— А из вас всю дурь, — предложила я свой вариант тоста.

— Хороший тост, — согласился со мной Артём.

И я поняла, что эти два молодца нашли друг в друге такого, что до сих пор не поубивались о соседские кулаки.

— Ну, в общем, я, пожалуй, начну. Мы с Тёмой ходили в один садик. Сидели, так сказать, на одном горшке, — начал свой рассказ Борис.

— И блевали друг другу в кашу, — продолжил Артём.

— Ну да, и такое было. Не дружили мы по началу. Артем, понимаешь ли, у меня красивых девчонок отбивал. Потом мы пошли в одну школу и в один класс. И после очередной ссоры до крови и выбивания зубов решили, что будем иметь всех и вся, но делать это будем вместе.

— Великолепно! — сказала я с повышенным энтузиазмом. — И мы плавно перешли к вопросу. Вы будете иметь меня вдвоём? — догадка была дикой. Но, кажется, Артём именно за этим здесь.

Пугало ли меня это? Немного, но не сильно. Я всё ещё была после горячей ванной вялой, а после выпитого чуть пьяной. Или прилично пьяной? В голове шумело, и я тщательно выговаривала слова.

— Ну, это если ты так захочешь. Настаивать не вправе. Контракт у тебя со мной, — Борис испытующе посмотрел на меня.

— Верно, контракт у меня с тобой и на месяц. Я хотела бы послушать, что мне предложит Артём.

— Я бы сказал, что ты наглеешь и нарываешься. Но Борис почему-то не желает тебя ненароком обидеть.

— Видимо, бережет свои активы?

— Да какие там с тебя активы? Только убытки сплошные. Он тебе уже весь список озвучил того, что ты будешь изучать в течение дня?

— Мы только дошли до половины дня.

— Угу. Понятно. Наш Боренька завел себе любимую дорогую игрушку. И всё никак не может наиграться. Смотри, Боренька, чтобы у игрушки твоей завод не кончился, — неприязненно произнес Артём.

— Заткнись, Тёмыч. По-хорошему прошу.

Мои опасения подтвердил Артём. Но, похоже, я ему не особо нравлюсь, и он был против выбора Бориса. Может, у Тёмы уже есть для этих целей кто-то на примете? А тут папочка мой взял и всё испортил.

— Где мой телефон? — не в тему спросила я.

— Сел, наверное. А что? Зачем он тебе? Ты месяц без телефона, я так решил, — голос Бориса моментально похолодел.

Кресла стояли так, что парни сидели рядом, а я напротив них. И они меня буравили своими изучающими взглядами.

— Мне нужно общаться с сестрой, с друзьями. Сказать, что я жива и здорова.

— Могу подтвердить, ты жива и здорова, — усмехнулся Борис. — И раз у нас сейчас день откровений, начнёшь свои тренировки с завтрашнего дня. Мне нужно уладить кое-какие моменты в твоём расписании, — и вернулся к моему вопросу.— Я видел, ты сестре написала, что в горах и плохая связь. Через пару дней выйдешь с ней на связь. А друзей у тебя сегодняшнего дня двое. Я и Артём.

— Я не услышала, что хочет от меня Артём, — мужчина посмотрел на меня холодно и прошипел:

— Артем хочет трахнуть тебя, маленькая наглая сучка. А с виду была настоящим теленком. И вот, пожалуйста, рога на лицо.

— А вот грубить не обязательно, — да, знала, что наглею и захожу всё дальше и дальше по скользкой тропе. — А то можно и в рыло получить, — я пьяненько захихикала.

Видимо, я всё-таки дочь своего папочки. Розовая лопатка мне в помощь. Мне терять сейчас нечего, особенно по пьяни. Девичья честь загублена, осталась лишь жизнь. Но и ту, по словам Бориса, отнимет лишь он. А любимый мужчина сидел и смотрел на меня и Артёма с улыбкой и умилением. Борис, когда находился дома, то совершенно менялся. Лицо, поза, поведение — всё было другим. Он такой домашний, уютный, тёплый. Хотя и холодность проскакивала время от времени мимолетно задевая его серые глаза. И это было, когда я показывала свой норов.

Артём выпил одним махом коньяк и, поставив на стол пустой стакан, неприязненно сказал.

— С вами всё ясно, мадам. Мне от вас ничего не нужно.

