Я решил проверить на нем свою легенду.

— Еще вчера утром я был участником движения Сопротивления.

— Значит, куратор у тебя, действительно, Безымянный, — утвердительно сказал Сева, не выказав никаких эмоций. — Он любит перевоспитывать. Ты как, партизанил или просто был агентом где-то?

— Я командир партизанской группы, — с гордостью ответил я.

Он хрюкнул.

— Ну, пошли, партизан, — сказал он с легкой иронией, поднявшись с кресла.

Сначала мы пошли в огромную столовую. Она была уже почти пуста.

— Тут может разместиться тысяча человек одновременно, — пояснил мой проводник.

— Здесь так много учеников?

— Человек восемьсот. Мы придерживаемся мнения, что всегда надо иметь резервы.

Магазин, напротив, оказался совсем небольшим. Он состоял из нескольких десятков компьютеров, на котором набираются заказы на одежду и обувь, выбирая модели и расцветки. Размеры всех людей в Цитадели были заложены в базу данных заранее. Кроме компьютеров там был еще один человек в компании нескольких жуков. Они походили на огромных божьих коровок бурого цвета и с гребнями на панцире.

— Тебе ничего не надо? — спросил меня Сева.

— Может быть, пару компьютерных игр… Они не запрещены?

— Да ты что! — возмутился он. — Какие могут быть запреты? Если они нужны тебе как гимнастика для ума или тренажер для реакции — кто их запретит?

Услышав наш диалог, молодой человек, гораздо моложе меня, сидевший за столом, встал и подошел к нам. Свой стол он обогнул одним изящным движением гибкого тела. Я с завистью поглядел на него: дома я вечно ушибался о края мебели или ронял вещи на пол.

— Новичок… — произнес он ласково, глядя на меня. — Ну, что будешь выбирать?

— «Цивилизацию» последнюю и какую-нибудь стрелялку… Типа «Дума»…

— Не слышал о последней версии? Там можно командовать жуками-солдатами.

Я слегка скривился при упоминании о жуках. Это входило в их общую стратегию: создавать положительный образ оккупантов.

— Предпочитаю стрелять сам, не поручая это другим, особенно компьютерным персонажам.

— Там и самому можно воевать. И использовать оружие жуков, адаптированное под человека. Ребята, кто знает, говорят, все характеристики подобраны точно.

Я заинтересовался этим. Об инопланетном оружии рассказывали много, и попробовать его, пусть даже в игре, было очень интересно.

— Да, пожалуйста, последнюю версию.

Он замер на долю секунды а затем сказал:

— Зайди завтра, после обеда. Утром привезем вместе с другими заказами. Сева, — обратился он к моему спутнику, — погляди, еще один человек потерян для мира.

— Что, неужели все так трагично?

— Еще как! Ребята, которые уже взяли этот «Дум» пропали.

— Совсем пропали?

— Совсем. Мне говорили, одному уже сделали замечание за непосещение Спортивной Секции.

— Тяжелый случай в нашей практике, — вздохнул Сева, уходя из Магазина.

Я последовал за ним.

Спортивная Секция поразила своими размерами. Я обходил эту красоту с раскрытым от удивления ртом. Бассейн олимпийского размера с вышкой для прыжков, зал с паркетным полом для баскетбола, волейбола и футзала, гимнастический зал, тренажерный зал, зал для бокса и боевых искусств… Похоже, к спорту здесь относились всерьез.

— Даже не знаю, чем мне тут заниматься. Глаза разбегаются, — пожаловался я Севе.

Тот пожал плечами.

— Если раньше ничем не занимался, начни с простых тренажеров. Эллиптический тренажер — отличная штука. Все мышцы себе проработаешь.

В Медицинскую Секцию мы заходить не стали. Причин пока вроде не было. Сева, впрочем, настойчиво рекомендовал мне сходить сюда после обеда, пройти полную диагностику.

— О себе до конца никогда не знаешь, — наставительно говорил он. — Тут таких болячек найдут — не поверишь. У меня нашли целый список недугов, а я-то, балбес, считал, что обладаю идеальным здоровьем. Но меня вылечили от всего недели за две. И я стал себя чувствовать так хорошо, как никогда раньше.

