— Сержант Петренко, возьмите двух бойцов и проверьте правую обочину, — послышался командирский голос Карпова.

— Есть, — раздалось у Константина за спиной. Митюшин обернулся и увидел сержанта.

— Пойдешь со мной, — приказал Петренко.

— Так, я же водитель, — хотел избежать такой роли Костик, но Петренко ничего не хотел слышать. С опаской Митюшин вышел из-за капота машины следом за сержантом. Карабин держал наизготовку. Справа от его грузовика в луже крови лежал Хабибулин. Костя переступил через труп и побежал к лесу, стараясь выйти из полосы света. Среди деревьев стало не по себе. Мало ли откуда могли пальнуть. Прикрываясь стволами деревьев, провели разведку. Нашли в кустах одного убитого и больше никого. Когда вернулись, лейтенант Карпов стоял возле их легкового ГАЗ М-1. «Эмка» была изрешечена пулями, и в ее салоне уткнувшись головой в руль, сидел убитый водитель и на заднем сидении распластался с револьвером в руке старшина Борисенко. От места, где стоял фиктивный комендантский патруль, возвращался Храпач с несколькими солдатами.

— Что там? — коротко спросил Карпов.

— Два трупа. Документов нет. Машина сумела скрыться. Капитан Баранов мертв.

Андрей Храпач протянул Карпову планшет капитана.

— Что будем делать? — немного растерянно задал вопрос лейтенант.

— Командование беру на себя, — уверенно ответил Карпов. С этим никто не перечил. Все ждали четких указаний.

— Задача остается прежней. Трупы убрать с дороги. Личные документы изъять.

— Мы, что бросим их здесь? — удивился Андрей.

— Что ты предлагаешь? — резко спросил молодой лейтенант, принявший на себя командование.

— Надо в управление сообщить и похоронить погибших, — не совсем уверенно заявил Храпач.

— Может нам вернуться? — с издевкой произнес Сергей.

— Если мы попали в засаду к бандитам, то полбеды, а если это диверсионная группа Абвера? Баранов нас об этом предупреждал. У нас нет времени на захоронение. Пусть капитан нас простит. Он бы и сам так поступил. Тела оставить на обочине. Продолжаем движение. Андрей, сантименты в сторону, это война. Теперь мы с тобой ответственные за груз. Остаешься замыкающим. Я еду в головной машине. Понятно?

— Понятно, — процедил сквозь зубы Храпач.

— Что будем делать с банковским работником? В машине его не оказалось, а все сопроводительные документы к грузу у него, — обозначил еще одну проблему Храпач. Его товарищ долго думать не стал.

— Искать мне его не когда. Кому надо, примут по факту. Наша задача добраться до Москвы. По машинам! Продолжить движение!

Митюшин лично оттащил с дороги Хабибулина, забрав его документы и оружие. Колонна, оставив у расстрелянной «эмки» тела погибших воинов, продолжила свой путь.

Причину своей головной боли Владимир узнал из включенного в машине радиоприемника. Оказывается, метеорологи предупреждали о магнитной буре, которая возможно продлится в течение нескольких дней. Его организм всегда реагировал на подобные природные изменения и теперь ничего хорошего ждать не приходилось. Ему повезло, что эта напасть приключилась в конце рабочего дня. Он припарковал своего старенького «Опеля» напротив цветочной клумбы в их дворе. Это место он отвоевал у соседа из первого этажа после долгих споров и теперь нигде, кроме, как у клумбы, не парковался. Прихватил с собой портфель, в котором Владимир носил канцелярские принадлежности, иногда деловые бумаги и тормозок, приготовленный заботливой женой. В офисе своей фирмы Кузнецов предпочитал обедать не в кафе, как зачастую делали молодые сотрудники, а в специально отведенной для этого комнате и только продуктами, которые ежедневно готовила для него Ольга. Контейнеры с разными блюдами, Оля, как и полагается женщине из Донбасса, называла тормозком, чем всегда вызывала добродушную улыбку у Владимира. Сколько они живут в Смоленске, а Олька все переиначивала на донецкий лад. Тещины гены, и с этим ничего не поделать. Едва он переступил порог квартиры, как жена сразу-же поняла, что с мужем, что-то не так.

— Проблемы на работе? — поинтересовалась Ольга, забирая из его рук портфель.

