Выстрел ушёл «в молоко» — Дарт спокойно встал, с безукоризненной вежливостью пожелал удачного вечера и прихватив папку с собой, вышел.

Исправник выдохнул, словно с него кто-то снял тяжёлую шубу.

— И удачи вам. — Добавил он. — И терпения. В случае чего, обращайтесь в любое время.

— Премного благодарю, господин Хорс. — Та кивнула и тоже встала, ответив вежливой улыбкой. — Буду знать, на кого можно рассчитывать.

По лестнице она спустилась сразу на первый этаж. Дарт явно собирается продолжать работу, но снеё на сегодня уже достаточно. Её в конце концов, тоже ждёт горячий ужин!

На выходе в приёмный зал охотница столкнулась с незнакомым человеком, который даже мокрый плащ не снял, обдав её холодными каплями.

— Ой, простите! — Он отшатнулся к стене. — Не заметил вас, прошу прощения!

— Экономят они тут на светильниках. — Кивнула она, поправляя куртку. — Ничего. Вы торопитесь?

— Да, а вы не знаете ли, на месте старший сыскарь, Эссен Дарт?

— Должен быть у себя.

— Спасибо! — Бросил посетитель и поспешил наверх.

Она решила спускаться и сделала шаг, другой…

Это не твоё дело, что бы там ни было, уйди! Иди домой, успокойся!

В опустевшем здании каждый шаг казался громким; она легко уловила звук открывшейся двери и отголоски разговора, что сразу пошёл на повышенных тонах. И ноги-предательницы сами собой развернулись и понесли к кабинету без таблички.

Заклинание работало исправно, но оборотни к магии не так уязвимы, и если прижаться к двери и затаить дыхание…

— …Двадцать гран, двадцать! — Негодовал незнакомец за дверью. — Крупными буквами, синим по белому, я сам подписывал! Какого ляда, скажи-ка мне, ты брал шестьдесят!? Да ещё два раза за месяц? Проблем мало!?

— Твоя задача помогать пациентам. — Отозвался голос Дарта. — Вот и помог. А я просто увеличил количество лекарства.

— Вот именно, лекарства! Это не какой-то сахарок! Если так припёрло, то иди в кабак и надерись, как все нормальные люди!

Похоже, гость сказал что-то не то, поскольку даже за дверью полукровка почувствовала, как в кабинете повисла тишина, будто перед грозой.

— Ещё варианты? — Сухо спросил Дарт.

Лекарь выдохнул.

— Так нельзя, Эссен. Даже если захочу, я не могу давать в одни руки больше положенного. Да и не хочу. Это верный способ выкинуть почки на помойку.

— Ничего, на лечение деньги найдутся.

— Боги, да ты понимаешь, что эта штука может вызвать привыкание!? Хочешь стать как те бродяги под забором приюта, которых даже нищие чураются?

— Ничего со мной не будет. — Уверил сыскарь. — Я уже принимал её раньше.

Гость похоже, шлёпнул себя ладонью по лбу.

— А об этом почему я только сейчас узнаю!? Тем более! Значит, точно хватит с тебя.

Повисла небольшая пауза. Потом усталый вздох.

— Лирен, без ножа режешь. Мне нужно иногда спать в конце концов.

— Возьми в той же лавке люнату. Три ложки на кружку кипятка, настаивать две мину…

— Да не действует она!! — Вдруг взорвался Дарт, ударив чем-то по столу. — Как воду глотаю, хоть литрами! Что ещё остаётся!?

— Отвыкать. — Непреклонно отчеканил лекарь. — Перетерпишь, помаешься и привыкнешь засыпать сам.

— Через год?

— Пары месяцев хватит.

— А работать за меня ты будешь? — Процедил сыскарь. — Так, всё. Не желаю спорить. Не выпишешь ты, обращусь в другую лавку.

— Не получится. Я передал всем, чтобы тебе без рецепта не давали даже чабреца. Хватит, Дарт.

— Лирен…

Теперь заорал уже лекарь:

— Хватит!! Я тебя откачивать больше не буду! Если сам не можешь думать, другие подумают! Узнаю, что превысил дозу, или достал зелье нелегально — а я узнаю! — сразу сообщу исправнику, чтобы тебя отстранили от работы!

— Может, сразу нож мне в спину воткнёшь!?

— А ты мне выбора не оставил. Броза у тебя еще осталось. Принимай в половину дозы, через день. В следующем месяце получишь новую порцию. Не раньше. Понял? Или хочешь быть как эти опиумные идиоты? Будешь, и такими темпами очень скоро!

