— Моя вина, — Джерольф Д’Антильи склонил голову. — Готов всецело искупить.

— Всенепременно, — нахмурился Великий магистр.

— В этом письме говорится о страшных вещах, — задумчиво произнес Первый магистр. — Подтвердил ли все это наш приорат в Марссонте?

— Всецело подтвердил, — кивнул Гай Мессор.

— Все это очень странно, — нахмурился Джерольф Д’Антильи. — Погибший страшной смертью отряд рыцарей, зверски убитая церковная экспедиция, и посреди всего этого — мятежный маг, Андри Мак Глейс. Не кажется ли вам, что эта гора трупов — его рук дело? Например, он легко мог избавиться от тех, кто гнался за ним, обрушив на них лавину. А потом с помощью своих способностей устроить побег этим головорезам из Эллона и вырезать вместе с ними церковную экспедицию. Но когда рыцарь-капитан Кассия, уцелевшая во время лавины, обнаружила сбежавших наемников, Андри позволил ей всех перебить, чтобы не оставлять свидетелей, а возможно, даже и помог, а затем убил и ее.

— Ты переоцениваешь этого мага, брат Джерольф, — поморщился Великий магистр. — К тому же леди Кассия Гаура действительно погибла от арбалетного выстрела, приор Марссонта лично осматривал тело.

— Это совершенно неважно, — тонко улыбнулся приор Трезельеля. — Важно то, как мы подадим эти события остальному Ордену, да и мирянам тоже. Давайте признаем, ни для кого из нас не секрет, что даже внутри такой безупречно чистой и кристально честной организации, как Вечный Орден, не так давно появились так называемые либертисты, выступающие за гуманное обращение с магами. Эти заблудшие ошибочно подвергают сомнению методы Ордена по борьбе с магами и магией, которые остаются незыблемыми вот уже тысячу с лишним лет… А миряне должны бояться магов и уважать нас, на то они и миряне.

— Я понимаю, к чему ты клонишь, приор Джерольф, — кивнул Гай Мессор. — И мне нравится твоя идея. Она как нельзя лучше подтверждает ту самую истину, которую Пророк наш Риквард сообщил миру: любой из магов не остановится ни перед чем, преследуя свои цели.

— Если история получит огласку, простолюдины трижды подумают, прежде чем оказать какую-то поддержку этому Андри, да и любому чародею вообще, — прошелестел Первый магистр. — Умно, брат Джерольф.

— В таком случае, братья, у меня к вам последний, но немаловажный вопрос, — произнес заметно успокоившийся Гай Мессор. — Этого мага необходимо срочно поймать. Поймать и повесить.

— Здесь будут трудности, брат Гай, — Киллиан Вераний задумчиво потер подбородок морщинистой рукой. — В последний раз его видели в Марссонте. Судя по его имени, Андри родом откуда-то из тех краев.

— Может быть, нам стоит отправить приору Марссонта распоряжение, чтобы он послал своих рыцарей-охотников разыскать семью преступника и переправить к нам? Мы могли бы их допросить…

— Исключено. Гордон Мак Морейд никогда на это не пойдет, — отозвался брат Джерольф. — Орден до сих пор не извинился перед Марссонтом и никак не объяснил свою причастность к авантюре узурпатора Отиса Эвермирского двадцатилетней давности. К тому же в отчетах фигурирует Килберни. Это родина нынешнего герцога. Всем известно, как Его Светлость Эйндрис Мак Гил-Феалан оберегает своих соотечественников. А если окажется, что семья преступника живет именно в Килберни? Будет международный скандал, и неизвестно, чью сторону при этом примет приор Мак Морейд.

— Брат Джерольф прав, дело вполне может обернуться скандалом… — согласно закивал Первый магистр. — К тому же история с этим Кайлом всплыла. Очень некстати.

— Что же нам в таком случае следует предпринять? — нахмурился Гай Мессор.

— Выманить его из Марссонта, — сказал брат Джерольф. — И я даже знаю как.

