— Неужели никто не додумался, что подобный маскарад могу принять за акт антисоветчины? — народ задумчиво молчит, многие прямо-таки источают вину.

Ага, так я и поверил. Это всё-таки съёмочная группа и играть, пусть плохонько, умеет большинство присутствующих.

— Вся группа лишается половины зарплаты за этот месяц. Клоуны, — киваю в сторону массовки, — Заработают ровно половину от обещанных денег.

— Уууу… Это несправедливо!… А мы здесь при чём? — раздались голоса несогласных.

— Насильно никого не держу, и все знают, где находится выход, — сразу пресекаю возмущение, — Себя я тоже оштрафовал наравне со всеми. Есть такая вещь — децимация, то есть коллективная ответственность. Только никто не собирается казнить каждого десятого, но рублём я по вам ударю. При этом, если в ближайшие недели группа выполнит свою работу на отлично, то всем положена премия.

— Ооо…– народ встретил последнюю фразу с явным воодушевлением.

— Только гонять я вас буду по-страшному. И в ближайшее время никаких выходных или больничных. Основанием для пропуска работы ныне является исключительно потеря конечности, другие оправдания не принимаются. Повторяю, все знают, где выход. Если я объяснил доходчиво, то быстро по местам! Из-за дурацкой выходки мы выбились из графика.

Плохо, что ситуация осталась в подвешенном состоянии. Руководство БССР приняло мою версию и даже появились статьи в местной прессе о произошедшем курьёзе. Но никто не отменял Андропова и его игру. А ещё я сдуру задел сталинского палача Микояна, который до сих пор в немалой силе. Как бы мне не прилетело с этого фланга. Да и ребят могут начать прессовать задним числом. Но будем надеяться на лучшее.

[1] https://ivanesergeev.livejournal.com/232579.html ссылка на список бунтов, восстаний и массовых беспорядков в СССР.

[2] https://zagadki-istorii.ru/zolotye-deti-sojuza/ развлечения ублюдков, называющейся «золотой молодёжью», которых прикрывали высокопоставленные родители из Политбюро.

— Стоп! — ору как оглашённый.

Бедная Леночка аж подскочила от неожиданности. Опять этот Киндинов! Ведь всё хорошо до этого было, и мы отработали две недели без особых сбоев. Сегодня у нас последняя батальная сцена, далее можно отпускать массовку и переходить к работе в особняке. Будут ещё кадры боёв, более связанные с обстрелами и взрывами, но это больше техническая часть, где актёры почти не нужны. Остальное всё отшлифуем в павильоне, особенно несколько кровавых моментов рукопашной и зачистки вражеских окопов.

Скорее всего, Евгений просто поддался канону и обыгрывает эдакого советского командира, ведущего людей в атаку с верной идеологической точки зрения. В советском кинематографе ранее часто грешили, показывая подобные сцены.

— Так, «мертвецы» встаём и дружно идём на обед, — произношу под дружный гогот всей съёмочной группы, — И только попробуйте мне нарушить грим! Евгений, давай к нам.

Массовка, изображавшая, лежащие вперевалку труппы начала подниматься. Раздались смешки, а курящий народ моментально задымил. Но никто особо не задерживался, так как главреж произнёс сакральное слово «обед». А он у нас по расписанию, сытный и очень вкусный. Я и сам поражаюсь нашим поварам, умудрявшимся в полевых условиях готовить такую вкуснотищу. Ещё и хлеб собственной выпечки! Чувствую, что у меня скоро потекут слюни, но мне до еды ещё далеко.

Вместе с Киндиновым подошёл Лапиков, который по сюжету должен умереть одним из первых в отчаянной атаке, и молодой Щербаков. Борис играет прапорщика, добровольно ушедшего на фронт и, по сюжету, спасшего главного героя. Изначально роль была написана под Крамарова, и он должен был играть бывалого солдата, правда, немного шебутного и где-то недалёкого. Только в итоге его герой должен был продемонстрировать чудеса бесстрашия и отваги. Но Савелий отказался, посчитав подобное предложение немного оскорбительным. Мол, он уже устал играть всяких полудурачков. Странное решение, ведь за подобный образ, который постоянно востребован среди режиссёров, многие актёры продадут душу дьяволу и даже Сигуранце. Да и в нашем случае, всё планировалось снять по-доброму, без педалирования разных скоморошеств. Но то дела давно минувших дней.