— Чего я хочу, уже моё дело. И почему ты изначально выписал зелье с такими побочками?

— Разницу между лекарством и ядом даже ребёнок знает. Уменьши дозу, Эссен. Или я лично распоряжусь, чтобы тебя отправили на принудительное лечение.

Снова повисло молчание, но такое угрожающее, что Кайя даже отступила от двери. Отпрянула назад и в сторону, в темноту тупика. Прижалась спиной к стене, замерла.

Дверь открылась, и проёме показался лекарь. Запнулся и обернулся с сожалением.

— Я правда не могу выписать больше положенного. Тебе нужен был отпуск ещё год назад. А сейчас как другу советую, бросай всё и уезжай куда-нибудь в глушь, хотя бы на месяц. Навести мать, дядю, да просто уезжай. Или этот город тебя доконает.

— Иди уже. — Сквозь зубы отозвался Дарт. Вздохнув, Лирен закрыл дверь за собой, и зашагал в сторону лестницы.

Оставшись незамеченной, Кайя с минуту продолжала стоять, глядя на дверь кабинета, что осталась неплотно прикрытой. Внутри что-то грохнуло, повисла тишина. Потом, судя по шороху, упрямый сыскарь стал копаться в бумагах.

Полукровка пришла в движение, подошла к двери, снова замерла. Открывать она не собиралась, да и вообще следовало забыть услышанное и уйти. Не её дело, не её забота, вообще никак не касающаяся охотницы чужая проблема. А если где-то в глубине души просыпается жалость, это просто неуместно.

Хотя, почему её это не касается? Охотница посмотрела на дверь уже с неприязнью, словно сквозь неё могла укорить Дарта. Ей с ним вместе работать, а из сыскаря, оказывается, опора, как из трухлявой палки! Знает же сам, что живёт на грани срыва, так какого чёрта лезет в пекло? Лучше других должен понимать, что если ошибётся, подставит не только себя. Тоже мне, незаменимый спец, будто без него управа рухнет!

Она скорчила гримасу, но внутри отозвался ехидный голосок здравого смысла.

«А сама-то?»

«У меня выбора не было, помощи же попросили». — Оправдалась она перед неведомо кем, отходя от двери. — «Это совсем другое!»

«Тебя просили лезть без спроса? Кому-то что-то доказывать?» — Резонно возразила более холодная часть сознания. Кайя запнулась и вздохнула, сжимая кулаки.

И то правда. Не ей осуждать. Даже напротив, легче других понять слепое рвение. Потеряв всё остальное, хочется доказать, что хотя бы в любимом деле от тебя есть польза. Иначе зачем ты существуешь, чем лучше мусора, который носит сточными водами без какого-то смысла…

«Отдых». — Решила она. — «Только закончу здесь, и срочно на отдых, как и рекомендовали. Иначе вот до чего можно докатиться. А что до него… Пока сам не осознает, то никто посторонний ему не поможет».

Кошка ждала на подушке, растянувшись так, словно это было её законное место. За окном было слышно, как на крыше завывают другие коты, судя по интонациям поливая друг друга отборной руганью.

— К кавалерам не идёшь, роковая жещина?

Кошка лениво приоткрыла один глаз. Что бы за страсти там ни разворачивались, она лишь покосилась на окно и свернулась клубком, не собираясь никуда идти. Полукровка какое-то время стояла у кровати, с сомнением глядя на животное, но в итоге пожалела сгонять.

Осторожно устроила голову на краешке подушки, чувствуя как от усталости начинает ломить виски. Кошачье тело пришло в движение, будто пушистая, текучая масса. Голову обняли лапы, а мордочка устроилась у Кайи на лбу. Протянув руку, охотница погладила её, почесала за острыми ушками.

Тихое, уютное мурлыканье усыпило за какие-то пару минут.

***

С утра мрачное настроение пропало, будто вместе с темнотой солнечные лучи разогнали все страхи и сомнения. Кайя оделась по-походному, собрала самое необходимое в небольшую сумку. Волосы сплела в две косы от самых висков, скрутила в пучок, чтобы не выбилось ни единой прядки. В общем, постаралась подготовиться на совесть к длинному дню.

На стук никто не ответил, и она сама толкнула дверь без таблички, ругая себя за внезапную робость. Не написано же у неё на лице о любви к подслушиванию.