Великий Магистр и Первый Магистр вопросительно посмотрели на приора Трезеньеля. Тот тонко улыбнулся и продолжил:

— У Ордена есть отличный рычаг, который можно использовать. Не так давно трагически погибшая леди Кассия Гаура выследила и арестовала наставника Андри Мак Глейса, так называемого бродячего магистра Руфуса Веллия. Сейчас он находится в темнице Калагурриса. Я предлагаю для верности перевести этого чародея в тюрьму Ордена в Орбийяре. Предлог может быть любой, например, расследование о неправильном лечении некого трезеньельского аристократа, который вследствие этого умер. Предадим этот переезд как можно большей огласке. Насколько мне известно, Андри был близок со своим наставником. Это означает, что он наверняка попытается его спасти. Учитывая, что после всего, что чародей якобы натворил в Марссонте, и что мы тоже предадим самой широкой огласке, вряд ли сможет получить от кого-то помощь. Преступник останется один и обязательно полезет в ту ловушку, которую мы для него организуем. Нам останется всего лишь захлопнуть ее.

— Это превосходно! — воскликнул Гай Мессор. — А потом мы просто осудим и повесим обоих сразу.

— Именно! — поддержал его брат Джерольф. — Как видишь, план совсем прост.

— Мы приступаем немедленно, — Великий Магистр сел в кресло и потянулся за чернильницей. — Я буду готовить личный приказ о переводе. Брат Киллиан, распорядитесь лично, чтобы узника подготовили к отправке. А вы, брат Джерольф, отправляйтесь в отведенные вам покои и отдохните с дороги.

— Будет сделано! — оба рыцаря поклонились и вышли из кабинета.

Великий Магистр Гай Мессор расправил лист пергамента, обмакнул перо в чернила и начал писать. Ловушка должна сработать. Пример Андри Мак Глейса должен послужить предостережением всем, кто дерзнет покушаться на тысячелетние устои. Маги должны всегда помнить свое место.

***

Элон, второй месяц весны, еще только начинался, но Орбийяр, столица королевства Трезеньель, был залит солнцем и теплом. На многочисленных газонах уже начинала проклевываться молодая трава, на клумбах всходили цветы, которым суждено было стать истинным украшением города, а на деревьях, росших в огромном количестве на улицах, в садах и в парках, только начинали появляться первые клейкие листочки, покрывавшие ветви нежной зеленой дымкой.

В кустах, радуясь жизни, чирикали воробьи, по мостовой важно шествовали вороны, а в небе, вокруг шпилей храмов, дворцов и колоколен, кружили, наслаждаясь полетом, счастливые голуби. На покатые крыши домов и на залитые солнцем подоконники забрались довольные кошки самых разных расцветок и теперь получали истинное удовольствие от солнечных ванн.

Город был заполнен музыкой. Она звучала из открытых в честь теплой погоды дверей многочисленных городских соборов. Она слышалась из распахнутых окон консерватории, где уже с раннего утра учились будущие музыканты. На каждой площади играли уличные артисты, иногда ухитряясь поделить пространство на двоих или даже на троих. Но больше всего музыки было в главном храме Орбийяра, настолько огромном и роскошном, что его называли домом Единого на Каэроне. Из гостеприимно распахнутых золоченых ворот храма слышались звуки органа и хора, славивших Единого и его величие в небесах и на земле. Сегодня в Трезеньеле отмечали большой праздник — День рождения Верного Тибо̇ из тресс, одного из соратников Рикварда, пророка Единого. Тибо, по преданию, родился в Орбийяре.

Горожане, радуясь солнцу и теплу, нарядились в свои лучшие одежды, высыпали на улицы и теперь чинно прогуливались, изредка с улыбкой приветствуя знакомых и, наслаждаясь хорошей погодой, подставляли лица весеннему солнцу. Кафе и таверны были переполнены парочками, семьями и просто компаниями, зашедшими пропустить бокал вина и съесть что-нибудь вкусное за приятной беседой в каком-нибудь уютном местечке.

Орбийяр с его прямыми, чисто выметенными улочками, аккуратными домами, стены которых были покрыты яркой штукатуркой разных цветов, роскошными парками и фонтанами, был прекрасен. Но еще прекраснее делала его весна.

Мужчина лет двадцати пяти, худой и высокий кареглазый блондин с длинными, до плеч волосами, убранными с висков и лба в хвост, шел по городу в одиночестве. На нем была обычная одежда горожанина среднего достатка — штаны, сапоги и камзол, под которым был виден воротник чистой рубашки — все было простое, темных неброских тонов, но ладно сидящее и хорошо сшитое. А быть может, и сам молодой человек обладал редким талантом в любой одежде выглядеть так, словно носил ее всю жизнь.