Сейчас же я спал. В этот раз я действительно провалился в странный сон. Сон, в котором не было чего-то нормального. Какие-то странные образы метались в моём сознании, беспокоя и не давая мне хоть как-то понять происходящее. Да я и не пытался этого делать. Зачем? Мне было достаточно и того, что моё положение было тяжёлым. Достаточно тяжёлым. И поэтому я старался держать себя хоть как-то в руках. Хотя бы приблизительно. Но это сложно делать во сне. Очень сложно, скажу я вам…
……..
Остаток дня и всю ночь я провел в забытьи. И только на следующее утро смог хоть как-то разлепить глаза. Общее моё состояние действительно было довольно жутким. Постоянная головная пульсирующая боль очень сильно выматывала, заставляя уже подумывать о смерти. Но я не мог сдаться просто так. Поэтому я всё-таки решил попробовать дойти до места, и попытаться всё-таки спасти свою жизнь. Кое-как собравшись, я двинулся в дальнейший путь. Единственное, что выручало в данной ситуации меня, так это именно этот самый дар, который позволял мне чувствовать опасность заранее. Но каждое такое ощущение давалось мне с большим трудом. Каждый раз буквально наизнанку выворачивая мой мозг.
Но несмотря на тяжесть моего состояния, я не забыл о том, что намеревался проделать с тем самым деревом – паразитом. Тем более, что когда я приблизился к нему, то опять услышал тот самый хор. Однако, теперь почему-то я слышал его немного по-другому? Старшая особь словно что-то хрипела старым, пропитым голосом? А молодая особь пискляво ей возражала, или подпевала… Я в их пении не разбираюсь! Скажу только одно. Это было действительно раздражающе.
Приблизившись к краю зоны, где должна была эта тварь контролировать территорию, я уже привычно надел на себя заготовленный заранее респиратор, чтобы не дышать пыльцой, которую распространяет цветок этого дерева. После чего начал готовиться. Достав три пачки презервативов, я тихо рассмеялся. Но тут же скривился от очередного приступа боли. Вы, возможно, спросите меня о том, почему я смеялся? Да всё просто… Видели бы вы глаза аптекарши, у которой я их покупал? Обычно парни моего возраста об этом даже не думают. Честно говоря, я не знаю почему… Но у нас в городе почему-то думали, что парни моего возраста думают тем самым местом. Стоит только им увидеть какую-нибудь красивую фигурку, и, не дай Бог, часть нежного тела, как у них тут же кровь от мозгов в голове отливает в другое место. А тут вдруг молодой паренёк да и презервативы покупает? Видимо у неё тут же возник вопрос, о чём он думает? Но объясняться с аптекаршей, которая была, наверное, лет шестидесяти, я банально не стал. Тем более, что рядом крутилась её дочка, которая почему-то принялась строить мне глазки? Однако, я тогда на это вообще не обратил внимания. Так как собирался идти в шахту. Теперь же мне было всё равно.
Аккуратно, через тонкую трубочку при помощи небольшой воронки, я начал заполнять презервативы тем самым керосином. Лучше уж я буду эту жидкость керосином называть! А то бензин – керосин… Вообще непонятная ситуация получается. Я так его называю потому, что так эту жидкость называл мой учитель. Я не знаю откуда он взял это название. Знаю только то, что он с полной уверенностью заявлял о том, что бензин имеет совершенно другую консистенцию. В школе нас этому не учили. По крайней мере, до тех пор, пока я там учился. Так что я и задумываться об этой ситуации не буду. Буду называть её просто керосин. Так вот…
Заполнив эти тонкие шарики керосином, я тут же принялся забрасывать ими дерево с максимальной дистанции. Я не пытался налить в каждый презерватив по два ведра жидкости. Мне хватало и полулитра. К тому же резина этого изделия была очень тонкая, и я опасался того, что керосин просто разъест эту тонкую материю. Поэтому стоило мне только один набрать так, чтобы он в руке помещался, я тут же разворачивался и швырял его в дерево. Только на пятый бросок я попал в середину дерева, где был цветок. Видели бы вы реакцию этого хищника? Те самые лианы, которые изображали роль корней, а также свисали с его веток, принялись колотить вокруг, пытаясь найти врага. Ещё бы… Ведь я нанёс удар фактически в самое больное для него место? Шарик лопнул прямо в цветке. Вы можете себе представить это?
