– Понятно. Давайте пройдемся вокруг дома, раз внутрь нельзя, – предложила Полина. – Насколько я понимаю, усадьба для посетителей закрыта?

– Да, торжественное открытие планируется летом. За зиму необходимо решить вопрос с интерьером, изготовить статуи для парка, а по весне придать самому парку презентабельный вид, высадить цветы.

– А «Мон плезир»?

– Там будут вестись ремонтные работы, так же как и вот здесь.

Они остановились перед огромной разбитой чашей.

– Это фонтан, который предстоит восстановить.

– Вы думаете, такое возможно? – с сомнением спросила Полина. Очень уж зрелище было непрезентабельное. – Не проще ли построить что-то новое?

– Оно и будет новое. Специалисты уже осмотрели место и обещали сделать фонтан таким, каким он выглядел в XVIII веке.

– Здорово, – раздалось за спиной.

Это был второй комментарий, произнесенный во время прогулки девушкой по имени Женя. Вообще, непонятно, что связывает ее сына с этой особой. Нет, то, что она Дане очень нравится, – ясно. Пригласил на прогулку, заставил всех ждать, сейчас вон глаз не сводит, но никаких прикосновений невзначай Полина между ними не заметила. Никаких переглядываний и улыбок, которые всегда выдают влюбленных. Просто друзья? Ее сын согласен на просто дружбу? Или это покорение Эвереста? Женя, ты Эверест?

– На фонтан выходят окна бального зала, – проинформировал Шевцов.

– Здесь и бальный зал имеется? – наконец подал голос сын.

– Конечно. И бальный зал, и даже бильярдная. И, кстати, если с интерьером гостиных более-менее все понятно, то с бильярдной вопрос. Где взять стол образца XVIII века?

– Заказать в мастерской, – тут же ответил Даня.

– Как вариант, – согласился Шевцов.

«Бильярд», – записала в блокноте Полина.

– Бильярд в России появился при Петре I, – начал рассказывать Шевцов. – Он был привезен из Франции в Петербург, и первое время царь очень увлекался этой игрой. Бильярд прижился в России сразу, бильярдная стала необходимым помещением в царских дворцах и домах знати. В то время бильярд был без луз, на нем играли в два-три шара, пытаясь попасть по шару противника своим. Такой интересный факт: при Екатерине II на бильярдную доску ставили маленькие кегли, которые надо было сбивать отраженным ударом. Сама императрица была великолепным игроком.

В который раз за сегодняшний день Женька поймала себя на мысли, что не понимает, как она здесь оказалась, в этой усадьбе, среди этих людей. Все происходящее было настолько далеко от ее повседневной жизни, что походило на приключение. Профессор, настоящий, в очках, очень умный, вещающий о геометрически правильной планировке парка. Это, оказывается, когда-то было крайне важно. Деревья в виде конусов и шаров, бильярд, фонтан… Лиственничная аллея, которая была посажена значительно позже, приглашение прогуляться по ней.

И мама. Ее познакомили с мамой! Это вообще не по правилам. И что теперь думать?

Они шли по аллее. Высокие острые шпили лиственниц, казалось, протыкали небо. Сколько же им лет? Женька прослушала, она вертела головой по сторонам, смотрела на небо, вдыхала чистый, слегка пахнущий хвоей воздух и снова удивлялась дню.

Профессор с мамой Дана шли впереди. Он что-то рассказывал, она внимательно слушала и даже делала пометки в блокноте, а Дан вдруг взял Женьку за руку и увлек за лиственницу.

Играем в прятки?

Женя вопросительно подняла голову и получила в ответ на свой невысказанный вопрос поцелуй. Почему-то не удивилась. Наверное, ждала. И вообще, было даже интересно, как он целуется. Ничего так… Ответила. Зачем ответила? Не думала. Как-то так само собой получилось.

И руки оказались на плечах, и губы приоткрылись, и в голове зашумело, и…

– А ты почти профи, немного только подучиться, и покажешь класс, – услышала на ухо, когда поцелуй закончился.

Подучиться?

Почти?