Пока же надо успокоиться и постараться всё верно объяснить актёру. Что-то меня несёт в последнее время, и с трудом удаётся сдерживать накапливающееся раздражение. Наверное, общий стресс, ещё и недавний фортель молодых балбесов даёт о себе знать. Или бабы давно не было? Я согласен даже на приезд стихийного бедствия под названием Светлана Капитонова, хотя, это и может стать проблемой, раскрыв наши отношения. Можно затащить в койку кого-нибудь из ассистенток или студенток из массовки, тем более они явно не против, судя по некоторым намёкам. Но после достопамятных съёмок «Битвы над Кубанью» и короткого романа с Вероникой, я решил не смешивать работу с личной жизнью. Ха-ха! Кого я обманываю? Ну, по крайней мере, мне пока удаётся сдерживаться. Тем временем актёры подошли к моему месту, Лапиков сразу закурил свой жутко воняющий самосад. От его папирос одна польза — комары и мухи облетают съёмочную площадку стороной.

— Евгений, попробуй абстрагироваться от клише, довлеющее над подобными сценами, — начинаю объяснять, — Здесь не должно быть никакой идеологической составляющей, даже Родины сейчас нет. Просто ты ведёшь людей в последнюю атаку, и вы хотите отомстить за подло убитых товарищей. У твоих подчинённых только одно желание — добраться до противника и перегрызть ему глотку. Пойми, вы все уже умерли, но желание отомстить превалирует над всеми остальными чувствами. Здесь даже немчуры нет, а просто образ врага, на уничтожении которого сконцентрированы все ваши мысли. Ты же снова перебарщиваешь с пафосом. Представь, что ты мертвец и ведёшь за собой ходячие трупы. Вся ваша жизнь осталась в прошлом, и мир сузился до этих двухсот метров, которые необходимо дойти до германских солдат.

Смотрю, вроде немного дошло. Советские режиссёры часто пытались показать героическую смерть наших солдат и офицеров, снимая фильмы про ВОВ. Кто-то даже пытался изобразить это красиво, если такое возможно. Я же хочу показать смерть, как обычную попутчицу войны. Нет в ней ничего героического и прекрасного, она ужасна и страшна. Хотя последнюю атаку обречённых, придётся подать именно в таком контексте. Вернее, будет просто излишне реалистичная и детализированная батальная сцена с жутким месиловом. В общем, я сам немного запутался, ещё и от актёра требую чего-то невозможного.

Пока же я отпустил актёров в столовую. Может, переговорят между собой и добавят к сценке чего-нибудь интересного.

— Ладно, отдохнули, пора и честь знать, — отрываюсь от блокнота и зову Леночку.

Примерно минут за сорок, я набросал новую раскадровку, с которой ознакомил оператора, схватившегося за голову.

Ничего страшного в этом нет. Просто придётся сделать дополнительные кадры с некоторыми персонажами. Может, завтра мы ещё оставим часть людей, если сегодня не успеем. Вообще, сами съёмки идут ударными темпами — вот что значит грамотная организация. Я давно работаю двумя камерами, и часть эпизодов поручил даже ассистенту. Всё-таки общие панорамные кадры, передвижение войск, вид на госпиталь и много подобных мелочей необязательно снимать самому. А ещё мы привезли с собой монтажное оборудование, и после окончания съёмок я сажусь с техниками за следующий этап работы. Прямо какой-то конвейер в лучших традициях Генри Форда!

— Лена, зови этих бездельников — пусть ложатся на прежние места, — кричу помощнице.

— Мотор! Начали!

— Дубль три, эпизод четырнадцать, — произносит Леночка через некоторое время и снова щёлкает хлопушкой.

— Приятный город, я про Минск, — произнёс ди Марко, когда мы вышли на прогулку по лесу, — Синьора Пузик устроила мне познавательную экскурсию. А ещё я проникся героическим прошлым этого города. Оксана рекомендовала посетить Брестскую крепость, но боюсь, у меня нет времени, и местные власти могут не дать разрешения.