В эльфийском королевстве правил монарх, как и в Делантрии. Но, судя по тому, что она читала, воинские звания у них присваивались тем, кто сумел проявить себя, а не благодаря знакомствам или связям с троном. Впрочем, она не знала, относится ли это к изгоям, которые покинули свою родину, чтобы основать собственные компании наемников. Было в Хоке что-то такое, что заставляло ее подозревать, что он весьма способен. И очень опасен.

– Уверен, вы ошибаетесь, – ответил Хок Тели, – и с нетерпением жду возможности погрузиться в эту замечательную книгу во время моего следующего путешествия.

Он снова поклонился Алдари и направился к двери.

Пока эльфы записывали на себя книгу, Алдари подумала, что надо было им сказать, что как подданные другого королевства они должны заполнить форму и оставить депозит, но передумала. Ей не хотелось делать ничего, что могло бы помешать этим двоим уйти. Зачем они ее искали, она не знала и даже не догадывалась, но не сомневалась, что их визит в библиотеку не был случайностью.

– Уверена, что не хочешь отправиться вместо меня? – спросила Алдари свою сестру – настоящую сестру, – когда они шли через двор замка к каравану из фургонов, ожидавших Алдари, чтобы увезти ее в Орат на свадьбу. Свадьбу с мужчиной, которого она никогда не видела, в королевстве, где никогда не бывала. Почему это ее не радовало?

Шайдена, которая была старше ее на два года и склонна к сарказму, посмотрела на нее на удивление сочувственно. Таким взглядом обычно одаривают престарелых родственников, страдающих смертельной болезнью. Сочувствие не согрело душу Алдари, а, скорее, вызвало у нее беспокойство, и она подумала, что, возможно, Шайдена знает о принце Зерике больше, чем она.

– Не пойми меня превратно, – сказала Шайдена, – но я очень удивлена, что он выбрал тебя, а не меня. Ты неуклюжа, слишком много читаешь и не знаешь абсолютно ничего о том, как доставить мужчине удовольствие. Ты, наверное, и в первую брачную ночь появишься у него в спальне с чернилами на пальцах.

– А при чем тут чернила?

– Да при том. Навряд ли ему захочется видеть, как его мужское достоинство или другие выступающие части тела измажут черным.

Алдари потерла лицо.

– Я умею мыть руки. И не собираюсь касаться его выступающих частей.

– Если это правда, ты точно станешь сплошным разочарованием, а не хорошей женой. – Шайдена изогнула брови. – Поверь мне, прикосновения необходимы. Хотя ты же прочитала столько книг, поэтому, думаю, у тебя есть некоторое представление об основной механике секса.

– В большинстве книг, посвященных репродукции, которые есть в нашей библиотеке, эта тема освещена только касательно животного мира.

Алдари до сих пор помнила, как чуть не сгорела от стыда, когда прочитала о спаривании дельфинов и акул. Ей тогда было двенадцать. С тех пор она держалась подальше от шкафов с такими книгами.

Шайдена покачала головой.

– Просто спроси его, что ему нравится, и делай именно так. Надеюсь, у него нет пристрастия к слишком уж одиозным извращениям.

Алдари не знала, что отразилось у нее на лице – удивление или ужас, – но Шайдена снова бросила на нее этот сочувствующий взгляд.

– Не могу сказать, что мне очень хочется побывать в Орате или уехать туда насовсем, но думаю, принц Зерик точно выбрал не ту сестру.

– Никто из нас не должен ничего знать о сексе. Ты же помнишь, как часто и громогласно заявлял об этом отец.

– Ага. И что мы должны оставаться девственницами до свадьбы, потому что живем в смехотворно отсталые времена, когда мужчины до сих пор считают, что это наиболее желанная добродетель женщины. Да ради бога. За какого бы принца я ни вышла замуж, он будет в восторге, обнаружив, насколько я искушена в «постельных» вопросах. Я и сама разочаруюсь, если у него не будет опыта в таких делах, – Шайдена сморщила нос. – Ясно, что браки по расчету не предполагают романтики, но надеюсь, что мне не достанется какой-нибудь тринадцатилетний юнец, который не сможет найти нужное отверстие.