Женька одновременно открыла глаза и рот. От возмущения даже слова пропали, осталось только одно:

– Сволочь.

– Ты мне уже про это писала.

– Да пош…

– Уже ходил, без тебя скучно.

И снова поцеловал. На этот раз взяв в ладони ее лицо – не отвернуться. Да и не хочется. Всего лишь поцелуй. Он ни к чему не обязывает. Просто поцелуй…

– Теперь гораздо лучше, – прошептал он ей в губы, и Женька не знала, засмеяться или укусить его.

Злиться совершенно невозможно. Но все же она слегка прикусила его нижнюю губу.

– Эй, осторожнее! Нам еще маме моей на глаза показываться. Что она о тебе подумает?

– А что она подумает о тебе? – спросила Женька.

Дан продолжал держать в ладонях ее лицо, и Женя чувствовала тепло его пальцев.

– Подумает, что совратили мальчика, – ответил он.

Это прозвучало так невинно, что Женька рассмеялась.

– А ты коварен.

– Я такой.

– Где ты профессора взял?

– У нас в универе.

Это был сюрприз. Дан выглядел старше студента.

– Я думала, что ты его уже закончил.

– А я и закончил. Просто работаю сейчас над диссертацией. Я аспирант.

Капец. Еще и аспирант.

Это была последняя Женькина мысль. Потому что…

– Есть такая пословица: «Бог любит троицу».

И Дан поцеловал ее в третий раз.

Звонок раздался в тот момент, когда Полина запрокинула голову, чтобы посмотреть на верхушки старых лиственниц.

– Да, слушаю.

И началось. В пятницу розница так и не получила информацию по ипотечным буклетам, а им через три дня вылетать в Казань на семинар по банковским программам.

– Все под контролем, не переживайте. В понедельник обещали доставить.

Потом был звонок от помощницы Свешникова. С банком связалось солидное экономическое издательство, просит прокомментировать тенденции на рынке облигаций.

– Этот вопрос надо направить в ценные бумаги, пусть они ответят, как специалисты, а мы со своей стороны подкорректируем текст как пиарщики.

И тут же сообщение – снова розница.

«Вы можете прислать варианты нового дизайна кредитных карт?»

Быстро набрала ответ:

«Нет. Я в отъезде. Вернусь – отправлю».

– Простите, – сказала Полина, убрав телефон в сумку. – Работа.

– Не отпускает ни днем, ни ночью?

– Точно. Иногда хочется от нее сбежать на край света, но не покидает подозрение, что и там она меня найдет. Так на чем мы остановились?

– Я предлагал закончить нашу прогулку по поместью у церкви. Церковь находится на территории усадьбы, для того времени это было обычным делом.

– Разумно и удобно, – отозвалась Полина.

А воздух вокруг невероятный. Простор какой! Хочется раскинуть в стороны руки и вдохнуть этот теплый сентябрьский воздух полной грудью.

И молодежь куда-то подевалась. Нашлись свои дела?

Полина прикрыла глаза, сделала глубокий вдох. Чудесно.

– Вы не похожи на профессора, – сказала, надышавшись.

– Почему? – кажется, ее заявление позабавило Шевцова. – Как в вашем понимании должны выглядеть профессора?

– Точно я не знаю. Но вы больше похожи на военного.

Он поправил на переносице очки. Шевцов делал это не в первый раз, и Полина подумала, что это его характерный жест. Интересно, когда он его делает? Когда тянет время? Собирается с мыслями? Или просто когда очки спадают?

– А знаете, вы не так уж и неправы, – профессор сделал шаг вперед, и они пошли по алее дальше. – Я из семьи потомственных военных, после окончания школы поступил в военное училище. Судьба продолжателя семейного дела была предрешена, но… потом драка, знаете, парни часто решают спор кулаками. В моем случае все было не очень удачно, травма позвоночника, долго провалялся в больнице, потом отчисление… Продолжить семейную традицию не получилось.

– Ясно.

Они некоторое время шли молча. Полина прекрасно могла себе представить, что значит для молодого парня подобная травма – крах планов на будущее. Это ведь трагедия.