— Нет!

Я пытаюсь отстраниться, но это только усиливает боль.

— Сет! — множество людей выкрикивают мое имя, но я не могу выделить ни одного.

Раздается второй хруст, и моя свободная рука становится тяжелой, как будто сделана из чистого золота, и я не могу постучать. Под моей выпрямленной рукой, той, что прижата к Дону, я чувствую, как его грудь вибрирует от смеха, а затем он двигает бедрами вперед…

…и моя рука ломается.

Я возвращаюсь к реальности, тяжело дыша. Осматриваю свою комнату, слабо освещенную восходящим солнцем. Провожу руками по лицу, стирая небольшой слой холодного пота.

Я дома.

Я не проиграл.

Это еще не конец.

Игнорирую быстрый и неравномерный стук сердца. Оно бьется как отбойный молоток. Протягиваю руку в поисках тепла Оливии. У меня в животе комок отчаяния, когда я размышляю о возможности того, что ее здесь нет. После того, как я проигнорировал ее прошлой ночью, меня бы это не удивило. Когда мои пальцы касаются ее позвоночника, отчаяние рассеивается, и я придвигаюсь ближе. Я обнимаю ее и чувствую, как ее крошечное тело расслабляется, как будто я — это все, что ей нужно, чтобы хорошо спать. Мое сердце колотится в грудной клетке, и мне интересно, чувствует ли она его спиной. Я зарываюсь носом в ее волосы и вдыхаю. Ее запах — это самый сладкий и сексуальный аромат, который я когда-либо вдыхал в своей жизни. Он проникает в мои легкие и творит свое волшебство. Дальше он следует в грудную клетку… Мое сердце сжимается, потому что запах успокаивает его, возвращая к нормальному ритму. Я выдыхаю и полностью расслабляюсь, когда провожу пальцами по ее упругому животу, пытаясь найти что-то… Я действительно не знаю. Прошлой ночью мне было холодно, когда я отвернулся от нее. Мне не следовало этого делать, но Оливия уже поколебала мою уверенность в себе. А если Селена права? Могло ли это случиться на самом деле? Могу ли я быть на пути к отцовству? Нет… Я не могу. Я не готов. Мне нужно время, чтобы чему-то научиться… Чему угодно о том, как быть отцом. Нет. Нужно сосредоточиться на своей карьере. Мне нужно победить Дона, прежде чем я подумаю о чем-то или о ком-то еще. Я слишком много работал последние несколько недель, чтобы сдаваться сейчас. Сдерживал столько эмоций, сколько мог. Я даже фигово вел себя с Оливией, чтобы держать разум в нужном русле. Вы были бы удивлены, насколько легко заставить себя напрячься сильнее, когда вы ни о чем не беспокоитесь. Я смотрю на окно и на яркое сияние, которое просачивается по краям. Должно быть, скоро тренировка. Бросаю взгляд через плечо на будильник на прикроватном столике и конечно же у меня есть две минуты до того, как мне придется вставать и начинать тренировку. Я бы предпочел остаться в постели со своей полуобнаженной и чертовски сексуальной женой, но, увы, у меня есть план на день, чтобы совершенствоваться и бить придурков. С невероятным трудом я отстраняюсь от Оливии и соскальзываю с кровати.

Когда спускаюсь вниз, Дэррил и Джексон уже ждут меня. Я сожалею, что разрешил отелю выдать Дэррилу ключ-карту. Возможно, тогда я мог бы пропустить несколько тренировок и остаться в постели, где действительно хочу быть.

— Готов, Сет? — зовет Дэррил с нижней площадки лестницы. Он откусывает хрустящее зеленое яблоко и улыбается мне.

Я киваю.

— Да.

***

К тому времени, как я заканчиваю, моя грудь тяжело вздымается, а тело покрывается толстым слоем пота. Дэррил и Джексон стоят у окна. Дэррил что-то заполняет в своем маленьком планшете, а Джексон прислоняет голову к стеклу. Он без футболки и такой же потный, как и я. Все его татуировки выставлены напоказ: от правого бедра до верхней части шеи. Я предупреждал его насчет чрезмерного количества татуировок, но похоже, что у него нет проблем с тем, чтобы выглядеть как наркодилер.

— Ну, я не собираюсь говорить, что ненавижу здесь жить, — объявляет Селена, улыбаясь сама себе, когда падает на диван со своей миской хлопьев. Ее взгляд скользит по нам с Джексоном, и мы ухмыляемся ей. Эта девушка говорит практически все, что приходит в ее хорошенькую головку.