Алдари чуть не выронила сумку с книгами и упустила заложенный за ухо карандаш. Наверное, ей давно следовало бы привыкнуть к грубости своей сестрицы, но пока была жива мать, она настаивала, что маленькие принцессы не должны говорить или даже думать о сексе. А поскольку Алдари и сама всегда была занята другими темами, то осталась весьма наивной в таких вопросах.

– Ты говоришь про Ксарлорана, младшего брата Зерика? Кажется, ему сейчас четырнадцать.

Алдари наклонилась, чтобы поднять карандаш, и чуть не потеряла один из мешочков со сладостями, которые припрятала для поездки в кармане платья. Бельци, шеф-повар замка, сделал их специально для нее, как делал с тех самых пор, когда она была малышкой. Он плакал, обнимая ее на прощание. Весь день она пыталась не думать о том, что могут пройти годы, прежде чем ей разрешат вернуться домой с визитом, если вообще когда-нибудь разрешат. Но из-за слез и объятий слуг это было очень трудно.

– Да и вообще, чтобы гарантированно заключить союз, нужно выйти замуж только за одного Оратского принца.

Алдари задумчиво посмотрела на море, едва видневшееся за воротами замка, решетка которых была поднята в ожидании отправления свадебного каравана. Вокруг фургонов расположились вооруженные солдаты, которые должны были сопровождать их через опасный перевал Скайтрейл в горах Акульего Зуба, кто-то пешком, кто-то верхом.

К счастью, среди людей в синей форме была и Тели. Она что-то обсуждала с одним из солдат и хмурилась, склонив голову. Алдари была рада, что с ней отправили ее телохранительницу и давнюю подругу, но она также чувствовала вину, что Тели придется расстаться с родителями, братьями и сестрами, и, возможно, навсегда.

Хотя Алдари еще не уехала, но ее уже захлестнула тоска по дому, когда она представила, что проведет остаток своей жизни в Орате, не имеющем выхода к морю, с мужчиной, который предпочел ее сестре только из-за девственности, а не из-за романтических чувств или общих интересов. Она слышала, что принц Зерик предпочитал охоту и скачки и не любил читать или заниматься исследованиями, и надеялась лишь на то, что их союз будет того стоить и отец Зерика выполнит свои обещания, когда Алдари выйдет замуж за его сына: отправит им оружие, черный порох и целый легион, чтобы сдерживать Талдарскую империю от дальнейшего вторжения в земли Делантрии.

– Будем надеяться, – сказала Шайдена, когда они остановились перед фургоном с вещами Алдари. – Я предпочитаю зрелых красивых жеребцов, которые умеют гладить любовницу так же нежно, как маэстро скрипач касается смычком струн на концерте в Большом Холле.

Из-за угла фургона вышел один из стражников, который выглядел поразительно знакомо: мужчина в черной коже, а не в синей военной форме Делантрии. Поразительно знакомый… эльф.

На этот раз Алдари все же уронила сумку. Что эльфийские наемники делают здесь, в стенах замка?

– Доброе утро, библиотекарь Амма.

Капитан Хок обратился к Алдари с поклоном, поднял сумку и протянул ей. Он умылся, смыл грязь с лица и доспехов, расчесал свои длинные светлые волосы.

– А эта ценительница музыки – еще одна из ваших сестер? – он протянул руку к Шайдене.

– Э-э, – замешкалась Алдари.

– Библиотекарь Амма?

Шайдена уперла руки в боки и приняла надменный вид, который она обычно использовала только тогда, когда хотела отчитать слугу или стражника за нарушение приличий в присутствии королевской семьи.

– Это принцесса Алдари, а я принцесса Шайдена. Кто ты такой и что делаешь в замке? Да еще и с оружием, – она многозначительно кивнула на его меч и лук.

– Я ветсел Хок. Можете называть меня капитаном.

– Я могу вызвать стражу замка, чтобы она выпроводила тебя со двора. Что ты здесь делаешь?

– Возможно, он здесь, чтобы встретиться с отцом.

Алдари взяла сестру за руку, надеясь, что она поведет себя менее надменно. Хотя здесь, в замке, Алдари была в большей степени защищена от потенциальных грабителей и похитителей, чем в библиотеке на дальнем конце города, она не забыла, какое впечатление произвел на нее Хок при первой встрече, и чувствовала, что он очень опасен, как и говорилось в сказках об эльфах.