Я посмотрел на неё и улыбнулся в ответ.

– Я хочу, чтобы ты думала, будто я хочу тебя.

– Ну, нет. Не сейчас.

– Но ты же сама меня поцеловала, – удивлённо поднял брови я. – Что, если я тоже захочу?

Лин рассмеялась, откинулась на спинку кресла и промурлыкала:

– Поцеловать, поцеловать и ещё раз поцеловать, но только не в губы, а в щёчку.

– Тогда не согласен, – засмеялся я, поднялся со своего кресла и поцеловал девушку в губы.

Потом Лин допила чай и спросила:

– Это что, вся еда?

– Нет, конечно, – покачал головой я. – ещё есть. И не только еда.

Я подошёл к шкафчику и достал бутылку дорогого алкоголя, которую шеф подарил мне при выписке. «Это тебе за успешную операцию и ко дню выздоровления», – скупо прокомментировал он тогда.

– Вот, – я передал бутылку Лин. – Предлагаю предаться разнузданному разврату: давай вдвоём выпьем эту бутылку?

– О! Ты – страшный человек, читаешь мысли! – ещё шире заулыбалась она. – Только у меня есть идея получше. – С этими словами она откуда-то достала другую бутылку, не менее дорогую, зато с более вкусным и менее вредным содержимым.

Весь следующий день я выглядел не лучшим образом. Одной бутылкой мы вчера не обошлись. Перед началом рабочего дня Скиннер заставил меня вместе с напарником зайти к себе.

– К завтрашнему вечеру, – начал шеф после обычного приветствия, – подготовьте соображения по той операции, что предложил Первый администратор. Нам разрешили практически всё. Действуем на своё усмотрение. А теперь спрашивайте.

– Верно ли я понял, – решил уточнить я, – что Первый администратор ради решения неких личных проблем задействовал администрацию нашего домена?

О том, что Первый фактически приказал убить своего врага, я молчал, сдерживая обещание.

– Нет, неверно. Во-первых, «личные» проблемы Первого администратора Города автоматически становятся проблемами самого Города. А во-вторых, у нас есть приказ. Вся доступная информация у вас имеется, так что давайте не рассиживайтесь у себя там.

«У себя там» означало, что кабинет перестал быть полностью моим. Теперь тут поставили второй стол, за которым и сидел напарник. Сам Пит лишь мельком взглянул на меня и сначала ничего не сказал. Уже потом, сидя в нашем общем кабинете, мы долго обдумывали и обсуждали предстоящую операцию. Листали виртуальные окна, сравнивали данные, распределяли роли и прикидывали, как будем действовать.

– Ты не заболел? – наконец спросил Пит, когда мы устроили небольшой перерыв.

Я молча пожал плечами. По-моему, нормальному мужику и так всё должно быть ясно. Напарник казался вполне нормальным парнем, несмотря на некоторые странности и причуды.

– А чего так странно оделся? Оперативная куртка поверх белой рубашки с галстуком?

– Сейчас холодно, – буркнул я. – Ношу свою суперкуртку. Она у меня заряжена всем, что может пригодиться. Помнишь, шеф велел соблюдать административный дресс-код: чёрный галстук и белый воротничок? Насчёт остального сказано не было, вот с тех пор и прихожу к начальству в таком виде.

– Работать сможешь? Всё-таки рановато тебя выписали.

– Смогу, конечно, – ответил я и опять проглотил капсулу энергетика, уже вторую за сегодня. Самочувствие было так себе.

– Тогда идём дальше, – сказал Пит, и мы снова вернулись к своим экранам. Я не стал возражать. Быстро он у нас освоился.

Мне всё ещё было хреново. Более того, степень «хреновости» усиливалась.

Всё-таки эти энергетики – коварные штуки. До конца рабочего дня оставалось ещё два часа, когда я понял, что больше не могу. Я так устал, как будто весь день таскал мешки с цементом. Руки и ноги болели, а сердце стучало так громко, что казалось, будто все вокруг слышат его стук. Ноги словно вот-вот откажутся меня держать, и я бы рухнул, если бы Пит не поддержал меня под руку.

– Слушай, шёл бы ты домой, – наконец не выдержал он. – Если шеф вдруг вызовет, что-нибудь придумаю.

– Не прокатит, – с отвращением возразил я. – К сожалению, он всегда знает, где я нахожусь.

