Шон вздохнул с огромным облегчением. Перед глазами так и встала эта сцена. У Грейс был сильно развит инстинкт оберегать и защищать любого, кого она считала слабее себя. Это была одна из тех вещей, которые его в ней восхищали. Черт, да будь он тогда там, то обязательно помог бы ей.

— Если она ударила полицейского, значит, тот получил по заслугам.

— Ну, кажется, были упоминания о том, что кто-то из копов распускал руки в отношении участниц протеста.

— Вот видишь, он сам напросился.

— Ладно, признаю́, но, тем не менее, она принимает активное участие в сговоре, цель которого не допустить в этот район газовые компании.

— Сговор? С кем?

Грейс ни разу не обмолвилась об этом. Ну еще бы, они же потратили прорву времени отнюдь не на разговоры. Шон был слишком занят тем, чтобы заставить ее стонать. Возможно, именно поэтому Грейс и не успела ничего ему рассказать, просто как-то к слову не приходилось.

— Со своей ассоциацией домовладельцев. Она подбивает всех отказаться давать разрешение на предоставление права пользования полезными ископаемыми.

Тем временем Шон опомнился, что курица сама себя не приготовит. По его мнению, Йен раздувал из мухи слона. Вероятно, старший брат скучал по тем старым денькам, когда участвовал в тайных спецоперациях. Но они живут в реальном мире, и здесь не у всех есть скрытые мотивы.

— Ну так звони в полицию, братец. Она виновна в том, что ей не насрать. Может Грейс просто не хочется дышать отравленным воздухом из-за кучи газовых скважин. Из них часто происходят утечки природного газа. Ты же знаешь, эти штуки строят по дешевке, экономя на всем, на чем только можно. Слушай, завязывай уже с этим. Ты не можешь записать ее в экотеррористы только потому, что она заботится о месте, где живет. Грейс и мухи не обидит. Девяносто девять и девять десятых процента этих «зеленых» — самые безобидные люди из всех, кого ты когда-либо встречал.

— Вот именно эта одна десятая часть процента меня и интересует.

Голубые глаза Йена были полуприкрыты. Он пристально разглядывал своего брата, и под его немигающим взглядом Шон слегка занервничал, почувствовав себя букашкой, которую внимательно изучают под микроскопом. Единственный вопрос заключался в том, не собирается ли Йен проткнуть ему брюхо булавкой и засунуть его в застекленную коробку для коллекционирования насекомых. Шон стоял молча, понимая, что ему не по силам переубедить брата, если тот решил что-то сделать. В конце концов, Йен всегда жил исключительно своим умом, и все решения принимал единолично.

— Если я тебя отзову, ты ведь сразу же вернешься сюда, верно?

И Большой Таг почти всегда оказывался прав.

— Но лишь после того, как напишу заявление об увольнении. Я уйду из фирмы и останусь с Грейс. Я ни на секунду не поверю, что она участвует во всем этом. Но если вокруг нее и правда происходит что-то неладное, она может пострадать. Я ни за что этого не допущу.

Плечи Йена поникли, а это верный признак поражения. Когда Шону едва исполнилось десять лет, отец бросил их, и с того самого дня старший брат был для него поводырем в жизни. Только однажды Шон позволил себе пойти против воли брата, вопреки всем соображениям здравого смысла. Йен хотел, чтобы после окончания колледжа Малыш Таг занялся бизнесом, а не пошел вслед за ним в армию. В Афганистане бывали моменты, когда Шон искренне сожалел, что не прислушался к совету Большого Тага. Однако, теперь он знал, что скажет любимому брату, ничуть не кривя душой, чтобы тот катился к черту, и все из-за женщины.

«Не просто какой-то женщины, — подумал Шон в порыве откровения, — а особенной женщины».

И прошлая ночь доказала ему, что Грейс была для него единственной.

— Так и быть, я оставлю тебя здесь, — уступил Йен, — но будь начеку. Психологический портрет Патрика Райта, который нарисовала Ева, по-настоящему пугает.

Шон был рад смене темы разговора. Уж лучше обсуждать дело. Ева Сент-Джеймс была одним из лучших профайлеров, которых когда-либо обучало ФБР. Но теперь она работала на Йена. Раз Ева всерьез испугалась, то Шон хотел узнать об этом поподробнее.

— Может, просветишь меня?

