Она опустилась перед ним на колени, абсолютно обнаженная, за исключением разве что туфель на высоком каблуке. Он, конечно же, настоял на шпильках, и получил желаемое по праву Мастера. Ее руки проскользнули ему под джинсы, спуская их вниз по бедрам, и его возбужденный член выпрыгнул на свободу.

Шон приказал ей ласкать его языком. Ее губы проложили влажную дорожку от пупка к лобку, и стали опускаться ниже по твердому стволу, пока она не взяла в рот головку члена. На языке у нее чувствовался вкус Шона, солоноватый и сладкий. Упиваясь им, она страстно принялась заглатывать его. Ему захотелось, чтобы ее гостеприимный рот принял его в себя глубже. Это оказалось трудно, ведь он такой огромный, но она старалась. У нее даже в мыслях не было жаловаться или говорить ему, что это невозможно. Она просто расслабила горло и дышала через нос. Его мужской аромат возбуждал сам по себе. Шон был так хорош на вкус. Ей безмерно нравилось чувствовать его твердую руку, запутавшуюся в ее волосах, пока он трахает ее рот.

И вдруг пронзительный звонок телефона выдернул Грейс из ее фантазии.

Она приподнялась и села в кровати. Грейс даже не помнила, когда успела завалиться на постель. По-видимому, примерно в то же время, когда ее рука нашла путь в теперь уже донельзя мокрые трусики. Пока Грейс представляла, как высасывает Шона Йоханссона досуха, она выписывала пальцем круги вокруг клитора. Грейс с досадой уставилась на свой телефон. Уже долгое время у нее не было ни малейшего желания заняться самоудовлетворением. Неужто нельзя было просто оставить ее в покое и дать помастурбировать?

Женщина посмотрела на определитель номера и вздохнула.

«Кто бы сомневался, — подумала Грейс. — Ну не мог он тихо-мирно отсыпаться после попойки».

— Привет, Мэтт. Аспирин лежит на тумбочке у кровати.

На том конце слышался шаркающий звук.

— Ох, спасибо, Грейс.

Грейс слышала его возню: колпачок от аспирина, как пить дать, бросил Мэтту вызов. Если так пойдет и дальше, ей придется самой выкладывать на тумбочку нужную дозу, чтобы боссу не пришлось делать ничего сложнее, чем открыть бутылку с водой.

— Мэтт, с тобой все в порядке?

Несмотря на то, что за последние два года он стал для нее тяжким бременем, Грейс ни на минуту не забывала, что именно Мэтт спас ее от перспективы стать работницей в какой-нибудь забегаловке быстрого питания. Кроме того, именно он предложил ей медицинскую страховку. Мэтт был тем человеком, который с пониманием относился к тому, что иногда ей нужно было поработать из дома или пораньше уйти с работы, чтобы успеть попасть на бейсбольные и футбольные матчи ее сыновей. Мэтью Райт стал для нее настоящим спасением, якорем, за который она зацепилась после смерти мужа. Грейс сделала глубокий вдох, загоняя куда подальше свое раздражение. Все-таки босс позволял много вольностей по отношению к ней.

— Как ты себя чувствуешь?

— Чувствую себя первосортным дерьмом, Грейси, — голос Мэтта звучал уже совсем трезвым. Теперь он должен был войти в свою «О, горе мне!» фазу. — Скажи мне, я спугнул Йоханссона?

Грейс вспомнилось, как Шон притянул ее в свои объятья, прежде чем тот придурок на мотоцикле успел размазать ее по асфальту. Мужчина действовал без малейших колебаний. Просто мастерски спас ей жизнь. То, как Шон вел себя во время спасения, творило нечто невообразимое с ее розовым бутончиком между ног.

— Думаю, чтобы напугать мистера Йоханссона, надо очень сильно постараться.

Она залилась краской от смущения, вспомнив, как инстинктивно назвала его «Сэр». Грейс мечтала о нем весь день, и была чертовски рада, что он не мог знать, какого рода были эти фантазии. Узнай Шон Йоханссон, что она видит в нем Дома своей мечты, то, наверное, с воплями выбежал бы из здания. Не то чтобы у нее вообще когда-либо был Дом. Ее муж рассмеялся, стоило ей только заикнуться о желании попробовать. Она любила Пита, но тот был до мозга костей ванильным. Ему даже не нравилось ее безобидное увлечение книгами о БДСМ.

