— ЧТО?
— ЧЕГО?
Почти синхронно и одинаково громко они воскликнули и я всё понял. Переспросил чуть громче.
— КАК ДЕЛА, ГОВОРЮ⁈ — а потом вспомнил, что целительным навыком обладаю и за пару секунд вылечил их оглушённые уши.
— Оу. Спасибо, да там она кричит и не затыкается. Елизавета с девушками её пробует успокаивать, но она ни в какую, — ответил Майкл, с интересом разглядывая новоприбывших. — Воу. А это кто, Семён?
— Подруги мои, — буркнул сухо, так как вблизи дома от режущего писка тоже уши начинало закладывать. Причём он звучал как-то на удивление проникновенно, будто и вовсе не заглушался стенами. — Герда, приюти их и обогрей, а я пока…
Девушка кивнула и пустила меня в дом, следом заводя остальных.
И стоило мне подняться по лестнице на второй этаж и от души попросить заткнуться, как писк ундины тут же стих. В коридоре рядом с ванной комнатой я обнаружил умученных девушек вместе с Елизаветой и потратил пару минут на исцеление их барабанных перепонок. И к приятному удивлению, Лизку с Лаурой подлечивать почти не пришлось, так как последняя умудрялась и себя и её исцелять. Такую умницу я похвалил и повернулся для ожидаемого разноса, который не заставил себя ждать.
— Ты почему на связь не выходил? — шлёпнула Елизавета тыльной стороной ладони по моему плечу и сила удара оказалась гораздо выше, чем прежде. — Тебе зачем гарнитуру выдали?
— Каюсь, грешен, виноват со всех сторон, — выдал скороговоркой извинения и захотел сразу ушмыгнуть в ванную комнату, но за дверью сразу же ударился лбом о дно поставленной стоймя ванны. — Ого! Вот это она сильна, ничего не сказать.
— Вот то-то и ого, — поддержала гневно моё удивление Елизавета, поднимаясь и потирая уши. — Мы ей ничего не успели объяснить, как она взяла и забаррикадировалась. Так что уж будь добр, разберись, а то горожане уже с претензиями приходили.
— Сейн-момент, Лизка, — кивнул подруге, и постучал в дно ванны, как стучал бы в дверь. — Сударыня Астра, будь добра, убери ванну, тут никто тебя не обидит. Это я, Семён. И я твоих сестёр привёл и матушку твою названную. С ними всё в порядке, так что выходи, тут все свои. Знакомить буду.
За чугунной ванной Астра что-то прожурчала извиняющимся тоном и ванна легонько сдвинулась. Со своей стороны я ей помог и удивился, как легко хрупкой девушке удалось сто с лишним кило ворочать. Но с другой стороны, она-то меня мёртвой хваткой в болоте и держала, так что, видимо, и в человечьем обличии ей силищи не занимать.
Поставив ванну на место, мы с ней вышли и она только и делала, что за моей спиной пряталась и лицо ладонями зажимала. Теперь то она понимала, что оказалась в гостях и ей стало стыдно.
— Семён, я не ослышалась, и ты всех ко мне в дом привёл? — спросила Елизавета строго, но в голосе её уже не слышалось возмущённых нот. Пройдя за мной до лестницы, она воочию убедилась в моих словах и смиренно выдохнула. — Ну ладно. Чего-то такого я от тебя и ожидала.
Спустившись со мной вниз, она поздоровалась с пришедшими девушками и как только среди них наткнулась на уставшее лицо Варвары, замерла как вкопанная. Покрасневшими глазами та тоже на неё посмотрела и… волшебным оказался для меня этот момент. Я его часто видел и каждый раз поражался, как удаётся женщинам всего лишь за пару секунд прочувствовать другую жизнь насквозь.
Две женщины, две матроны, две матери героини, повидавшие и прочувствовавшие всякое, смотрели друг в друга глубоко, видя до самого дна. Елизавета уверенно подошла к Варваре, не замечая удивлённое рычание её дочек и прижала к себе. Та робко ответила и даже у меня слёзы к глазам подступили.
— Ну здравствуй родная. — сказал тихо Лизка, выпуская из берегов океан её чувств. — Ох потрепало тебя…
И Варвара вцепилась в её одежду и содрогнулась в рыданиях, хотя казалось не далее как пару часов назад это делала. Видимо не всё вышло, не всё выплакалось, и не всё от сердца отлегло…
И дабы не утонуть в женских чувствах, я передал Астру со своих рук, на руки к Лилии, шепнул ей «Здесь Друзья» и осторожно направился к выходу, тихонько закрывая за собой дверь. Мне никто не помешал. Все оказались слишком увлечены проживанием чувств и новыми знакомствами. И всё бы ничего, но на пороге меня встретил всё такой же хмурый Яков, с обломком спицы наперевес.