— Если ты потрудишься прочитать свою электронную почту, то все это найдешь в отчете, который я тебе послал. Могу лишь обрисовать картину в общих чертах. Патрик Райт невероятно умен и готов убивать с большой охотой, причем для этого будет терпеливо ждать подходящего момента. Он не из тех, кто идет на поводу своих чувств и эмоций, и почти наверняка в детстве подвергался насилию, вероятно, со стороны отца. При этом нет никаких сведений о значительной части его взрослой жизни. Ева считает, что он либо вел подпольную деятельность, либо, возможно, работал нелегально, когда ему нужны были наличные. Кое-что из его биографии приводит ее в некоторое замешательство, но она на сто процентов уверена, что он хладнокровен и абсолютно безжалостен.

— Что ж, поверю на слово.

— Более того, Райт спокоен и серьезен. Он не играет в игры, и действительно не желает быть пойманным. В нем нет страстного желания получить публичное признание. Судя по всему, ему не раз доводилось прибегать к «маскараду». И он вполне мог сделать пластическую операцию, если бы посчитал, что это поможет ему ускользнуть от властей. Вот эта часть и пугает Еву. Чаще всего таких убийц ловят потому, что в глубине души они хотят, чтобы их поймали.

Шон кивнул и мысленно пообещал себе, что обязательно прочтет профиль Райта позже вечером. Но сначала ему хотелось прояснить еще одну вещь. Он в точности знал, как Йен руководит этими операциями, равно как и то, что старший брат обязательно заставит Еву сделать. На каждого, кто замешан в этом деле, должен быть составлен профиль.

— А что Ева сказала о Грейс?

Рот Йена сжался в тонкую линию.

— Сказала, что Грейс совершенно безвредна, пока те, кого она любит, не окажутся в опасности. В таком случае она превращается в тигрицу. Ева говорит, что Грейс относится к тому типу женщин, которые способны на всецелую преданность кому-то. И если уж она отдаст свою верность этому человеку, то ее будет крайне трудно переубедить. Грейс из тех людей, которые если любят, то любят до конца и без остатка. Еве очень понравилась твоя Грейс.

Его Грейс. Шону нравилось, как это звучит.

— По-моему, Ева замечательно и очень точно охарактеризовала Грейс. Так в чем проблема?

— Еве уже случалось ошибаться.

Еве прежде случалось очень, очень сильно ошибаться, и ее ошибка стоила жизни двум агентам ФБР. Именно по этой причине она покинула бюро и, в конце концов, присоединилась к фирме «Маккей-Таггарт», где работал ее бывший муж Александр Маккей.

— На этот раз она не ошибается. Поверь мне, Йен, все будет хорошо.

Шон повернулся, чтобы взять штопор для вина, а когда обернулся, Большой Таг уже исчез. Он покачал головой, молча признавая, что ему никогда не достичь мастерства Йена. Впрочем, у него давно пропало всякое желание пытаться угнаться за братом. У Шона были свои таланты. Он перелил соус в кастрюлю к обжаренным до румяной корочки кусочкам курицы с овощами, а затем поставил все томиться на плите. Этому блюду требовалось много времени, чтобы на медленном огне дойти до готовности. Его вкус и аромат раскрываются в полной мере только при условии, что будет достаточно времени для приготовления. Это чем-то напоминало отношения.

Но Йен требовал от него результатов, притом быстро. А значит, времени в обрез.

Шон понимал, что если хочет удержать Грейс рядом с собой по окончании этого дела, то ему необходимо привязать ее к себе, и поскорее.

Он убавил нагрев на плите до минимума и взял ключи. Пришло время добавить огонька в их с Грейс отношения. И Шон, кажется, придумал, как заставить ее кровь закипеть.

Грейс скользнула на свой офисный стул, вполне удовлетворенная дневной вылазкой. Джейк и Адам оказались просто душками. Они нашли несколько шикарных бутиков, о существовании которых она и не подозревала. Эти двое помогли подобрать ей три юбки, две блузки и платье, которое идеально подчеркивало все ее женские достоинства. Хорошо, когда можно узнать мнение мужчины. Адам был настолько мил, что даже пошел с ней в примерочную, помогая ей надевать и снимать коктейльные платья, которые она примеряла. По ее мнению, он упустил свое настоящее призвание. Ему следовало стать стилистом, а не торговым представителем.