан замирает, сдуваясь и замолкая.

— Да, я помню, — наконец-то выдавливает он. — Нужно быть спокойней и сдержанней.

— В этом доме таблетки есть? Я сейчас сдохну от этой чёртовой головной боли, — больше стремясь разрядить обстановку и сменить тему, чем действительно желая услышать ответ, спрашивает Слава. Таблетки и у него самого есть, где-то в рюкзаке должна быть небольшая аптечка.

— Выпей кофе и всё пройдёт, — хмыкает Архип, перебираясь через него и будто нарочно толкая плечом. — Я умываться.

Славу так и подмывает дать Архипу ускоряющего пинка, но голова всё ещё болит.

— Я посмотрю, — обещает Богдан, пряча руки в карманы. — В машине есть аптечка и там точно должно быть обезболивающее. Пап тебе тоже?

— И воды.

Богдан кивает и, забрав ключи, выскакивает в прихожую.

— Пятнадцать минут и я встаю. Свари себе пока кофе, Сидр.

— Да я лучше чего поинтересней. У меня сидр есть.

Слава прыскает и тут же хватается за голову, а потом задумывается, уж не из-за напитка ли его так прозвали?

— Сидр у нас делал вкусные штуки, пока не открыл алкомаркет и не стал бизнесменом, — делится Богдан, выглядывая из коридора, будто услышав незаданный вопрос. — Всё, я ушёл.

— Купи молока и чего-нибудь пожрать, в холодильнике мышь повесилась, — бросает вдогонку Сидр. — Я всё съел.

Они знают имя и адрес на другом конце города. Всего-то и нужно проследить за парнем и дождаться пока зверь придёт за ним. Просто и одновременно сложно и расслабиться не получается.

Установившуюся после обсуждения плана тишину разбивает телефонный звонок. Мелодия доносится из комнаты, и Слава замирает за кухонным столом с затвором в руках, весь обращаясь в слух. Только вот подслушать не получается. Звук обрывается, вновь погружая квартиру в тишину, а следом за этим, накинув куртку, с телефоном в руках в подъезд выходит Герман.

Желание пойти следом вспыхивает внутри и тут же гаснет задавленное здравым смыслом и разобранным на части пистолетом. Слишком опасно оставлять единственное оружие без присмотра. Слишком опасно идти за Германом сейчас. Даже если он вдруг не услышит открывающейся двери и шагов, то кто-нибудь обязательно потом расскажет и тогда он насторожится.

Досадливо прикусив губу, Слава возвращается к чистке.

«Кто ему позвонил?..»

Замерев с магазином в руках, Слава снова косится на дверь.

«Кто ему звонил?»

— Так уверен, что он тебе понадобится? — заглядывая на кухню, интересуется Сидр и Слава пожимает плечами.

— Оружие должно содержаться в чистоте.

Впервые Слава услышал это в учебке, а проникся в первый месяц работы, когда Фёдор Игнатьевич рассказал занятную историю о сломавшемся на дежурстве пистолете, за которым должным образом не ухаживали.

— Что ты, что Архип, оба помешанные, — цокает языком Сидр, присаживаясь напротив. — Только он занял комнату. Кофе?

Слава содрогается, вспоминая ночную горечь, и качает головой.

— Я лучше позавтракаю нормально.

На плите, в самой большой кастрюле которую только удалось найти на кухне, варятся пельмени, пачку которых из магазина притащил Богдан.

Они решили разделиться, на случай если окажутся не правы и зверь появится где-нибудь ещё. Два на три, где именно первым достался весь город, а Славе необходимость сидеть в машине с Германом и Богданом.

Кирпично-красная длинная девятиэтажка прямо напротив походит на пару соседних домов словно близнец, даже подъездные двери окрашены в идентичные цвета. Отличаются лишь номера на табличках, но с этого ракурса их не видно.

— А как мы узнаем, что он дома? — Богдан елозит на своём месте, в нетерпении поглядывая то на Германа, то в окно. Занявший заднее сидение Слава видит его как на ладони. — А если его тут нет?

