— Факелы на телеге есть несколько штук, — шепчет Фиала.
— Хорошо, но, пока за холм не уедем, придется на ощупь выбираться. Хорошо бы им побольше раненых настрелять, чтобы не могли сразу в погоню кинуться.
Ждать приходится с пол часа, пока на площади не начинается оживление, вскоре из темноты так же с факелами в руках выезжает десяток воинов в цветах графа, как мне шепчет зло сжавшая зубы Фиала.
Ксита пока помалкивает, и это правильно, только сильно сжимает лук.
— Мы давно хотим графу отомстить за девчонок и монахинь, — слышу я снова.
— Давайте попробуем это сделать, нам в таверну как раз удобно стрелять, — сам я всего пару раз выстрелили из арбалета и неплохо оба раза смог попасть в ствол дерева, предназначенного в качестве мишени.
Но, теперь, конечно, рассчитываю на меткость девушек.
Всадники спешиваются перед крыльцом, мелькают какой-то высокий рыцарь и рядом с ним коренастый мужчина в дворянской одежде.
— Это он, — поднимает лук Фиала, однако, я придерживаю ее.
— Подожди, пусть поднимается к Шноллю, там удобнее стрелять.
Да, так и есть, хозяева погони хотят посмотреть на добычу, поэтому граф поднимается первым, за ним заскакивает рыцарь, похоже, что очень сильный.
Сначала их подводят к кому-то, лежащему на досках крыльца, граф кого-то пинает и проходит дальше. Так же пинок для следующего лежащего и они останавливаются перед Шноллем, о чем то спрашивают его, потом граф хлещет его по лицу стеком. Или тростью, что-то он держит в руке.
Явно, что задира Шнолль не стал молчать и сказал что-то неприятное про мамашу и жену графа.
Сейчас фигуру графа никто не закрывает, лучше позиции уже быть не может, пора стрелять.
— Давай, — слышу я команду Терека, арбалет давно наведен на спину графа и я спускаю скобу.
Так же рядом слышно, как стреляет Терек, только, некогда смотреть, куда я попал, бросаю разряженный арбалет и поднимаю от ног новый.
Хлопают оба лука, стрелы улетают на крыльцо таверны. Пока я выцеливаю кого-нибудь из приближенных графа, которого уже не видно, в прицел попадается фигура того здоровенного рыцаря. Я стреляю в нее, он падает внезапно, не знаю почему и мне кажется, что за его спиной я вижу так же продолжающего стоять Шнолля с рассеченным лицом.
Болт теперь должен попасть в него, еще пару раз бьют луки девушек по разбегающимся воинам, потом кто-то командует громко погасить факелы и еще после одного выстрела лучниц на крыльце наступает темнота.
Это им не мешает выпустить еще по стреле на память, а потом я веду в сплошной темноте нашу команду, держа за руку Кситу, она тащит сестру и замыкает хоровод Терек.
Сзади раздаются крики и команды, только, криков гораздо больше. Как в темноте поймешь, что случилось, кто живой, а кто уже раненый, куда отправлять погоню.
Я уже слышу, как догоняющие врезались в первый забор, а там их еще не меньше десятка по нашему пути.
Нет, поиски и погоня в полной темноте — это на любителя, фонариков на смартфонах тут еще не изобрели, остается тупо бегать со свечой или факелом размахивать. Только, так скорее всего сам стрелу или болт найдешь, чем кого-то обнаружишь.
Через десять минут мы уже трогаем с места наших лошадей, впереди иду я, держа лошадь под уздцы. Следом Терек управляет подводой, ориентируясь на мой с кобылой силуэт, пока я считаю заранее просчитанные шаги.
Ксита и Фиала бредут позади подводы с луками в руках, чтобы сразу стрелять.
— Шестьдесят пять шагов, здесь поворот направо, — мы удаляемся от основной дороги, по которой уже кто-то из воинов скачет с факелом.
— Они перекрывают выезд из села, — слышу я сзади его слова.
Останавливаюсь и жду, когда он подъедет.
— Понятно, что перекрывают. Только, тут выездов несколько, мы выедем довольно далеко от них.
Передвигаться приходится осторожно, почти наощупь. Немного помогают луны, дают хоть какой-то свет, можно видеть метр-два перед собой, чтобы не врезаться в забор лицом.