Я тоже считал, что обладаю идеальным здоровьем, но совету решил последовать: когда еще такой шанс выпадет.

Мы прошли мимо аудиторий, где велись занятия. Обычно учащиеся делились на постоянные группы, но у меня был намечен индивидуальный план, а это значило, что я буду присоединяться к разным группам на разных лекциях. Это меня вполне устраивало: в группе всегда возникают приятельские отношения, а мне это было совершенно ни к чему. Честно говоря, я не собирался задерживаться здесь надолго. Получить побольше информации и быстро свалить оттуда — вот каков был тщательно обдуманный план. Другое дело, что жизнь всегда вносит во все свои коррективы, и в тот момент я был к этому не готов.

Комнаты учащихся, преподавателей, технического персонала занимали значительную часть Цитадели. Судите сами: запланированная тысяча учеников, да преподаватели, да такие как Сева… Итого тысяча с четвертью комнат. Все они были одинаковые, кроме преподавательских, в которых имелась специальная комната для бесед. В такой я уже был у Безымянного.

Транспортный Центр и ангар катеров я уже видел и отказался туда идти. А вот в служебных помещениях было очень интересно. Туда нельзя было попасть на обычных лифтах, а только на специальных, размещенных в служебных помещениях на каждом этаже. Рядом с ними проходила аварийная лестница. Мы поднялись по ней этажа на три вверх, «чтобы проникнуться духом Цитадели и осознать всю тяжесть работы ремонтников», как высокопарно сказал Сева. Дальше «осознавать» и «проникаться» мы не стали и спустились вниз на лифте. Цитадель полностью размещалась на поверхности земли. У ней не было никакого подвала, только фундамент. Прямо под ней была пробурена артезианская скважина, питавшая чистой водой все службы. Воды потреблялось совсем немного, потому, что вся система работала в замкнутом цикле.

— Не тошнит? — участливо осведомился Сева, рассказав о том, что питьевая вода — это вода из канализации, прошедшая очистку.

— Да нет, — рассудительно ответил я. — Раз все, включая начальство, эту воду пьют и не жалуются, значит, она, действительно, хорошо очищена.

— Ну и чудненько. А то бывало, мальчики ходили после моего рассказа в шоковом состоянии.

— А нужно было им это рассказывать?

— Мы очень не любим скрывать информацию, особенно о жизни в Цитадели.

Это было похоже на слова Безымянного, сказанные в лесу. Кажется, они не врали и правда была основой их жизни. Это мне понравилось: я смогу узнать все, что мне нужно.

В основании Цитадели находился термоядерный реактор, снабжавший Цитадель электроэнергией в избытке. Он никогда не работал на полной мощности.

— Эта Цитадель находится в глухой тайге. А почему другие, находящиеся вблизи крупных городов, не снабжают их электричеством?

— Больше всего энергии уходит на Транспортный Центр. Телепортация требует очень много энергии. Если телепортацией пользоваться непрерывно, реактор придется запускать на полную мощность. Если же он будет в это время снабжать энергией еще кого-нибудь, этих пользователей придется отключить, что нежелательно. Лучше пусть Цитадели останутся сами по себе, не подключенными к общим сетям.

— Реактор безопасен?

— Вполне. Мы же стоим, облокотившись на его кожух. Радиации нет, а электромагнитные поля экранируются силовыми. Силовые поля питаются от резервных аккумуляторов, и, если случится авария, реактор отключится раньше, чем эти поля.

Выше реактора размещался цех по производству одежды и обуви. В нем никто не работал, со всем управлялась автоматика. Нельзя сказать, что работа шла интенсивно. Часть машин стояла без дела. Еще выше, в похожем цеху, синтезировалась пища. Если знание о том, что содержимое стаканов приходило из канализации, могло вызвать шок, то к чему могла привести информация об исходном сырье для производства пищи? Ладно бы ее синтезировали, допустим, из нефти или газа. Сюда шло то, что оставалось после удаления воды из отходов! В Цитадели не пропадал зря ни грамм вещества. Любая органика, попавшая внутрь, многократно проходила через организмы людей до тех пор, пока не усваивалась без остатка. Шок не шок, но это было достаточно неприятно.