Выйдя из аэропорта на жаркий тяжелый воздух, мужчина нашел заказанный трансфер до гостиницы. Водитель, индус средних лет, поприветствовал пассажира, и они тронулись в дорогу. Небольшой седан серого цвета очень бойко понесся по пыльной дороге пригорода Хайдарабада, подпрыгивая и трясясь. За окнами автомобиля замелькали красочные пейзажи южной Индии, изобилующие пальмами, фикусами и индийскими баньянами – деревьями с сотнями воздушных корней, поражающими своим необычным видом. Он с интересом рассматривал окрестности, держа на коленях путеводитель по городу и стране, купленный в аэропорту.

«Яркий город с четырехсотлетней историей, Хайдарабад стоит на берегах реки Муси. Этот шестой по величине город в Индии также является столицей штата Андхра-Прадеш», – прочитал мужчина в путеводителе.

– Должно быть, большой город, – сказал он водителю на английском.

– Да, это так, – откликнулся тот с ужасным акцентом. – Я из этого города. Вам понравится.

– Надеюсь.

– Меня зовут Чандан, я работаю в гостинице.

– Очень приятно, Филипп.

– Филь?

– Можно и так, – улыбнулся писатель.

– Вы на праздник приехали, Филь?

– На праздник?

– Да. В Голконда будет праздник.

– Ах, да, да, я пойду на праздник.

– Да. Там теперь много праздников делают.

– В Голконде?

– Да. Праздник будет отличный, – сказал Чандан.

«Город основан на рубеже шестнадцатого и семнадцатого веков как столица Голконды. Хайдарабад был столицей Хайдарабадского княжества, а с тысяча девятьсот пятьдесят шестого года – столицей индийского штата Андхра-Прадеш», – прочитал Филипп и посмотрел в окно, где показались силуэты пригорода. Джунгли отступали, открывая взгляду современные строения в свете утренних лучей. За окнами замелькали красочные строения величественных мечетей и жилых домов.

Филипп вздохнул.

Да, не зря он сюда приехал в поисках вдохновения и материала для новой книги. Вокруг все буквально дышало яркими эмоциями и впечатлениями, в которых мужчина так сейчас нуждался.

Он был писателем. Закончил университет и, получив степень кандидата исторических наук, какое-то время работал в археологическом музее, занимаясь изучением древних артефактов, публикацией научных статей и параллельно получением второго высшего лингвистического образования и научной степени. Однако трагическая смерть родителей изменила жизнь Филиппа, и он бросил все, чем занимался и чего достиг. Он был разбит и потерян, все вокруг казалось бессмысленным. Бросил работу в музее и научную деятельность, уединился и замкнулся. И в этот тяжелый и пустой момент своей жизни он начал писать. Филипп погрузился в вымышленные миры, иллюзию, создал для себя свою реальность, в которой ему было спокойно и легко. Так начался его путь писателя. Он помог ему выбраться из тяжелой апатии, из плена депрессии и притупленных эмоций. Вспоминая тот период своей жизни, Филипп всегда содрогался. Сейчас ему было сложно поверить, что это случилось с ним. Боль от потери родителей не ушла, но трансформировалась, стала грустью, но он помнил, как был на грани, в шаге от того, чтобы совершить то, что невозможно было бы изменить.

Тем временем седан въехал в центр Хайдарабада, и Филипп уже не мог отвлечься от созерцания красоты увиденного.

Это было его первое посещение Индии, поэтому сравнивать он мог этот город разве что с тем, что видел по телевизору или на фотографиях, но глядя сейчас воочию на окружающий колорит, он чувствовал, будто видит что-то уникальное, аутентичное и незабываемое.

