Борис почувствовал смену моего настроения. И как это ему удавалась делать, не понимала. Не иначе он был импатом. Мы попрощались с Артёмом. Напоследок он сообщил, что завтрашний день проведет со мной. И он уж повеселится над моими интимными упражнениями. Разошлись по комнатам в приподнятом настроении. Всё-таки когда мой плюшевый мишка рядом, мне не хочется ни о чём серьезном думать. Есть лишь только он, я и секс.

Как только мы вошли в спальню, Борис притиснул меня к двери и прошептал на ухо:

— Была б моя воля, я бы неделю не вылезал из постели. Когда играли в бильярд, ты так призывно терлась о мой пах. Что я хотел наплевать на все договоренности и разложить тебя на столе.

— Это так романтично, — хохотнула я. — Играть твоими шарами на бильярдном столе.

— Ах, ты ж мелкая похотливая кошка.

Борис начал меня щекотать, а я залилась смехом. Мне было легко с этим неунывающим мужчиной. Мне кажется, я в него сразу влюбилась, как только он появился у нас на пороге. Столько харизмы, столько улыбок и комплиментов ни я, ни моя мама и младшая сестрёнка никогда и ни от кого не получали. Про себя я его называла плюшевым мишкой. Он стал моим наваждением. Он стал моей мечтой. Странное оказалось исполнение мечты. Не так как хотела, совершенно не идеально и порочно. Но уж лучше так, чем умереть за отцовские долги.

Бизнес не терпит нытиков и слюнтяев. Он их просто перемалывает. Связи и разумное вложение средств — это наше всё.

— Ты думаешь явно не обо мне, — чуть обиженно прошептал мне в ухо Борис.— Мне кажется, Артём чуть потеплел. Уверен, ты его полюбишь. Он, конечно, редкостный зануда и засранец. Но он мне как брат близнец. Мы всё делаем вместе. Ведем бизнес, работаем, отдыхаем, ругаемся, бьём друг другу морды. Но каждый раз напиваемся и трахаем девок до умопомрачения, до отключения сознания.

— Тебе не кажется, что в присутствии меня о других говорить неприлично? И кто же из нас думает не о тебе?

— А что мне думать о себе? Я только о тебе думаю. Ну, иногда и об Артёме. Мы порознь. А такого давненько не случалось, — Борис умильно скривил лицо. — Он там один, несчастный и одинокий, а я тут у тебя под боком. Может, позовём его? Ты и так знаешь, чего мы оба хотим.

— Контракт, — с придыханием напомнила я. Так как в это время Борис насадил меня на свой возбуждённый орган. Мне было не до разговоров.

— Этот чертов контракт! — выругался Борис, шипя. — С ним у нас неувязочка вышла. Я не хотел тебя тогда ещё сильнее пугать. Думал, что ты попросту закатишь истерику или упадешь в обморок. А ты не сделала ни того, ни другого. На тебя смотрело столько глаз, а ты лишь только видела меня.

— Так и было, — я, закатив глаза, вскрикнула.

— Твой взгляд, твои глаза. Это было нечто. Щемящее чувство, цепляющее сердце и выворачивающее душу наизнанку.

— Заткнись, Борис. Ненавижу разговоры в постели.

— Учту, — буркнул мужчина. И, укусив меня за шею, тут же лизнул. Я в отместку за это впилась зубами в его плечо.

— Пля. Сама виновата, — дёрнувшись во мне, Борис затих, не доведя меня до пика.

Как оказалось, чувство боли на нас действовало по-разному. Меня сбивало с нужного настроя, а его, наоборот, подхлёстывало.

— Ну что, спать? — спросил невинным тоном Борис.

— Ты что, издеваешься? Да у меня там внутри всё горит. И если я не кончу, я тебя попросту порву.

— Эх, прощай сон. И что не сделаешь ради любимого котенка.

Борис понес меня к кровати. И когда он успел снять с меня и себя одежду? У меня видимо микро провалы в памяти. Мозг перестает фиксировать реальность.

Борис урча от удовольствия, вылизывал мои нежные складочки. Высасывал и свои, и мои соки. Я извивалась, приподнимая высоко таз. Стараясь слиться с ним в единое целое и получить максимум удовольствия. Простынь была мокрой от пота, от страсти. В комнате стоял тяжёлый запах секса. Но это лишь сильнее подстёгивало обоих. Я сорвала голос от крика и теперь попросту стонала. Введя глубоко палец внутрь, Борис подарил мне долгожданную разрядку. Я дрожала всем телом, получая необыкновенно прекрасные ощущения.