На подоконнике звонит мой телефон, и я иду за ним, заглушая раздражающий рингтон, прежде чем он разбудит Оливию. Я все еще не могу поверить, что она спит. Я думал, что шум от нас во время тренировки разбудил весь отель. Я останавливаюсь и смотрю в сторону лестницы. Ничего. Оливия все еще спит.

— Я так понимаю, она не ранняя пташка? — Джексон смеется, его зеленые глаза светятся, когда он смотрит на меня. Ему нравится видеть меня таким. Под каблуком женщины.

— В данный момент нет.

— Кто это? — спрашивает Дэррил, не отрываясь от своих бумаг.

Я смотрю на экран и замираю.

— Черт.

Мэтт Сомерс. Я нажимаю зеленую клавишу и подношу телефон к уху.

— У меня такое чувство, что я пожалею, что ответил на этот звонок.

Мэтт смеется.

— Да ладно, Сет. Почему ты всегда предполагаешь, что у меня есть какие-то тайные планы каждый раз, когда я звоню?

— Потому что это так, но если каким-то чудом нет, то оставь меня в покое. Я терпеть не могу болтовню.

Дэррил и Джексон наклоняются ближе, прислушиваясь.

— Да. — Он нервно смеется. — Я просто подумал, что могу связаться и спросить, как жизнь. Как дела? Как поживает твоя жена?

— Болтовня, — с рычанием предупреждаю я его. — Я занят.

— Хорошо, хорошо. — Он смеется один раз. — Я позвонил, потому что команда тренеров Дона обратила внимание, что ты не ходишь в спортзал.

— Они, наконец, заметили? Я уже давно там не тренировался, Мэтт.

Глаза Джексона и Дэррила расширяются, а затем сужаются.

— Почему нет? — Все веселье исчезло из его голоса, который приобрел новые нотки.

— Ты знаешь почему. Я не тренируюсь под одной крышей с этой свиньей и не играю в твою гребаную игру. Я знаю, что ты делаешь. Знаю, что ты используешь нашу борьбу в своих целях, поэтому я заперся в своем гостиничном номере.

Он фыркает.

— Ты убегаешь, Сет? Я выбрал тебя не для того, чтобы ты был таким…

— Я не убегаю, — огрызаюсь я. — Возможно, для тебя это шутка, но это моя жизнь и моя карьера.

— Твоя карьера? Что ж, раз ты так говоришь. Как твой босс, я говорю тебе выползти из своей гребаной скорлупы и появиться на публике. Если ты хочешь выжить в этом бизнесе, малыш, тебе лучше слушать внимательно. Ты принадлежишь мне, понял? Ты делаешь то, что я, блядь, тебе говорю. Ты бьешь, когда я говорю «бей», садишься, когда я говорю тебе сидеть, и прыгаешь, когда я так скажу. — Он делает паузу, и мой телефон скрипит, когда я сжимаю его в руке. Ну и наглый мудак. — У меня и раньше были такие сопляки, как ты, Сет. Спроси меня, где они сейчас? В твоих же интересах выслушать меня. И тебе же лучше, чтобы этот бой попал в учебники истории, иначе тебе хана.

Он вешает трубку, и я опускаю телефон, прежде чем бросить его на ковер. Он собирается втянуть меня в свою игру… И у меня нет выбора. Я должен сыграть им на руку, иначе рискую потерять все.

Вот оно. Я знаю, что должен сделать.

— Мы выйдем из номера, — объявляю я, устремляясь к лестнице.

— Куда? — кричит Джексон мне вслед.

— Найти Дона.

Я преодолеваю по две ступеньки за раз. Если Мэтт хочет, чтобы я появился на публике, я так и сделаю. Он получит самое грандиозное зрелище, которое когда-либо видел. Я устрою чертов бунт и навлеку на MMAC большие неприятности. Мэтт Сомерс пожалеет, что попросил меня сыграть в его игру. Мне нравятся игры и, что еще более важно, нравится побеждать. И я одержу победу.

***

Найти Дона было нетрудно. Селена нашла его страницу в твиттере. Придурок опубликовал фотографию своего местоположения со стройной блондинкой, красиво устроившейся у него на коленях. Сейчас девять утра, и он с девушкой потягивает дайкири в овальном бассейне «Арии». Похоже, он относится к своим тренировкам не так серьезно, как я. Если он думает, что победит меня, значит с ним что-то не так.