— Да, нет, — поспешил заверить ее Владимир, снимая туфли, и надевая домашние тапочки.

— Гидрометцентр предупредил о магнитных бурях и у меня просто раскалывается голова, — признался Кузнецов. Не успел он выйти из ванной, как жена стояла с таблеткой цитрамона и стаканом воды. Какая она у него все-таки обходительная! Никогда не жалел, что судьба свела его с Оленькой. Пока женушка возилась на кухне, готовя ужин, Владимир устроился на диване и включил телевизор. Первый канал предоставил его вниманию художественный фильм «Обоз», о команде девушек во главе со старшиной, которые доставляли во время войны спирт на передовую.

— Что это тебя на военную тематику потянуло? — прощебетала жена, заметив, что смотрин Володька.

— Люблю фильмы о войне и актеры здесь ничего, — ответил, не оборачиваясь Кузнецов.

— Говоришь, голова болит, а сам на девок пялишься, — пошутила Олька.

— Иди ужинать, — пригласили мужчину. Владимир досмотрел фильм, ровно до второй рекламы. За столом Олька, как обычно, рассказала парочку сплетен, со своей работы и Володя поделился новостями из офиса. Потом он досмотрел фильм и поплелся в спальню. Цитрамон помог, но ненадолго. Мужчина рассчитывал пораньше лечь спать, пока головная боль не вернулась с новой силой. Натянул пижаму и умостился на кровати спиной к жене, чтобы свет от торшера, который горел у ее изголовья, не мешал ему заснуть. Оля любила перед сном почитать книгу, и сегодня тоже соблюдала сложившуюся традицию. Владимир немного поворочался и закрыл глаза.

Из приятной неги его вывел сильный удар. Такое чувство, словно автомобиль влетел в глубокую яму. Весь вопрос, какой автомобиль? Глаза автоматически открылись. Кругом ночь и он сидит в какой-то деревянной коробке со стеклянными бортами. Нет, это даже не коробка, а кабина. Кабина машины. Это можно понять по гулу мотора и узкому лучу света от фар. Лоб зудел от удара. Он приложился головой в лобовое стекло, если его так можно было назвать. Скорее оно было похоже на раму в каком-то курятнике, чем на лобовуху. Все сделано из дерева, наспех окрашенного в зеленый цвет. Сидение жесткое и неудобное. Обескураженный Володя повернул голову влево и встретился взглядом с перепуганным водителем, одетым в армейскую гимнастерку старого образца, с красными петлицами на вороте. Сон настолько реалистичен, что он чувствовал одним местом каждую ухабину на дороге, под колесами этого грузовика. С рессорами у машины были явно нелады. Водила, заорал, что-то нечленораздельное и нажал на тормоза. Кузнецов вторично совершил таран головой, благо оба удара пришлись на деревянную раму, и стекло осталось целым. Военный метнулся в кювет. Сзади засигналили. Теперь Владимир догадался, что его машина находилась в составе колонны. Впереди идущий грузовик, задний борт которого находился в свете их фар, сбавил ход. Таких реалистических снов Володька не видел никогда. Сквозь брошенную открытой дверцу кабины, мужчина видел водителя, орущего благим матом и тыкающего пальцем в его сторону. В свете их фар появился военный в фуражке с синей тульей и малиновым околышем. Через плечо портупея, а на правом боку кобура с пистолетом, а в руках автомат с дисковым магазином.

— Ты, что творишь, гаденыш? Дезертировать вздумал? Да я тебя под трибунал отправлю! — повел в его сторону автоматом офицер.

— Там, там, мужик какой-то в пижаме! — залепетал водитель, не спуская глаз с кабины. У Кузнецова вспотели ладошки. Что за сон такой? Ему стало страшно. Захотелось проснуться. Начальник, ослепленный светом фар, пока еще не видел трясущегося от страха Кузнецова.

— Митюшин, что ты несешь? Какой мужик? Ты часом не пьян?

— Ни как нет, товарищ лейтенант! Какая пьянка? — отрицал такую возможность шофер.

— Тогда почему покинул машину? — не понимал офицер причину такого поведения.

— Так я же говорю, что в машине, откуда ни возьмись, мужик в пижаме появился! — стоял на своем Митюшин.