— Я пью тебя и не могу напиться, — сообщил мне разомлевший после секса Борис.

— Мы не настолько долго друг с другом, чтобы насытиться.

— Думаешь?

— Уверена, — пробурчала, засыпая в объятьях любимого мужчины.

Утром меня ждало разочарование, боль и мучения. Пришли они долгожданные и неповторимые. Каждый раз приносящие сюрприз в качестве боли. И не только головной. В общем, в постели я планировала провести как минимум полдня. Пока я крутилась под одеялом, Артём проводил время за ноутбуком. Мне немного стало легче к обеду. Проснувшись и буркнув приветствие, поплелась в ванную.

За время моего отсутствия Артём заказал в комнату поздний обед. За то время, пока находилась в доме, я не удосужилась познакомиться с теми, кто здесь работал. Стыдно, но не слишком. Мне же было реально некогда. Дала себе слово узнать, как кого зовут. Нужно же как-то обращаться к людям.

— Слушай, — жуя салат, сообщил Артём, — я тут подумал, а не провести ли нам вечер в клубе?

— Издеваешься? Я только сейчас себя стала чувствовать лучше. А ты предлагаешь отправиться вечером в клуб?

— Это ежемесячное твоё состояние. Могла бы уже привыкнуть.

— Давай я тебе буду ежемесячно резать палец. И ты будешь, истекая кровью, меня вспоминать.

— Да ты кровожадна! — улыбнулся Артём. — В компьютерные игры переиграла?

— А ты в какие игры переиграл с Борисом? Что оба устроили представление. И я там дебютировала в главной роли.

— Зато какой имела успех. Какие бурные овации тебе летели вслед!— вспомнив, какой был успех, я чуть не подавилась едой.

Отставив тарелку в сторону, отправилась обратно в постель. Зарылась лицом в подушку.

— Зато и ты в накладе не осталась, — убрав подушку от лица, зло сказала.

— Вы не боги, Артём, чтобы играть с чужими жизнями. Может и ответочка прилететь.

— Может, конечно. Кто же спорит. Как говорит Борис: главное, чтоб не смертельно.

— Откуда появилась эта фраза про не смертельно? Просто я слышала её пару раз от отца. О своих делах он дома не говорил. Но всё же проскальзывали иногда словечки.

Артём, отставив в сторону тарелку, перебрался ко мне на кровать и лег рядом.

— Ты знаешь, ты такая страшная, когда не накрашенная, с красными глазами и опухшим носом.

— Отстань, — пробурчала я, отворачиваясь от мужчины.

Настроение было плакать и себя жалеть. Думая о том: какая я несчастная, никому не нужная, брошенная в пасть к акулам. Я тихо всхлипнула, а Артём, пододвинувшись ко мне, тесно прижался к моей напрягшейся спине. Руки он положил на мой живот.

— Обезбол не предлагаю. Нечего таблетки лишний раз глотать. Для здоровья вредно. Хочешь, давай поспим, а вечером съездим в клуб? — опять предложил Артём.

— Уже почти вечер, — буркнула я. Настроение было на нуле, да ещё сказалось и плохое самочувствие.

— Необязательно сегодня. Можно завтра вечером. А сегодня поваляемся в кровати. Не помню когда я вот, так обнимал девушку. При этом, не занимаясь с ней сексом.

— Наверное, никогда.

— Удивляюсь, почему Борис выбрал именно тебя. У тебя же вечно глаза влажные. И выглядишь ты порой как испуганная лань.

— Ты говорил, что я кактус.

— Ну да, но только ещё слишком маленький кактус, — он ткнулся носом в мой затылок. — Кактусенок. Знаешь, а ведь он этого не хотел.

— Чего именно не хотел?

— Причинять тебе боль. Ты для него раритетная игрушка. Которой можно любоваться. Но лишь только со стороны. Есть такие коллекционные. Может, видела?

— Только не говори, что в этом доме есть комната полная жутких кукол.

— Боже упаси. Это же мерзость. Представь, сколько на них собранно микробов! — я тихо рассмеялась. — Да и вообще, как ты такое могла подумать? Я считаю, что собирать такую мерзость нужно запретить на законодательном уровне. Это на психику пагубно влияет.