Пыхтя и сопя, пуская из ртов и носов клубы пара, моряки пробирались по мрачным закоулкам и дворам к замку, оставляя широкие улицы и площади в стороне. Опережая отряд футов на пятьдесят, заглядывая за углы, крался брат Лиам. Время от времени до них доносились крики спешившейся городской стражи, которая отправилась на подмогу товарищам. Вдруг из-за угла появился небольшой отряд улан. Он пересёк дорогу морякам на одном из перекрёстков. Однако Лиам вовремя их заметил и приказал затаиться. Моряки вжались в стены домов и замерли, растворившись в темноте. Уланы проскакали мимо, не обратив на них внимания. Наконец монах присел у одного из домов на корточки и жестом позвал всех к себе.

– За этим углом, – уверенным шёпотом сказал он, – выход на площадь у южной стены. Она просматривается отовсюду, но! У этой стены есть для нас подарочек. Несколько камней выпали, а кое-где выступают. Опытной макаке не составит труда забраться по ней.

– Генри, – адмирал толкнул в бок одного из моряков, – верёвки!

Генри снял со спины мешок и вытряхнул на снег три мотка верёвки.

– Ну, друзья, – с усмешкой проговорил Адмирал, поглядывая на лица моряков, – По кабакам хвалиться вы все герои! Кто хвастался, что он лучше макаки по вантам ходит?

– Я! – выпалил один жилистый морячок и встал, скидывая полушубок, – Я пойду! – и протянул руку за верёвками, – Какая высота?

– Двадцать один фут ровно, – уверенно ответил Лиам, – Первый кирпич на высоте восьми футов. Двое должны подсадить.

Два мускулистых высоких моряка, похожие как две капли воды, молча встали.

– О! – рассмеялся кто-то из моряков, – Они тебя и так на стену закинут!

– Пошли, – один из здоровяков положил свою огромную руку на плечо «макаки».

– Погоди, – остановил моряков Лиам. Он подошёл к углу дома и, с осторожностью заглянув за него, скомандовал, – Теперь давай!

– Надо выходить, Вилли! – кашляя в пропитанную вином тряпку, сказал Ноэль, – Скоро уже и пол провалится!

– Ты лаз нашёл?

Ноэль отрицательно покачал головой.

– Гляньте! Гляньте! – закричал смотрящий у окна, тыкая кривым пальцем в темноту.

На серой замызганной замковой стене они увидели освещённую луной фигуру. Фигура суетилась в непонятных движениях и напоминала испуганную ящерицу, пытающуюся преодолеть преграду незамеченной.

– Что он делает? Не пойму… – Ноэль, щурясь, вглядывался в ночь сквозь валящий снизу дым.

– Верёвки крепит, – Вилли коротко свистнул.

Человек на стене замер и присел, оглядываясь по сторонам. Вилли из просвета окна неистово замахал ему руками. «Макака», заметив его сигналы, помахал ему в ответ. Тут же на стене появилась ещё одна фигура, затем ещё и ещё. Моряки по верёвкам забирались на стену.

– Так! – Вилли с улыбкой до ушей жестами приказал всем отойти от окна. – Так! Слушай меня! Парни идут сюда на выручку. Отвлечём на себя! Убираем баррикаду, открываем двери, пускаем стрелы в проём и коридор. Они потянутся сюда, завяжем бой, парни ударят в спину. Вырвемся! Вырвемся и к воротам пойдём. Ноэль, возьми пятерых, охраняйте Эдмунда! Носилки делайте!

Генерал Грегор успешно обошёл мост на реке Фрин и снова вышел на дорогу. На рассвете колонну пехоты нагнал посыльный, отправленный им с капитаном Берроном. Он пристроился чуть позади генерала:

– Ваша Милость! Капитан Беррон выполнил порученное задание.

Генерал удовлетворённо кивнул.

– Ваша Милость! Там не триста воинов, как донесли дозорные.

– А сколько? – почти безразлично обронил Генерал.

– Около двух тысяч пехоты. Кавалерия – около двух сотен. Скрываются в лесу. Может, больше…

Генерал остановил коня. Обернулся на посыльного: в глазах его читалась растерянность.

– Воин! Ты ничего не напутал?

– Нет, Ваша Милость. Я нарвался на них, когда обошёл мост с востока. Хотел через лес… Встретил разъезд, ушёл от них ещё восточнее и выскочил прямо на лагерь. Еле ушёл! Погнались за мной, да я, как заяц – петлю сделал и на запад двинул. Рыцари там тоже были. При полном… Видал пять палаток со щитами гербовыми. Сержанты у кухонь крутятся. Значит, рыцари с копьями своими пришли.