Да и укатанная дорога немного отличается своим видом от просто травы.
Через двадцать минут мы оказываемся на границе огородов, теперь я подзываю девушек к себе.
— Займитесь лошадьми, прихватите им морды, чтобы не заржали. Эти могут пустить патрули с факелами вокруг села, далеко светить не смогут, однако, лошади нас могут подвести.
После этого мы пересекаем какое-то поле, приближаясь к кустам. Хорошо, что я аккуратно переложил оружие и кольчуги целым складом белья и одежды, оставшихся еще от банды Хоба, ничего не звенит от постоянных толчков по бороздам.
Через пять минут мы оказываемся в кустах, здесь есть присмотренная мной дорога, только, мы отклонились от нее на десяток метров. Наконец уезжаем с открытого места, когда я вижу дозор, с факелами объезжающие село вокруг.
— Успели, — радуется Ксита.
— Ну, посмотрим еще. Они могут наши свежие следы заметить, — говорит Терек.
Поэтому мы ждем, что случится, однако, держа факелы, и так не сильно светящие вокруг себя, над головой, всадникам трудно заметить след от подводы на траве.
Всадников всего двое, значит, основная масса воинов пока обыскивает село и держит дороги.
— Умеете стрелять на опережение? — спрашиваю я лучниц, однако, дозорные проскакали мимо и можно свободно вздохнуть.
Темнота и умение немного ориентироваться на местности помогли нам уйти из села, еще один подъем на холм и можно будет рассмотреть, что вообще творится в селе.
Ну, то есть, куда скачут всадники и все, больше ничего не увидишь.
На вершине холма видно, как прочесывают огороды и обыскивают дома, светя все теми же факелами.
— Да, ты все правильно придумал. В селе точно не спрятаться, а уж с лошадью или подводой вообще никак.
Теперь можно передохнуть и посмотреть, кто где стоит и не поскачут ли воины графа куда-то в погоню. Чем мы и занимаемся десять минут, наблюдая, как густая цепь пересекает село.
За это время я зашел в меня и поразился, рассматривая свои новые показатели.
Получается, от моих болтов умерло два человека. Один, похоже, Шнолль с цифрой двадцать семь баллов и второй тоже принес мне целых пятнадцать.
Это что, я графа подстрелил? Или того здоровенного рыцаря?
Впрочем, сестры спорят между собой, кто из них попал в него. Они рассмотрели, как он упал первым среди всех воинов.
Может быть и так, что и они попали и я одновременно, а мой болт оказался смертельным.
Второй точно влетел в грудь Шноллю, избавил приятеля от страшных пыток и мне принес кучу баллов, так же как за Товера. Теперь я понял, что их точно объединяет с проводником. Они оба, как и я, поднимались на тот песчаный холм посередине болота. Тот, на котором у меня закружилась голова.
Как заезжал на него Шнолль — я видел сам, а проводник наверняка там тоже побывал не раз.
Больше их недоступность для моего ментального давления я не могу объяснить ничем. Тем более, до этого момента Шнолль ничем не отличался от своих приятелей и я мог спокойно придавить ему на сознание.
Значит, и я тоже стал таким же закрытым для других людей, обладающих Системой в голове.
Наверняка, такие в этом мире есть, хотя, похоже, что в бункере много лет никто не появлялся.
Еще подросло ПОЗНАНИЕ на одну единицу, мой прогресс продолжается.
Это очень хорошая новость, а теперь нам нужно двигаться дальше, уходя от погони.
Утро нас встречает в примерно тридцати километрах от злополучного для наших товарищей села. Мы едем всю ночь по какой-то проселочной дороге на краю леса, встречая теперь первые лучи светила на лица.
Хорошо, что нас четверо, получается двигаться без перерыва, не считая тех отрезков времени, когда мы даем отдых лошади в телеге. Двое ведут лошадей, двое в это время спят на телеге.
Я смотрю на показавшееся из-за горизонта светило и радуюсь новому дня, который могу увидеть своими глазами.
Вчера мы потеряли троих товарищей, зато, славно отомстили за них и еще живы.
Возможность отомстить своему врагу, тем более, когда это всемогущий граф — очень дорогого стоит для моих спутников. Они даже улыбаются во сне из-за этого чувства.
