Я смотрю, как Сета отбрасывает назад, когда Джексон и Дэррил врезаются в него. Похоже, он все еще слишком накачан адреналином, чтобы мучаться от боли, но я подозреваю, что, когда его тело остынет, мышцы будут чертовски болеть.

— Ты сделал это! — кричат они, шлепая его по лицу.

Сет смеется и прижимает их к себе. Он не смог бы сделать этого без них. Команда Сета — вот кто они такие. И этот финальный бой не означает, что все должно закончиться сейчас.

— Сет!

Его смех затихает, а улыбка исчезает, когда Мэтт Сомерс лучезарно улыбается ему с другого конца клетки. Он мотает головой, и Дэррил с Джексоном отпускают Сета. Мой муж одаривает меня легкой ободряющей улыбкой и направляется к Мэтту, ведущему и шести камерам, которые находятся перед ним.

Ведущему вручают микрофон, чтобы он обратился к толпе. Его золотое кольцо выделяется, поблескивая в свете, создаваемом аппаратурой наверху, когда он приглаживает свои растрепанные каштановые волосы.

— Вау, — просто говорит он, и все кричат в знак согласия. — Это было напряженно. Как себя чувствуешь, Сет?

— Я чувствую себя хорошо, — отвечает он с ухмылкой. — Великолепно.

— Я знаю, что перед этим боем накапливалось большое напряжение. Было несколько случаев, когда вы с Доном Расселом собирались подраться за пределами ринга, это подогрело твой гнев сегодня вечером?

— Это сыграло небольшую роль в моем плане сегодня, но я боец. Это моя работа — бить морды и вырубать людей. И это именно то, что я делал.

Мэтт Сомерс и ведущий посмеиваются над Сетом и игнорируют Дона, которого сейчас осматривают как минимум три врача. Ведущему и Мэтту плевать на него… Но только не на Сета, не на бойца, который выиграл бой. А если бы Дон победил? Оставили бы они Сета одного на полу? Независимо от того, за что Дон выступает и кто он такой, мое сердце разрывается из-за этого… Никто не заслуживает того, чтобы его выбросили, словно мусор.

— Что будет дальше с Сетом Марком? Если бы ты мог выбрать, с кем бы ты дрался следующим?

Взгляд Сета скользит через плечо на мое лицо. Он что-то пытается передать мне, но я не могу понять.

— Что дальше? — Он размышляет несколько секунд. — Моя жена беременна.

Раздаются новые радостные возгласы.

— И я возвращаюсь домой в Портленд, чтобы заняться своим тренажерным залом. Я больше не хочу драться.

Зрители резко выдыхают, почти единодушно, прежде чем начать сплетничать. Мэтт Сомерс смотрит на Сета с вымученной улыбкой на лице, а ведущий пытается сыграть на этом.

— Не слишком ли сильно тебя ударили, Сет?

Он смеется, отходя от Мэтта и Сета. В его глазах появляется беспокойство, когда он обыскивает клетку в поисках чего-нибудь, на что можно было бы переключиться. Когда замечает Дона, сидящего на полу, он подходит к нему. Мой муж следит глазами за ведущим, избегая неловкой улыбки Мэтта. Сет тоже замечает Дона, все еще лежащего на полу, и смотрит на меня. Я киваю головой, зная, что он спрашивает меня, должен ли сделать это. Мои губы растягиваются в обожающей улыбке, когда я смотрю, как муж поднимает Дона на ноги и жмет ему руку. Они не обмениваются ни словом, но, к счастью, и ударов больше не наносится. Мой муж — хороший спортсмен, образец для подражания для других бойцов. Дон знает, что победитель уже определен. Он знает, что больше нечего доказывать.

Сет неторопливо выходит из клетки и спускается по лестнице. Я поднимаю его толстовку с пола и протягиваю ему. Он набрасывает ее на плечи и переплетает свои пальцы с моими. Я чувствую, как дрожат его мышцы, когда я прижимаюсь к нему всем телом, пока мы идем. Люди хлопают его по плечу. Они говорят ему, что он хорошо справился и что они любят его. Он кивает в ответ. Его пальцы сжимаются вокруг моих, будто он боится, что кто-то оттащит меня от него, и не расслабляются, пока мы не остаемся одни в его комнате, а дверь не закрывается и не запирается.

Я прислоняюсь к стене, пока он сбрасывает толстовку на пол и стягивает шорты. Мои щеки пылают при виде его обнаженного зада. Он тянется за ножницами на ближайшем стуле и протягивает их мне, затем убирает их обратно.