— Значит вернётся. Не мельтеши, сходи лучше за кофе.

Богдан на мгновение замирает на своём месте, после чего тянется к ручке, но прежде оборачивается, заглядывая назад:

— Слав, будешь?

— Большой капучино или любой с молоком, но без сахара и соль. Мне нужна пачка соли. Деньги сейчас или потом?

— Будет.

Богдан выскакивает из машины, громко хлопая дверью и тут же утыкаясь в телефон. Слава надеется, что не ради чатов, а в поисках ориентиров.

— У нас есть немного соли, — замечает Герман, когда Богдан исчезает за соседним домом.

— Соли много не бывает.

Простая пищевая соль на удивление универсальная защита и не важно, нужно ли защитить себя или поймать в ловушку нечисть. Даже оборотни в неё попадаются, хотя нечистью как таковой не являются.

— Что будет, если парня действительно нет дома, и зверь перехватит его где-то в другом месте? — всё-таки задаёт вопрос Слава, поглядывая на двери нужного подъезда. Те упрямо остаются закрытыми, никто не входит и не выходит, чтобы впустить их. Хотя Слава не уверен, зачем ему нужно внутрь. Не может же он просто постучать в дверь и заявить, что парню грозит опасность, а снятый им накануне зверь совсем не бродячая собака.

— Мы не знаем, почему тот не убил его сразу, поэтому давай не будем сбрасывать со счетов родственную связь.

Слава ёжится, но не спорит.

— Почему ты пошёл в полицию? — вопрос звучит настолько неожиданно, что Слава теряется.

— А зачем туда идут? Чтобы защищать.

— И не разочаровался?

Герман поворачивается к нему, заглядывая между кресел назад, и Слава пожимает плечами.

«Разочаровался?» — он катает слово на языке, приходя к выводу что нет, не разочаровался. Однако это лишь потому, что у него на счёт работы изначально не было никаких иллюзий. Он шёл туда с определённой целью и до сих пор воспринимает работу как средство её достижения.

— Нет, не разочаровался.

— А в охотники? — не отстаёт Герман.

— За тем же самым. Чтобы защищать.

«И с той и с другой стороны есть невинные и виноватые».

— Как ты узнал о существовании этих тварей?

Слава обжигает Германа взглядом и глубоко вдыхает, успокаивая себя.

«От того, что ты сейчас взбрыкнёшь, лучше никому не будет» — напоминает он себе.

— Гули. Наткнулся на гуля на кладбище. Вовремя успел сбежать, — Слава усмехается. Сбежать он тогда не успел, но по ушам получил не от гуля. — Та ещё страхолюдина, надо признать.

— И не испугался?

Судя по раздавшемуся с переднего сидения смешку, Герман над ним подтрунивает, Слава, впрочем, не против и отвечает в тон, потому что здесь ему скрывать нечего:

— Пересрался, конечно.

— Что я пропустил?

Богдан забирается в машину, балансируя с двумя стаканчиками кофе на подставке и пакетом. Вслед за ним в салон пробирается осенняя, пропитанная влагой прохлада. Дождь закончился ещё ночью, однако лужи и тучи никуда не делись.

— Ничего. Который мой?

Богдан щёлкает пальцами по нужному стаканчику и протягивает второй назад.

— Если горячий, то пусть пока постоит. Соль купил?

Да ладонь ложится увесистая пачка из белого картона с голубым рисунком.

— Сколько?

— Прикроешь и в расчёте.

Слава бросает быстрый взгляд на спинку водительского сидения и кивает. Пока он не уверен в их причастности к убийствам он не имеет права отказывать им в помощи. Особенно во время охоты.

— Хорошо.

Достав пару холщовых мешочков из бокового кармана рюкзака, Слава пересыпает туда соль.

От Сабины и Руслана он знает, что охотники по-разному работают с солью и в большинстве своём ни о заговорах, ни о смесях речи не идёт. Слава же когда-то давно научился пользоваться первым и изменять своей привычке не планирует.