Алдари не знала, принадлежало ли это судно эльфам, или они его украли. Но она не стала спрашивать, потому что ее охватила неодолимая тревога. Они были все дальше и дальше от берега, растворяясь в тумане, который, возможно, скоро поглотит их навсегда.

Казалось, такая же отчаянная тоска охватила и Тели. Баллада, которую она тихо напевала, звучала в навязчивой минорной тональности и вызывала у Алдари мысли о похоронах и кладбищах.

Выждав момент, когда рядом не оказалось эльфов, Тели прекратила петь.

– Все еще обдумываешь план побега? – прошептала она Алдари на ухо.

Алдари посмотрела через плечо. Хок наблюдал за ними, но при этом разговаривал с одним из лодочников, который, видимо, докладывал ему обстановку. Поэтому они с Тели могли пошептаться наедине, не опасаясь чужих ушей. Не совсем наедине, конечно. Как только они поднялись на борт, Сетвик в компании одного из эльфов начал патрулирование. Положив руки на рукояти оружия, они нарезали круги по палубе. Якобы следили за угрозой на воде, но Сетвик почти не спускал глаз с Алдари и Тели, окидывая их долгими оценивающими взглядами, когда проходил мимо.

– Обдумываю, – прошептала Алдари, – но если хотя бы половина того, что мы слышали об этой реке, правда – а Хок сказал, что в ней полно змеев, – мы едва ли осмелимся прыгнуть за борт, чтобы доплыть до берега. Да и непонятно, где тут сейчас берег.

Алдари понятия не имела, как капитан судна ориентируется в таком тумане. Она предположила, что по течению, но не верилось, что это надежный ориентир. Люди говорили, что река берет начало из источника в центре, но при этом половина потока несла воды на северо-запад, к Каспирскому морю, а другая половина – на юго-восток, к заливу Танджири.

– Хок сказал? – Тели подняла брови. – И ты ему веришь?

– Верю или нет – это неважно. Наши люди говорят то же самое. Его информация не противоречит нашим слухам.

– Вы об этом говорили, пока ехали верхом и ты не сводила с него восхищенного взгляда?

Алдари подавила стон. Так она и знала. Неужели все остальные тоже заметили, как они смотрят друг на друга, и теперь думают, что между ними возникли странные романтические отношения? Но почему? Они ехали на одной лошади, и это единственная причина, по которой их лица находились рядом.

– Ничего подобного. Не было никаких восхищенных взглядов. Я просто слушала, что он рассказывает.

– А он в это время держал тебя в объятиях?

– О чем ты? Он просто удерживал меня, чтобы я не сбежала. Твой эльф делал то же самое.

– Ага. И щупал, и терся об меня всякий раз, когда у этого ублюдка появлялась такая возможность, – проворчала Тели.

– Ты серьезно? – нахмурилась Алдари.

Как только слова вырвались наружу, она пожалела, что спросила. У Тели была склонность к сарказму, а иногда она любила преувеличить, но сейчас… Алдари сомневалась, что она стала бы так поступать в данном случае.

– Конечно, я серьезно, – ответила Тели. – Он был так возбужден, что у него в руках женщина. Навряд ли они приходят к нему по доброй воле.

– Я скажу Хоку.

Алдари оттолкнулась от перил, но Тели схватила ее за руку.

– Не стоит. Кроме того, как ты думаешь, что он сделает?

– Он несет за них ответственность. Он может наказать своего солдата или, по крайней мере, сделать так, чтобы это больше не повторялось.

Если Хоку нужна их помощь, он ее получит. Алдари высвободила руку из хватки Тели, решительно сжала челюсти и зашагала к эльфам.

– Не знаю, заметила ли ты, но он похитил нас, ваше высочество, – шептала Тели, следуя за ней. – Любой, кто так поступает, – злодей. Зря ты не читаешь художественные книги в перерывах между трактатами по экономике, иначе бы знала, что злодеи – подлые, мерзкие и злые.

– Об этом я догадывалась и без книг про убийства.

– Уверена? Судя по тому, как ты ведешь беседы с нашим похитителем, ты слабо разбираешься в подонках.

Когда Хок и остальные посмотрели на них, Тели замолчала, хотя недовольное выражение ее лица никуда не делось.