С дерзкой улыбкой он спрашивает:

— Ты покраснела?

— Ты снял шорты, — отвечаю я, заставляя свой взгляд оставаться на его лице. — Конечно, я покраснела. — Я бросаю взгляд на ножницы в его руках в перчатках. — Ты хочешь, чтобы я их отрезала?

— Новое правило, — смеется он. — Ты не можешь произносить такие фразы, когда я голый. Это заставляет меня нервничать.

— Принято к сведению. — Я смеюсь, забирая ножницы у него из рук. Он протягивает мне свои перчатки, и я разрезаю их ровно посередине, освобождая руки.

Сет бросается вперед, его горячие голые руки обхватывают мое лицо. Мое дыхание прерывается, когда я изо всех сил прижимаюсь к стене, чтобы он не втирал кровь Дона в мою одежду.

— Я слышал тебя, знаешь.

Мое дыхание, быстрое и нервное, сталкивается с его.

— Ты слышал, что я говорила?

— Крики, подбадривания.

— Двигайся! — кричу я, когда Сет делает шаг в сторону, а Дэррил, спотыкаясь, влетает в клетку.

Я чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке, когда я вспоминаю это.

— Видимо, да.

Он очень нежно целует уголок моего рта. Это такой мягкий и дразнящий поцелуй, от которого мне хочется схватить его за лицо и заставить целовать сильнее. Он отпускает мое лицо и отворачивается. Я смотрю на его великолепную спину, пока она не исчезает за дверью душа. Сет принимает душ не менее двадцати минут, и я ожидаю, что кто-нибудь постучит в дверь или вышибет ее ногой, но никто этого не делает. А я терпеливо жду, прислушиваясь к успокаивающему звуку воды, бьющейся о кафель. Сет выходит с полотенцем, свободно обернутым вокруг бедер. От вида его чистой загорелой кожи у меня пересыхает в горле. Он прислоняется к стене напротив меня, и я молча подхожу к нему ближе.

— У меня все болит… — Он ухмыляется, его темные глаза ярко вспыхивают. Когда я оказываюсь в пределах досягаемости, он хватает меня за футболку и притягивает ближе. — Я хочу, чтобы ты вылечила меня.

Жар пробегает по моему позвоночнику и скапливается между бедер, когда он прижимает меня к своему теплому и влажному телу. Если никто не постучит в дверь в ближайшие двадцать секунд, здесь станет очень грязно. Я жажду его. Я жажду показать, как сильно его люблю. И я готова временно исцелить его тело своим собственным.

— Как мне тебя вылечить? — шепчу я, мое горло пересохло, а голос хриплый.

— Поцелуй — хорошее начало.

Он опускает голову, и я парализована, не в силах отодвинуться или приблизиться.

Когда его губы касаются моих, замок щелкает снаружи, а затем дверь открывается. Сет поднимает голову, его брови сходятся вместе.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной, Сет? Как ты смеешь нести эту чушь! — кричит Мэтт, разбрасывая что-то по комнате. Это что-то отскакивает от стены и падает на стол, опрокидывая бутылки с протеиновыми коктейлями. Сет сдвигается, пряча меня за своим большим телом. — У тебя контракт. Ты не можешь, блядь, уйти!

Я оглядываю тело Сета, а Дэррил бросает ему его джинсы. Не говоря ни слова, Сет натягивает их и отбрасывает полотенце в сторону. В груди становится тесно, когда я с тревогой жду следующего момента.

— Я позабочусь об этом мудаке, Сет, — говорит ему Дэррил, когда Джексон проскальзывает в комнату. — Иди домой и отоспись после боя.

Кивнув, Сет поворачивается и подхватывает меня на руки. Я очень впечатлена, что он все еще способен двигать ими после такого боя.

— Нет! — кричит Мэтт. — Ты не можешь уйти! У меня есть твоя подпись на чертовом контракте!

Игнорируя его, Сет направляется к двери, но Мэтт бросается вперед, готовый преградить нам путь. Прежде чем он добежал до двери, Джексон врезался в него всем телом, оставляя нам место, чтобы мы могли уйти.

— Пока, Мэтт! — говорю я, обнимая Сета за шею и хихикая, как идиотка.

— Присмотри за моим мальчиком, Оливия, — кричит Дэррил, и я улыбаюсь ему через плечо Сета.