– Ах, да! Какая ко всем чертям тут лаборатория? – Тихо усмехнулся я, когда подумал об этом. – У нас же учёных никаких и в помине нет?
Кому я мог понадобиться в этом случае? Хотя город наверняка об заплатил за такую находку большие деньги. Может быть в данном случае надо обратить внимание на кое-что другое? Материнский инстинкт. Моя мать, кем бы она не была, могла иметь очень сильный материнский инстинкт, но не имела возможности г деторождению. Как результат, когда она увидела младенца, причём бесхозного, то захотела его усыновить. И если муж её любил, то вполне возможно и то, что он согласился на это дело? Тем более, что когда любишь человека обычно хочется сделать его счастливым? Но тут возникает небольшой конфликт интересов. Для начала, чтобы меня не трогали, надо было сохранить информацию о моём появлении в тайне. Значит, я должен был родиться как все в колонии? В том же секторе Второго кольца, или Центре, всех рожениц отвозят в больницу, чтобы женщины рожали под надзором врачей. А вот в секторе Третьего кольца есть полноценная возможность рожать дома, не отвлекая врачей от их насущных дел. Просто вызываешь фельдшера, и тот фиксирует роды. Хорошо… Тут логика прослеживается. Однако, я не вижу логики в действиях этих людей, у которых таким образом отняли довольно крупный заработок? Куда они делись?
Этот вопрос сбил меня с толку. Однако, когда я, немного позже, старательно перебирал все документы и собирал информацию, то выяснил, что ровно шестнадцать лет назад, в центре города, как бы это странно не звучало, случился довольно серьёзный пожар. И сгорел один дом, в котором жила семья поисковиков. Вы будете смеяться, но фамилия у них была Иванишины. Почти вся семья в полном составе там погибла. И никто не задавался лишними вопросами. Ну, погибли, и погибли. Их остатки имущества, вроде того же сгоревшего дома, а также и ресторана, подмяли под себя представители семьи Ясиновых, с которыми я уже в лесу сталкивался. Они были родственниками. Вот тебе и родня! Практически вся семья погибает, а родственники даже не задаются вопросом о том, что случилось? Конечно, я мог бы сейчас пойти к Ольге Сергеевне, и попросить провести расследование того случая? Ну… По крайней мере, мог бы намекнуть ей на тот факт, что я родственник, или вернее надо сказать – прямой Наследник той семьи. А значит, тот ресторан принадлежит мне? Однако, я не хочу этого делать. Мне и так проклятий на мою голову хватает. Да… Вы наверное думаете, что все эти поисковики после моих походов в лес успокоились? Нет. Они меня теперь ненавидят втройне. Ведь я в очередной раз вернулся с довольно ценным трофеем? Который имел довольно большое значение для города. Вернее, не для города… Для мэра города. Но это и не суть важно.
Кстати, что касается мэра города… Молодой паренёк, Дмитрий Александрович, который взялся за дело, тут же начал проводить полную инспекцию служб города. Что не сильно понравилось помощникам его папы. Того самого Александра Дмитриевича, который, по сути, сам себя загнал в могилу. И они, что было вполне естественно, пытались возмущаться. По крайней мере, до тех пор, пока пара из них вежливо, но непреклонно не была отправлена на пенсию. Хотя, о какой пенсии можно говорить, если в городе она не выплачивается? Просто по той причине, что нет для этого никакого смысла. Люди работают на себя в основном. А городу налоги платят за безопасность. Так вот… Этот весьма молодой паренек видимо старался оправдать доверие отца? И поэтому стал закручивать гайки очень серьёзно. Но кое-кто этого не учёл… Те самые семьи поисковиков, которых заставил поработать на благо города Александр Дмитриевич? И они, и учёные, появились в резиденции мэра города, требуя вернуть всё так, как было ранее! Я не знаю, на что они рассчитывали? Может быть на тот факт, что молодой мальчишка просто растеряется, и чтобы его оставили в покое, банально всё возвратит на круги своя? Нет уж. Этот мальчишка просто потребовал, чтобы эти люди соответствовали тому, на что претендуют. Если люди поисковики, то они должны предоставлять хотя бы раз в полгода, а лучше раз в месяц какие-нибудь находки, которые дают им возможность считаться поисковиками? Причём заметьте главный фактор… Он не предлагал им бесплатно сдавать эти находки городу? Он предлагал им именно продавать эти находки. Главное, чтобы они были! Но откуда они возьмутся? Если, как я уже говорил, пара семей из этих поисковиков вообще уже в лес никогда не ходила! По крайней мере, за последние тридцать – сорок лет точно.