– Ясно, ясно. – Грегор в задумчивости уставился на освещённый первыми лучами восходящего солнца горизонт. – Только бы Льенар проскочил… – сказал он как будто сам себе. – Так! Коня смени. И ко мне!

Посыльный ускакал в обоз, а Грегор двинулся шагом, бормоча под нос:

– М-да… Этого мы не предусмотрели. Не ждали… Не ждали. Значит, готовились они сами к нам топать. Да мы опередили чуток. Теперь я у них в тылу. А между ними и «Мостом вдов» несчастный Беррон с сотней пехотинцев корчит из себя целую армию. Почему они стоят? Почему не идут на север? Может… просто ночёвка? И сейчас они уже гонят моего Беррона по степи? Или гибнет он там героически? Повернуть? Ударить в спину? Продолжить идти в Рейм? Тогда, если они узнают, что к Рейму подходит армия, бросят всё и пойдут за мной? Или, наоборот, ринутся к нам опустошать Фортресс?

Проехав в задумчивости ещё сотню футов шагом, Грегор остановился.

– Говорил я вам!? – закричал он озабоченно во весь голос, – Говорил!

Проходившие мимо копейщики остановились и уставились на генерала, который поднялся в стременах и грозил кулаком то на север, то на юг.

– Влипли, вашу мамашу! Мы… туды-растуды! Влипли! Этот там! Тот к нему летит! Кораблики плывут! Оставили дом… Вот что делать?! – Генерал взмахнул в отчаянии руками и рухнул в седло так, что у коня дрогнули копыта. – Ну?! – гаркнул он глазеющим на него с открытыми ртами копейщикам, – Чего встали? Рты раззявили! – копейщики нервно переглянулись, – Обратно пошли! Воевать будем…

Моряки ворвались в замок через центральный вход и ринулись по лестницам на второй этаж, туда, где находился пиршественный зал. Неожиданная атака застала осаждающих врасплох, они так были увлечены и так наслаждались поджогом помещений под залом, что многие оставили своё оружие в стороне. В то же время двери зала распахнулись и со свистом полетели стрелы. Они стремительно поражали цель – ранили и убивали осаждающих. Такой натиск с двух сторон эсборцы не выдержали. Они поднимали руки и падали на колени перед нападавшими, пытаясь сдаться, но бородачи с севера со взглядом, полным безразличия, а некоторые даже с жестокостью и ненавистью во взоре, наотмашь рубили головы и насквозь пронзали спины склонившихся перед ними. А если кто-то вдруг пытался оказать хоть какое-то сопротивление, оставляли истекать кровью без рук и без ног.

– Кто главный? – кричал Вилли, протискиваясь сквозь толпу радостно обнимающихся моряков и гвардейцев, – Главный кто?!

– Сынок! – позвал его адмирал, – Я здесь! Где Эдмунд?

– О! Ваша Милость!

– Брось! Просто адмирал. На море экономят слова. Где Эдмунд?

– Он при смерти!

– Сынок, прошу, не шути так!

Длинная седеющая борода адмирала затряслась.

– Стрела прям в сердце, – Вилли ткнул себя в грудь большим пальцем, – Вон, – он мотнул головой в сторону, – Несут на носилках. Говорят, если б не медальон, прям бы на месте… Того… А так…Без сознания он… Какие тут шутки!

Лиам бросился к монахам, которые несли носилки, и, отстранив одного, схватил одну из ручек.

– Адмирал! – продолжил Вилли, – Мы вооружимся трофейным и попробуем взять ворота. А вы со своими ребятами посмотрите, что творится в донжоне. Хорошо бы захватить его. Да, и ещё вот что… Чёртов Виктор бежал каким-то тайным ходом. Уж не там ли он?

– В таком случае, он там и заперся. Ты же знаешь, донжон нахрапом не взять…

– Посмотрите там, а мы бросимся на ворота и стены. А что там за десант? Это вы?

– Полтысячи Глотчерских змей!

Вилли присвистнул.

– Пропал Рейм! Ой-ой… Хорошо, что они с нами, а не с ними… Даже не знаю, пускать ли их в замок, если попросятся, – и Вилли, заржав во всё горло, побежал к воротам, увлекая за собой вооружившихся трофеями гвардейцев.