— Рот закрой, воробей залетит!

— Никита, сука, что это значит?

— Потом расскажу.

— Мы где?

— Советский Союз, просто версия другая. Да, представляешь, во Вселенной существует множество параллельных миров. И копий вашего чертова «совка»! После такой встряски нам точно нужно выпить. Подожди, где-то у меня была местная карточка. Да не стой столбом, привлекаешь внимание, отойди к витрине.

Только сейчас Шурик заметил, что большая часть идущих мимо пешеходов одета иначе, чем его обычные соотечественники. Преобладал спортивный стиль, накладные плечи, широкие штаны и странная «дутая» обувь. А сам он в коричневой кожаной куртке и джинсах клеш выглядел чужеродно. Хотя нет, вон дамочка в такого же кроя штанах. Решила выделиться на общем сером фоне. Всегда найдется тот, кто не хочет одеваться, как все.

— Пошли, ходок между мирами. Тут неподалеку универсам. Здесь коньяк так себе, но можно купить неплохой венгерский вермут. Как-никак двадцать первая республика Союза.

— Чего?

— Привыкай! Придется пожить тут некоторое время. Тебе какая фамилия нравится? Был Воробьевым, станешь Орловым? Или Грефом? Ты смотри, в люди выбьешься, карьеру в банковском бизнесе сделаешь. В этом СССР вовсю шпарит конвергенция. Слыхал о такой? То есть все преимущества социализма вкупе с ништяками капитализма. Но, сука, конкуренция. Рейдерские захваты, крышевание ментами, повальная коррупция. Все прелести кланового общества. Двигай за мной, не отставай!

Заместитель директора европейского департамента Никита Владимирович Рокотов нервно мерил свой огромный кабинет шагами. Все-таки какая сволочь этот еврейский выскочка из ЦэКа! Пустили, называется, козла в огород. Теперь придется делиться с партийными боссами. Он остановился задумавшись. Да рано или поздно все равно к этому бы пришли. Нельзя расширять бизнес, не вступая в контакты с иными корпорациями. Это закон рынка. Так пусть хоть так. Просто бывалого дипломата беспокоило резкое расширение их доселе узкого круга. Эх, как намного проще было вести дела с Ломакиным.

Рокотов усмехнулся. Сейчас хоть стало ясно откуда у этого странного дельца столько разнообразных возможностей. Но ничего, зато сейчас он будет иметь самый прямой выход на множество миров. У замдиректора даже голова закружилась от блестящих перспектив. Но он вовремя опомнился.

«Потихоньку, все надо делать неторопливо!»

Его беспокоила лишь одна сила, одно до сих пор могучее ведомство, у которого имелись возможности организовать на их пути крепкий барьер. Проклятое МГБ. Пусть ему и подрезали крылышки, да поставили на свое место, но кровавая гэбня до сих пор мнит себя самым главным инструментом государства.

Рокотову стало смешно. Эти ублюдки до сих пор не поняли, что их поезд давно ушел. Считают, что препоны Гэбэ ставят лишь из-за зависти и по причине прошлых грехов. Да нет, ребятушки, все намного проще. Винтик от машины не может по определению ею руководить. Слишком он железный! Успокоившись, замдиректора присел в удобное анатомическое кресло, тут же перестроившееся по изгибы его тела, и дал голосовую команду:

— Вывести на дисплей мои последние запросы.

Уровень техники высших лиц государства был намного выше всех остальных. Делалось это специально. Низшие классы и подчиненные на первых уровнях не должны иметь подобные же возможности. Иначе теряется весь смысл элитарности. Затем по ухоженному лицу руководителя пробежала судорога. А как же те неустановленные личности, что принесли им столько бед? Они с легкостью обошли все кордоны и преграды. Убили опытного оперативника Ковалева, обманули самого Власика и скрылись в неизвестности.

Рокотов задумался и потер пальцами, на которых были насажены мелкие датчики. Перед ним тут же появился искомый контакт.

— Пригласить руководителя проекта «Гамма» ко мне. Первый уровень срочности.