А насчёт учёных он тем более был непреклонен. Заявив им коротко о том, что они должны предоставить ему результаты своих исследований. Естественно, что учёные тут же начали возмущаться, открыто заявляя о том, что у них нет ни места, ни лабораторий, ни возможностей, чтобы проводить исследования. Вот если город им предоставит… Дмитрий Александрович тут же достал все записи, которые вёл его отец, и перечислил вслух суммы средств, которые учёные получали с момента основания колонии. Также он перечислил им, что, как оказалось, на балансе Научного Совета до сих пор числилось четыре полноценные лаборатории, один исследовательский центр, и восемь складов для специального оборудования. И всё это, не считая самого того оборудования, на которое они каждый год получали деньги, чтобы его обновить и содержать в нужном порядке. Вот же сюрприз? А где-то само это оборудование? Когда они услышали про эти самые деньги, которые, как ни странно, исчислялись суммами с шестью, а то и семью нулями, то тут же погрустнели. Дело в том, что, как я уже говорил, и не раз, в нашем городе ответственность очень сложно переложить на кого-то другого. По закону колонии, если, например, ты что-то натворил, то за тебя, если ты вдруг умер, или там мало ли что с тобой случилось, то за всё отвечает именно твоя семья. Это хоть как-то, но удерживало людей в рамках закона. До поры, до времени. Так вот… Учёные попытались было возмутиться, что в данном случае они просто не несут никакой ответственности за эти деньги! Ведь эти деньги получали другие люди, которых уже давно нет в живых? Однако паренёк, при поддержке той самой Ольги Сергеевны, тут же указал им на этот закон. Ответственность за содеянное их предками несут ныне живущие семьи. Так что долги возвращать всё равно придётся. Выяснив, кто именно получал деньги, мэр города приказал арестовать всё имеющееся имущество не только у самих этих ученых, которые уже практически все жили в Трущобах, но и у их родственников, которые за последнее время, так сказать, отпочковались от основной ветви семьи. Как результат, касса города пополнилась на довольно крупную сумму денег. А вот среди жителей Трущоб появилось достаточно много обозленных людей, которые были готовы ненавидеть кого угодно. И вполне естественным было то, что они в первую очередь ненавидели того, с кого именно всё это началось… Меня! Только вот я не понимаю того, почему именно я виноват во всех их бедах? Ведь я на самом деле всего лишь принёс несколько интересных вещей и город? А то, что учёные не хотели выполнять своих обязанностей, и просто, как какие-то пиявки, присосались к телу города, получая все блага просто за то, что они числятся кем-то там… Так это их проблема! Причём тут я?
Кто-то, наверное, тут же вспомнит про докторов? Что, мол, и эти люди тоже могли бы попытаться надавить на того же молодого мэра, чтобы что-то попытаться у него выпросить? Да… Могли бы… Но видимо готовясь к противостоянию со мной, эти доктора Центрального района пропустили такой момент, а потом просто затихли, когда поняли, что в данном случае им не светит ничего хорошего? Тем более, что, как я уже сказал, за спиной этого паренька неожиданно для них всех оказалась Ольга Сергеевна Правилова. Скорее всего, эта женщина намеревалась гнуть теперь свою линию, поддерживая молодого мэра, и получая таким образом карт-бланш в случае необходимости? Вполне возможно и даже можно так сказать логично она поступает. Однако, в данном случае меня больше беспокоило другое. Меня беспокоили именно те самые люди, которые продолжали ходить по Трущобам и сектору Третьего кольца, старательно выискивая про меня информацию? Это было очень подозрительно. Мы вроде бы всё уже с ними обговорили? А они продолжают гнуть свою линию! Это мне не нравится. Однако пытаться как-то возмущаться или что-то требовать я не стал. Хотя мог бы. Но это не тот вопрос, который я собирался так решать.