Артём собирался уйти. Борис тоже подобрался. Мне стало его жалко, захотелось протянуть руку и прикоснуться к его взъерошенным волосам. Я, пьяненько икнув, ответила:

— Зато мне от вас много что нужно. И вы мне это можете дать. Как и я вам, впрочем, тоже.

— Ты? — Артём, развернувшись ко мне, громко рассмеялся.

Коньяк после ванны расширяет, очевидно, все сосуды в организме. Попутно заглушая голос разума. Он так же притупляет страх и подстегивает на подвиги.

— Ю-ху! Я предлагаю новый контракт! Скажем, на полгода. Ик. Не считая этого месяца. Месяц у нас с тобой будет идти притирка, — ткнула пальчиком, указывая на Артёма. — Бориса я видела и раньше, и он мне нравится. Очень нравится-я-я. Тебя же я вижу впервые. И в договор ты не входишь. Не входишь же, да? — я наморщила лобик, вспоминая, что там, в этом устном договоре, было сказано. — Точно не входишь. Но что нам мешает составить новый? И все будут довольны. Ты доволен. Я довольна, плюшевый мишка доволен. И будем мы жить дружно и счастливо. И, обретя бессмертие. В общем, никогда не умрем! Вот.

Мне показалось или — Артём победно улыбнулся? Нет. Наверняка показалось. Вон какой серьезный и хмурый.

— Ты пьяна. Ну да ладно, это и к лучшему. Твои условия? — Артём вернулся в кресло и испытующе уставился на меня. Потом взял ноутбук, открыл его и, уставившись в экран, сказал: — Я тебя слушаю.

В их жизни сплошные договора, деньги и азарт. А где азарт, там обязательно есть игра. А играть, видимо, с живыми куклами Артёму тоже нравилось. А кукла была не просто куклой, а наглым, маленьким, самонадеянным кактусом. Об которую вытерли ноги, (потому что колючки слишком мелкие) и которая решила оторваться по полной. Мы начали обсуждать условия договора. В котором поучаствовал и Борис.

Несколько раз мужчинам приходилось отвлекаться и отвечать на телефонные звонки. Но со мной в комнате оставался кто-то один, и жаркие дебаты начинались по новой. Артём оказался принципиальным, дотошным козлом. Я настояла на том, что вечера проводим все вместе. Эту неделю — так точно. Костер, картошка и песни под гитару. Поход в лес, на речку, на рыбалку, пока тепло. От охоты отказалась, а вот от стрельбы из пистолета по мишеням — нет.

— И ещё как заканчивается месяц, я возвращаюсь к учебе. Уже к тому времени будет середина октября.

— И как ты себе это представляешь? Ты хочешь, чтобы кто-то из нас всё время был при тебе. Я или Борис? Предлагаешь и на лекции за тобой таскаться?

— И не только на лекции. Никто не отменял курсовые, зачёты и экзамены. Вот! Вы же умные, вы мне поможете!

— Я, конечно, знал, что наглость — это второе счастье. Но ты, похоже, переплюнула нас всех. Борис, ты пригрел на своей груди змею, а не котенка, — я лишь пожала плечами. Мне было непривычно хорошо и тепло.

Чувство страха, похоже, у меня атрофировалось, завяло и само собой отпало. А может на меня повлиял так этот дом? Где, несмотря на жизнь, за воротами. Тепло, уютно и, как ни странно, хорошо. Мы вместе пообедали. Хмель постепенно прошел. Еда творит чудеса.

Друзья загнали меня после обеда в библиотеку, где я с наслаждением перебирала книги. Всё-таки читать то, что напечатано на бумаге и в электронном виде — вещи разные. Парни занялись накопившимися за утро делами. А я, закутавшись в плед, сидела у камина и читала. Делала пометки в выделенном мне блокноте. Так незаметно время подошло к ужину. После ужина игра в бильярд. Где: то один, то другой учили меня гонять шары.

После игры пошли смотреть веселую зарубежную комедию. Меня в свои объятья сгреб Борис. Артём же время от времени завистливо посматривал на нас. В его глазах уже не было злости, яда и раздражения. Этот месяц я посвящу Борису. А дальше покажет время. Меня это устроило. Был шанс пересмотреть новый договор. Мама, узнав, на что пошла её любимая дочурка, по головке бы не погладила. Бабушка по папиной линии назвала бы проституткой. Что сказал бы отец, знать не хотела. Потому как именно из-за него я пошла на это. Долг, деньги и яркая жизнь. Я, сама того не замечая, пала на самое дно. Мне взгрустнулось, и я начала впадать в меланхолию.