— Вот значит как? — протянул он с ухмылкой. — Детей в дом привёл и в бегство?
— Не в бегство, а в стратегическое отступление, — поправил его, двинувшись вверх по улице, которую так и продолжал заливать усилившийся моросящий дождь. — Но если хочешь. Можешь бразды отцовства принять. Я тебе и в этом уступлю.
Намекнул ему ехидно, чем вызвал ироничный хмык.
— Нет, пожалуй воздержусь. — ответил он и поудобнее обломок себе на плечо положил.
С последней нашей с ним встречи, его поведение всё таки поменялось. То ли спеси стало меньше, то ли осознанности больше, но в любом случае теперь он казался более договороспособным. И посему я задал вопрос прямо, решив проверить его намерения.
— Ну что, дядя. По честному сотрудничать будем, или рогами упрёмся, как бычки тупорылые? — спросил Якова, влепив под конец шутейку аккурат из их семейного лексикона и он тяжело выдохнул.
— Будем, — сказал Яков сухо и тут же добавил. — Сотрудничать будем.
— Ну наконец-то! Так бы и сразу, — обрадовался я и по спине его похлопал. — Тогда готов слушать просьбы, идеи и предложения. Лизку-то, я надеюсь, ты внимательно выслушал?
— Более чем, — буркнул Яков, провожая взглядом дежуривших у временного госпиталя ковбоев. Те его постарались всячески проигнорировать, спешно залюбовавшись дождём и лужами под ногами. — Просьбы будут. Первая, отведи меня к тем дверям. Пока сам не увижу, не поверю. Второе, дай заглянуть в любую из них. Ну и в третьих…
Яков замялся и я с улыбкой ждал продолжения, ибо подошёл он вплотную к тому, с чего начинались собрания Семьи Кравец. А именно, с озвучивания всеобщей цели. И уж о ней то и он и я догадывались, при этом прекрасно понимая, что кому-то придётся переступить через свою гипертрофированную гордость.
— И в третьих, помоги мне вернуть мои земли. — выдавил он из себя и я не удержался.
— Обычно в конце принято добавлять «пожалуйста».
— Семён, я тебя сейчас пере*бу этой шпалой, так что, пожалуйста, не доводи до крайности. Я тебя прошу.
— Эхе-хе-хе-хе! Ну раз просишь, то отказать не могу, — прохихикал я наигранно старческим голосом, оставшись довольным произведённым эффектом. Более того, теперь я понял, какую радость испытывают вороны, когда меня подстёбывают. — Тогда и у меня будут встречные просьбы. Когда твои земли вернём, ты возьмёшь под патронаж всех девушек Елизаветы и Варвары, а также тех людей, на кого я укажу.
— Это приемлемо, — кивнул он, протискиваясь в лаз у второй баррикады. И уж не знаю, что именно сделал Яков, но в его присутствии ковбои старались выглядеть тише воды, ниже травы. Только взглядами нас проводили и даже слова не сказали. — Что ещё попросишь?
— Честности. Всё что знаешь ты, должен знать и я. Тоже самое и с моей стороны. Такой обмен предлагаю на правах родственника, коим тебе когда-то являлся, — предложил ему и тут же почувствовал то же напряжение, которое и раньше возникало. — Да ёж твоюж. Яков, ну вот ответь мне. Неужто вы в кругу семьи, нарушая установленные законы налево и направо, в своём познании не преисполнились до предположения о реинкарнациях? Вы же книги читали, эксперименты ставили, многое знали и изучали, так чего не веришь то мне?
— Не было доказательной базы, — сухо произнёс Яков. — Поэтому я и озвучил свои просьбы, но даже с ними…
— Но даже с ними ты будешь сомневаться и предполагать, что тебе промыли мозги, — закончил я за ним поток параноидальных мыслей и отворил дверь своего участка. — Ясно всё с тобой. Слова тут будут лишними, так что бросай спицу туда и айда в регрессию. Один раз показать гораздо проще, чем объяснять.
Сдавшись окончательно с упрямством Якова, я зашёл в домик Майкла и с порога чуть было не оказался сшиблен гусиком. Всего за день он прилично подрос и теперь вовсю лез обниматься. Пришлось уделить ему пару минуток на поглад и похвалу, так как счастьем он искрился и сыпал наравне с новым выученным словом — «БАТЯ».