– Паршиво.

Конечно, паршиво. И дело даже не в том, что шеф знал, куда я ходил, а в том, как он это делал. Постоянно ощущалось его присутствие где-то рядом. Он будто заглядывал в сознание и видел меня изнутри. А может, и правда заглядывал. И это ужасно.

– Тогда оставайся здесь, – изрёк напарник. – Можешь пока поспать, а я сам разберусь.

– Вот за это спасибо, – сказал я, откинул спинку кресла и правда уснул.

Почти тут же, как это часто бывает, если спать днём, мне начал сниться какой-то сон. Я видел себя со стороны в странном помещении, где было очень много людей. Одетые в какие-то нелепые костюмы, все они были связаны друг с другом, но я не мог понять, каким образом. Они всё время пели, и я знал, что они пели о каком-то человеке, который очень богат. Сон был похож на реальность, но, как только я открыл глаза, сразу же понял, что это именно сон.

Спал я минут двадцать, но за это время вполне отдохнул. Я повернулся к напарнику. Он так и не изменил своей позы за столом, продолжая работать с документами на терминале. Только вот количество открытых виртокон сильно увеличилось.

– Отдохнул немножко, – сказал я. – Что-нибудь интересное нарыл?

– Знаешь, да, нарыл. Вот смотри, – Пит повернул в мою сторону одно окно.

Я увидел снимок места происшествия. На нём был знакомый человек, тот самый тип, который нас с Лин чуть не убил в коридоре после перестрелки. Именно его она и прирезала. Только сейчас на нём была форма охранника и выглядел он грустно, даже как-то затравленно.

– Он раньше охранником работал на стадионе «Дядюшка Дюк». Был пойман на распространении допинга, как-то выкрутился, уволился и куда-то исчез. Узнаёшь?

– Видел в той заварухе, – отметил я, – когда нас всех чуть не поубивали.

– Ага. А ещё руку мне оторвали, а потом прирастили, – с удовольствием похвастался напарник и пощёлкал пальцами восстановленной руки. – Только теперь она стала короче на полдюйма.

– Это так заметно?

– Мне – да, другим – нет, конечно. Врачи обещают скоро вернуть всё в норму. Слушай, можно спросить?

– Что?

– Лин Чжуан. Вы же вместе? Ты же, наверное, в курсе, почему она с искусственной рукой ходит? Я знаю, что свою она в бою потеряла, но почему не прирастили потом?

– Вот у неё и спроси, – излишне резко ответил я, а сам подумал, что надо бы не забыть спросить у неё одну вещь. И тут же забыл об этом, поскольку подумал, что рассказывать этому мальчишке о секретах своей девушки не стоит. Вот ещё. Что это он себе вообразил?

– Не злись, – примирительно произнёс Пит. – Меня вон как быстро починили. У нас же в Городе отличный Центр регенеративной медицины, вот я и подумал, почему бы Лин…

– Слушай, хватит, а? – я действительно начинал злиться. – Вот сам почему туда не обращаешься? Не хочешь лицо подправить и свои сияющие щёки обычными заменить? Там же вроде должен быть какой-то живой аналог того, что у тебя сейчас. Или тебе всё-таки нравится так ходить, и не только с лицом повезло? – допустил я хамский намёк, понятный любому мужику.

Напарник ничего не ответил, обиделся и замкнулся.

Весь остаток дня мы проработали молча, Пит и слова не сказал. Надо же какой трепетный. Ну и ладно. Чем меньше буду с ним общаться, тем лучше. Лишние разговоры только утомляют и от дел отвлекают. Тем более что я не любитель долгих задушевных бесед.

В полной тишине я принялся отбирать и расфасовывать по папкам имеющийся материал. Теперь придётся проверить на актуальность и значимость все эти папки, черновики, приказы, распоряжения и прочие документы. Уничтожить ненужные. В них много опасной и устаревшей информации. А нужно оставить главное: кто, когда и при каких обстоятельствах совершил преступление. Остальное – неважно. По крайней мере, в моём случае.

В результате прокопался я до вечера. Вроде бы ничего тяжёлого не делал, а устал неимоверно. Старею, что ли? Надо было побольше отдыхать, тогда и силы имелись бы. Хотя… какой там отдых, если на меня свалилась куча проблем? Нужно искать выход, иначе… Не хочу думать, что там иначе.