– Это твоя сестра? – подозрительно спросила она.

– Это, ЕГО девушка! – парировала Илона, взяв меня за руку. – И хватит уже разводить здесь балаган.

Ольга нервно рассмеялась:

– Так это ради неё ты оставил всё? ОНА, та, в которую ты влюбился? Скажи, чем она лучше, Милош?

– Всем! – категорично ответила моя девочка. – В отличие от тебя я не трахаюсь с ЧУЖИМИ парнями.

– Так значит ты в курсе, где провёл эту ночь твой ненаглядный? И что? В тебе нет ни капли гордости, примешь его после меня?

– Секс – это обычная потребность организма. Иногда бывает, что так в туалет приспичит, что уже пофиг где присесть, то же самое произошло у Милоша с тобой. Он просто справил нужду, и не тебе говорить о гордости.

– Илона! – наконец обрёл я дар речи. – Илона! Прости меня, дурака! Клянусь, я больше никогда так не поступлю с тобой…

– Заткнись, Милош! – оборвала меня Романова.

Отвернувшись от Ольги, она уверенным шагом направилась прочь. Не теряя ни минуты, я тут же схватился за лямку её рюкзака, забирая тяжкую ношу с плеч Илоны. Закинув его на спину неуверенно взял за руку. Она не протестовала, но и не обхватила мои пальцы своими, как делала это всегда. Я был ошеломлён, что Илона может быть такой жёсткой. Никогда не видел её в подобном состоянии. Всю дорогу не смел и слова сказать, чувствуя насколько виноват перед ней. Так и шли мы молча до самого дома.

У ворот мельтешила бабушка. Едва завидя нас, она опрометью бросилась к девчонке:

– Илона, внученька, идём с нами обедать, – извиняющимся тоном проговорила Надья, окинув меня неодобрительным взглядом.

– Я домой пойду, там и перекушу.

– Отец твой на работе, а у меня уже всё готово! Я вас жду не дождусь, – обняв девушку за плечи бабушка увлекла её за собой.

Отправив Илону мыть руки, Надья вернулась ко мне:

– Подлец! Как ты мог, Милош? Илона вчера все глаза проглядела в ожидании тебя. Взялся за старое? Хочешь потерять эту девочку?

Я молчал, не находя слов для ответа.

– Прими душ и переоденься! И выброси эту рубашку, испачканную следами измены.

Надья удалилась на кухню, где зажгла газ и поставила подогреваться ароматное жаркое. Желудок свело в приступе голода. Я наконец-то понял, что не ел уже практически сутки.

Зайдя в ванную комнату виновато посмотрел на Илону, тщательно вытирающую руки махровым полотенцем. Заметив меня, она шагнула ближе и размахнувшись влепила звонкую пощёчину:

– Мне было больно, Милош! Очень больно!

Я хотел обнять её, но протянув руки натолкнулся на обжигающий ледяной взгляд:

– После неё? Ты хочешь, чтобы я тоже источала этот зловонный запах твоей неверности?

Окатив меня неприкрытым презрением, малышка, гордо вскинув голову хлопнула дверью.

– Простила! Она меня простила! – внутренне ликовал я, скидывая с себя грязную одежду.

Принимая душ, тщательно тёр своё тело мочалкой, пытаясь навсегда избавиться от липкого навязчивого запаха посторонней женщины. Смыв обильную пену, ополоснулся ледяной водой. Выбравшись из кабинки встал на пушистый коврик и наклонился над раковиной, где наконец-то вычистил зубы, стирая чужие поцелуи. Обмотав бёдра полотенцем прошмыгнул в свою комнату и переодевшись отправился на суд своих любимых женщин.

Они мирно сидели за столом оживлённо разговаривая о чём-то. При виде меня Илона скривила презрительную гримасу, демонстративно отвернувшись к окну.

Я скромно сел на табурет, принявшись за еду. Усердно работая ложкой, не отрывал взгляд от тарелки, ожидая головомойки.

– Смотрю я на тебя внук, а как был дураком, так им и остаёшься! Ради минутного плотского удовольствия предаёшь любовь свою единственную. Илона – твоя суженая, другой не будет. Потеряешь по глупости своей, будете вдали друг от друга мучиться… нельзя вам врозь быть. Говорила я уже, слишком рано вы повстречались, голова твоя ещё дури полна, познакомились бы ближе к тридцати, никогда бы не расстались более, а пока…

– Ба, я всё понял! Сегодня, когда думал, что своим поступком оттолкнул её навсегда, сам себя готов был возненавидеть.