На другом конце провода повисла долгая пауза.

— Он весьма настойчиво с тобой флиртовал.

— Я уверена, что он флиртует со всеми подряд.

Грейс снова и снова напоминала себе об этой маленькой истине. Шон был невероятно горяч — сексуален до умопомрачения, и совсем не ее поля ягода. Будь она на двадцать лет моложе, тогда с этим мужчиной вышел бы совсем другой расклад.

— Похоже, Йоханссон очень заинтересовался тобой. Именно он настоял на том, чтобы прихватить тебя за компанию.

Голос Мэтта звучал сипло, неприятно, и в нем безошибочно угадывалась нотка упрека.

Грейс села чуть прямее. Ей было непривычно слышать от него подобные интонации. С самого первого дня работы в агентстве между ней и Мэттом установились странные отношения. Они сдружились, смахивая больше на партнеров, нежели на администратора и начальника. Сейчас же, он говорил с ней так, словно она сделала что-то неподобающее.

— Что ж, оно и к лучшему. Я смогла отвезти тебя домой. Полагаю, если бы клиенту пришлось везти тебя до дома, это произвело бы на него не самое лучшее впечатление. У тебя там полный бардак. Куда подевалась твоя домработница?

— Она уволилась, а новую я пока не успел нанять.

Это все объясняло. Мэтт был тот еще свинтус. Она мысленно взяла на заметку подыскать шефу новую прислугу.

— Это зона стихийного бедствия. Выглядит так, словно на твою гостиную обрушился торнадо. И тебе не мешало бы постирать кое-что.

— Да не так уж все и плохо. Я знаю, где что лежит. Вернее, где находится все самое важное… — он на мгновение замолчал. — Твою ж мать! Кажется, меня ограбили. Подумай, Грейс, входная дверь была заперта или нет?

— Она была заперта. Мне пришлось воспользоваться своим ключом. Я не заметила, чтобы что-то пропало.

Там и красть-то было нечего. Его гигантский телевизор находился на своем месте, наряду с обилием прочей электронной аппаратуры. Ноутбук Мэтта лежал у него в кейсе. А сейф она не проверяла.

— Проклятие! — выпалил Мэтт, и это звучало так, будто он носится как угорелый. — Пропади оно все пропадом! Где же флешка? У меня при себе была флешка. Не могли же ее, в самом деле, украсть!

— Мэтт, успокойся. Ты говоришь о флешке, которая лежала в кармане твоих брюк?

Грейс нашла ее, когда помогала ему раздеться. Та упала на пол и слегка отскочила в сторону.

Он тяжело дышал в трубку, и в его голосе явно слышалось облегчение.

— Да. Флешка, с которой должен был сегодня приехать домой. Я положил ее в карман перед тем, как мы отправились в ресторан.

— Она вывалилась на пол. Я подняла ее.

— Грейс, это очень важно. Куда ты ее положила?

— В свою сумочку, — ответила Грейс. — У тебя уже вошло в привычку терять флешки, а мне потом приходится искать важные данные, которые ты не пойми куда подевал. И хоть знаешь, сколько времени у меня ушло в прошлый раз, чтобы восстановить ведомости по заработной плате, которые ты умудрился посеять?

— Да плевать я хотел на данные по зарплате, — рявкнул Мэтт. — А ну живо сюда и верни мне эту флешку.

Грейс смотрела на телефон так, словно это была змея, которая могла ее укусить. Он никогда прежде не говорил с ней в таком тоне.

— Грейс?

Она поднесла трубку обратно к уху.

— Сейчас быстро оденусь и скоро приеду. Я уже собиралась ложиться спать. Все-таки время почти полночь.

— Грейси, прости. Я не должен был так на тебя набрасываться. Это был тяжелый день, и все же мне не следовало вымещать злость на тебе. На моей стороне никого не осталось, кроме тебя. Не будешь ли ты так добра привезти мне эту флешку? Там есть кое-какая информация, которая мне нужна для предложения Келвину. По-моему, я уже не смогу уснуть, так хоть займусь пока предварительными наработками.

Теперь его голос был насквозь пропитан приторной сладостью. Это уже больше смахивало на того Мэтта, которого она знала.

Грейс старательно держала себя в руках. Она не понимала, почему это так важно для босса, что нельзя было потерпеть до утра, но спорить с ним больше не стала.