— Будет исполнено, — ответила программа томным голосом молодой девушки, и внизу живота дипломата внезапно заныло.

Дьявол! Их тщательное скрываемое место для утешительных встреч было в процессе прошлогодней бойни раскрыто. Еле-еле удалось замести следы. Тогда же пришлось убрать лучших девочек для утех. А их так долго готовили! Изощренный секс — это невероятно дорогое и сложное удовольствие. И за Стену лишний раз не сходишь. После известных событий все следят за всеми.

Рокотов вспомнил тех юных девочек в подвале Старой Москвы. Они были готовы на все ради дозы. Молоды, красивы. Ох, что с ними можно было вытворять! Вот что дает настоящая власть — ты можешь то, что запрещено другим! К черту Европу, она пресыщена и слишком упорядочена. В СССР намного лучше. С тех самых событий замдиректора департамента окончательно решил остаться дома.

Дверь лифта открылась и в огромный кабинет вошел подтянутый директор проекта, молча остановившийся около зримой черты на полу. Но хозяин кабинета в этот раз был на редкость приветлив:

— Александр Сергеевич, я слышал, что вы можете меня порадовать?

Проект «Гамма» на самом деле был ничем иным, как отделом внутренней разведки их «корпорации». Финансировался из разных источников, и людей набирал самостоятельно. Рокотов считал, что нельзя доверять испорченным службой специалистам вроде подполковника Николаева. На лице Листьева не отобразилось ничего. Он наверняка знает, кто сливает информацию начальству и выдал им её сам.

— Кое что у меня есть, Никита Владимирович. Хотя еще стоит провести многоуровневый анализ.

— Саша, хватит гнать пургу. Лучше садись и расскажи, что уже имеется.

Обращение по имени значило, что руководство готово к ёмкой и содержательной беседе. Поэтому руководитель проекта «Гамма» прошел к стулу, сел и тут же приступил к рассказу.

— Ковалев работал на партийных.

— Это точно? — напрягся Рокотов. — Кто конкретно?

— Те же люди, что стоят за Соловьевым. Видимо, майор был чрезвычайно важен для них. Иначе не стал бы он так резко и противоправно действовать. После его потери они сами вышли на свет и обратились уже к нам.

— Ага, — задумался дипломат, — значит, больше подобных агентов в МБ у них нет. И что они ему интересно обещали?

— Прямые контакты с пришельцами.

— Что⁈

Рокотов был на самом деле удивлен. При всем его личном прохиндействе он сумел пропустить такую важную информацию.

— Соловьев раньше нас знал, что псевдо Ломакин являлся резидентом чужой агентуры. Видимо, в какой-то момент его непосредственное руководство смогло предложить чужаку нечто такое, от чего тот не смог отказаться. После этого в игру вступил Ковалев, наплевав на наши интересы.

— Вот сволочь какая! Мы ввели его в ближний круг. Вместе отдыхали, вели дела.

Листьев не пошевелил ни одной лицевой мышцей. Но в его глазах читалось всякое. Многие посвященные были в курсе, чем занимаются избранные в тех коттеджах. Синтетические наркотики в Союзе были под строжайшим запретом. Даже за Стеной их нельзя достать. Как бы не существуют в природе. Каралось изготовление и распространение подобной наркоты предельно строго. Арестованные никогда не возвращались домой. Но рассказывали, что и удовольствие те наркотики приносили неслыханное. Особенно в сексе.

Рокотов быстро взял себя в руки:

— Есть что-то еще?

— Анализируем. Но вам лучше самому с ними переговорить, шеф.

Замдиректора департамента подозрительно покосился на аналитика:

— Что ты имеешь в виду?

— Партийцы понесли серьезные потери, а мы часть капитала. Надо сотрудничать. Так выгодней всем сторонам.

Рокотов некоторое время смотрел на своего аналитика, затем со вздохом кивнул. Так и в самом деле будет лучше для всех. Умей вовремя поделиться.

— Иди. Как только будет что-то новое, тут же ко мне. В первую срочность.

— Понял.