Базары, узкие запутанные улочки старых районов, где жили люди небольшого достатка, чередовались с широкими современными проспектами, скверами и парками. Автомобиль ехал небыстро, поэтому Филипп успевал рассмотреть удивительное смешение архитектурных направлений городских построек, где чередовался древний индийский стиль, характерный для южно-азиатских городов, и красочный изысканный восточный стиль мечетей и минаретов. Они ехали по широким проспектам, вдалеке мелькали изящные дворцы, построенные Низамами, правившими Хайдарабадским княжеством два с лишним века подряд и сосредоточившими в своих руках баснословные богатства. Вокруг дворцов были разбиты прекрасные сады, а здания обрамляли стройные колонны. Мощные стены, нарядные ворота, изящные павильоны и фасады с уникальной резьбой по камню и драгоценными инкрустациями по праву заслуживали быть местом, где жили великие правители.

Филипп достал из рюкзака блокнот и записал свои ощущения от увиденного. Они были легкими, красочными и яркими. Он не ошибся, решив приехать в Индию, чтобы набраться впечатлений и материала для новой книги. О чем она будет, он пока не знал, но ощущал, что ему нужны эмоции – новые и сильные.

– Ну как? – спросил Чандан.

– Прекрасно! – произнес писатель.

Водитель довольно засмеялся.

Утро было прохладным, но ясным. Свежий осенний ветер шуршал листвой на дорогах.

Саблин сел в машину.

В паре кварталов была квартира Кондратьевой. Да, дело ведет не он, но отпустить ситуацию он просто так не мог, ведь пострадавшая назвала его имя, плюс к этому, он сам стал свидетелем инцидента. Следователь зашел в нужный подъезд и вызвал лифт, расположенный в шахте, обнесенной железной сеткой. Сквозь сетку можно было наблюдать этажи и железную кабину самого лифта. Когда-то она была деревянной, но несколько лет назад ее поменяли на более современную, железную, однако шахту не заменили, оставив сетку.

Лифт пришел.

Следователь нажал на кнопку седьмого этажа, и кабина тронулась вверх, однако такие модели ползли медленно. Саблин стоял, постукивая пальцами о перила и разглядывая себя в зеркало. Серые глаза смотрели зорко и возбужденно. Лицо, гладко выбритое, выражало легкие признаки усталости. Саблин провел ладонью по коротко стриженным волосам, когда неожиданно кабина лифта дернулась и остановилась.

Следователь насторожился и прислушался.

Лифт не двигался. В подъезде царила тишина.

Саблин нажал кнопку седьмого этажа еще раз, но лифт остался на месте.

Следователь подошел к дверям и попытался их разжать. К его большому удивлению, они разошлись в стороны довольно легко, открывая нелицеприятную картину. Он находился между этажами.

Лифт застрял.

Взору следователя открылось массивное межэтажное бетонное перекрытие, над которым виднелась половина этажа, а внизу – половина другого, но довольно далеко. Дом был с высокими потолками, поэтому между этажами расстояния составляли не менее шести метров. Саблин посмотрел на имеющиеся в лифте кнопки и, найдя нужную, красного цвета, с силой ее нажал. Кнопка экстренного вызова должна была соединить с диспетчером. Несколько секунд, которые он ждал, показались ему вечностью.

– Диспетчерская, слушаю, – послышался женский голос.

– Девушка! – сказал Саблин. – Я застрял в лифте.

– Какой дом? Подъезд?

– Дом шесть, подъезд десятый.

– Попробуйте нажать кнопку первого этажа, – посоветовала девушка.

Саблин послушно выполнил указание.

– Ничего не происходит.

– Так, теперь попробуйте нажать кнопку «стоп», а потом опять первый этаж.

Саблин еще раз выполнил инструкции.

– Ничего.

– Странно.

– Что значит – странно?!

– Нет, не волнуйтесь, я вызову бригаду лифтеров, но они приедут минут через двадцать.

– Давайте! Вызывайте!

– Хорошо, ждите! – диспетчер отключилась.

Саблин глубоко вздохнул.

Придется ждать! Проклятье!

Он еще раз осмотрелся.

Взгляд упал на верхний этаж, под которым он застрял.

В темноте этажа он увидел кроссовки. В глубине кто-то стоял.

– Тут есть кто? – спросил следователь. Глядя вверх, он силился рассмотреть, кто стоит в темноте этажа. Человек не двигался.

– Я вижу, вы там стоите. Попробуйте вызвать лифт, может, он поедет?