– Наемник, который ехал с Тели, моей телохранительницей, касался ее неподобающим образом, – произнесла Алдари.

Тели простонала, может, из-за унизительной ситуации, в которую попала, а может, из-за выбранной Алдари формулировки.

Хок нахмурил брови, кажется, в замешательстве. До сих пор он понимал все, что она говорила. И сейчас ей было трудно поверить, что он не понял смысла произнесенных ею слов, но он непонимающе взглянул на Тели. Алдари надеялась, это не потому, что он считал, будто его воины могут делать со своими пленницами все что угодно. В это было бы трудно поверить. Ведь он приказал своему лейтенанту вести себя повежливей.

– Он схватил меня за грудь, – пояснила Тели. – Дважды.

Наверное, надо было сразу все объяснить более простыми словами, потому что замешательство тут же исчезло с лица Хока.

– Ясно.

Он всмотрелся в туман – на другой стороне парома никого не было видно, а если там кто и стоял, то выглядел расплывчатым пятном.

– Вун Фелеран, – крикнул он и переключился на свой язык.

К нему подбежал молодой эльф, охранявший Тели. У него были светлые волосы, короткие, но взлохмаченные, и зубы как у кролика. Выглядел он лет на восемнадцать, но вид имел далеко не невинный. Возможно, дело было в черных кожаных доспехах и оружии, но такого выражения лица не было ни у кого из наемников.

Как только Хок начал что-то грозно ему выговаривать, эльф Фелеран поднял обе руки вверх, сделав вид, что не понимает, в чем его обвиняют. Хок задал отрывистый вопрос. Фелеран отрицательно покачал головой, но Хок сурово прищурился, и тот заколебался. Наконец, он указал на Тели и выразил какой-то протест. Возможно, он считал, что пленницы не заслуживают уважения.

Хок начал говорить что-то медленно, раздельно и четко. Фелеран поник под его взглядом и склонил голову, бормоча что-то вроде: «Да, капитан». Хок повысил голос и повторил то же самое для всех остальных наемников, а может, и водоходов.

Хок коротко взглянул на Алдари, и она подумала, что сейчас он и ей задаст вопрос, но он махнул рукой одному из лодочников и что-то спросил у него. Брови эльфа взметнулись в удивлении, он кивнул, а затем повел Фелерана к сооружению на корме парома, где находился паровой двигатель.

– Приношу вам извинения за поведение моего солдата, – сказал Хок Тели. – Видимо, я плохо объяснил, что вы гостьи, а не заключенные, но в любом случае его поведение было недопустимым.

К ним с хмурым лицом приблизился Сетвик, который до этого делал обход.

– Можно ли нас действительно считать гостями, если нас похитили? – пробормотала Тели, обращаясь к Алдари.

– Если это заставит их лучше относиться к нам, то я соглашусь быть гостьей, – сказала Алдари.

Снова появились лодочник с Фелераном, который нес ведро и швабру. Он взглянул на Хока и по его кивку начал мыть палубу.

Алдари задумалась и вспомнила, что совсем недавно они говорили о наказаниях и она предложила заставить провинившихся убираться. Это воспоминание вызвало у нее легкую улыбку. Этот солдат, возможно, заслуживал более сурового наказания – и получил бы его, если бы был солдатом в армии отца, – но она почувствовала облегчение, что Хок поверил Тели, а не отмахнулся от обвинения. Она почти не сомневалась, что Сетвик бы такое проигнорировал.

Лейтенант какое-то время смотрел, как Фелеран моет пол, и его хмурый взгляд потемнел. Он взглянул на Алдари и Тели и задал вопрос Хоку. Ответ Хока был кратким и спокойным, но хмурый взгляд Сетвика из темного превратился в кромешный мрак.

– Ты наказываешь моих солдат из-за них? – указал Сетвик на Тели. – Мы рисковали жизнью, чтобы защитить их.

– Я всего лишь исправляю недостойное поведение наших солдат. Вун Фелеран не сильно пострадает от этого наказания.

– А ты уверен, что он виновен?

– Сначала он это отрицал, а потом признался. Он думал, что с ней можно вести себя так, потому что она – человек.

Спокойствие Хока испарилось, и он бросил сердитый взгляд на своего лейтенанта.