– Не будем об этом, – вдруг сказала Илона. – Спасибо за обед, бабушка. Милош, пошли ко мне. Уроки надо делать и поговорить я с тобой хочу… наедине.

Накинув куртку на плечи, я сунул ноги в ботинки и подняв её рюкзак молча двинулся вслед за Илоной, как баран на заклание.

Отперев дверь ключами, она сняла сапожки и тщательно протерев их поставила на обувную полку. Молча прошла в свою комнату, переоделась в тёплый халат и натянув на ноги смешные тапочки с собачками вернулась ко мне. Я сидел на диване выжидающе смотря на девушку, не решаясь заговорить первым.

– Ты оставил меня одну на целый день. Скажи, Милош, что для тебя важнее? Ты предпочёл секс с гулящей девкой… почему не со мной?

– Илона, – опешил я, – даже не думал об этом, ты такая чистая, родная, невинная.

Распахнув халат, она скинула его оставшись лишь в комплекте белья:

– Она лучше меня? Красивее? Почему, Милош? Я не понимаю.

Медленно поднявшись я приблизился к ней и опустившись на колени обнял её ноги:

– Прости, маленькая моя, я просто был пьян… не соображал, что делаю! Знаю, мне нет оправдания, но… Илона, я так люблю тебя. Прости! Обещаю, больше никогда не поступлю так с тобой. Только не отказывайся от меня, не бросай…

– И не думала! Бабушка сказала, что мы созданы друг для друга, значит так оно и есть. Я забуду о произошедшем… постараюсь забыть…

Подняв с пола халатик, я накинул его на плечи Синеглазки и затянув пояс поднял девушку на руки.

– Ты дрожишь, малышка… зачем ты так изводишь себя? Клянусь, я осознал ценность твоего прощения и никогда впредь не позволю себе подобного.

Устроившись на диване, усадил Илонку на колени, крепко обнимая. Я гладил её волосы, покрывая лицо поцелуями, а она доверчиво прижималась ко мне обхватив руками за шею. Её близость дарила ощущение абсолютного счастья. Как я мог позволить себе прикоснуться к другой, когда дома ждала ОНА, моя бесценная девочка…

Мы просидели в обнимку до позднего вечера, я целовал и обнимал любимую, радуясь тому, что она есть в моей жизни, что смогла простить и вновь поверить.

– Скоро папа вернётся, а я ничего не сварила, – опомнилась вдруг она, вырываясь из моих объятий и включив свет ушла на кухню:

– Останешься на ужин, Милош?

– Конечно! Тебе помочь?

– Да, почисти овощи.

В тот вечер мы готовили борщ. Вместе! Словно настоящая семья. Мы были так увлечены совместным времяпровождением, что не услышали, когда в дом вошёл Сергей, вернувшийся с работы.

– Как вкусно пахнет, – потянул он носом.

– Папуля, мой руки и будем кушать, – просияла Илона.

– Хозяюшка моя! – обнял дочь мужчина.

– Мне Милош помогал! – похвасталась Синеглазка. – Пап, он у меня замечательный правда?

– Так и есть, дочка! Я рад, что в твоей жизни появился такой хороший парень, который заботится о тебе и очень сильно любит.

Сергей говорил всё это, с улыбкой смотря на меня, а мне было стыдно слышать его хвалебные речи, мысленно я сгорал в костре позора, вознося хвалу Илоне, нашедшей в себе силу простить. Будь я на её месте, не смог бы быть столь великодушным… я бы никогда и ни за что не простил ей измену… НИКОГДА!

Решение! Десять лет назад

В канун Нового года Сергей устроился на новую работу, которая предполагала его отъезд на весьма длительный срок.

– Шесть месяцев, дочка, ничего не поделаешь. Даст Бог, вернусь к вашему выпускному. Как же ты одна тут будешь справляться? – утёр он скупую мужскую слезу. – Сердце за тебя тревожится, но иного выхода нет, сама понимаешь… только работая вахтовым методом я смогу заработать более-менее приличные деньги.

Илона молча плакала, прижавшись к отцу. Она конечно всё понимала, но только легче ей от этого не становилось.

Я с раннего утра находился в доме Романовых, ни на шаг, не отходя от неё.