Когда я полностью закидал это дерево керосином, несколько раз попав в цветок, и вокруг разносился уже не запах его пыльцы, а запах именно керосина, я наконец-то взял заранее заготовленный моток пакли с привязанной к нему проволокой. Паклю я также пропитал керосином, после чего поджог и раскрутив за проволоку, метнул в дерево. Здесь особая точность была не нужна. Ведь всё это дерево сейчас фактически стояло в луже из керосина? Но видимо сейчас и сработал тот самый Закон Подлости, про который обычно могут говорить люди? Так как этот кусок пакли, уже разгоревшийся как следует, огненным метеором пронесся через разделяющее нас пространство и влепился прямо в цветок. Ветра на этой поляне особо не было. Так… Лёгкий и прохладный ветерок. Поэтому загудевшее пламя практически в течение нескольких секунд охватило все дерево. Я тут же схватился за голову, и рухнул на том месте, где стоял. Дикий визг сгорающего монстра, раздавшийся вместо равномерного гудения со стороны этого дерева, видимо свидетельствовал о его боли? Но, как я уже сказал, выбора у меня особого не было. Мне надо было от него избавиться. Я просто всё заранее просчитал. Если это деревья будут дальше так прорастать, создавая своеобразную зону, где не может быть ничего живого, то они в один прекрасный момент просто перекроют мне проход. Если бы это дерево стояло одно, и никого, как говорится, не беспокоило при помощи своего размножения, то я бы его не трогал. А так… Извините уж!
Мне кажется, что я даже на некоторое время потерял сознание? Очнулся я опять в крови. Да сколько же можно? У меня так и крови на всё это не хватит! Честно говоря, я сам поражался тому насколько вынослив может быть человек? Особенно когда хочет чего-то добиться. Я, конечно, слышал историю, которую любила повторять моя мать, рассказывая про какую-то книгу, известную под названием ем "Повесть о настоящем человеке". Так вот… Что мне было в этом деле интересно, спросите вы? Книга старая и возможно сейчас мало кому интересная. А я скажу… Сначала могло показаться, что этот рассказ про лётчика, который участвовала во Второй Мировой Войне? Якобы он восемнадцать дней выползал из вражеского тыла, при этом с перебитыми ногами? А никто не спорит. Так эта история имела под собой настоящий свершившийся подвиг. Однако, уже после того, как мать мне несколько раз пересказала эту историю, я всё-таки заинтересовался тем фактом, почему она это делает? И она объяснила мне. Она будет повторять мне эту историю до тех пор, пока я не выясню истинный смысл этой книги! И тогда я задумался. Если смысл не в самом этом лётчике, который совершил этот самый подвиг… То в чём он? И я принялся внимательно перебирать все факты из этой книги. Только тогда я понял в чём дело. Книга была так названа не из-за самого лётчика. Да, он герой. Он выжил. И он боролся. Но… Всегда есть НО! Обратите внимание на тот факт, что в госпитале, когда он лежал лечился, и уже без ног… Ну, их отрезали из-за гангрены… Этот лётчик впал в апатию и депрессию. И он не боролся бы, и не стал бы известным лётчиком. А всего лишь ещё одним инвалидом, который малодушно подумывает о смерти. Если бы не настоящий человек рядом с ним! Тот самый Комиссар, который потом умер, думал не о себе, а старательно подбадривал всех других раненых, лежавших рядом с ним. И именно этот Комиссар заставил того самого Мересьева начать бороться. Да, никто не отказывается… Это был подвиг. Потому что для того, чтобы достичь того, чего достиг этот самый лётчик, необходимо было приложить огромное количество сил, и проявить невероятную силу воли! Я не пытаюсь умалять его заслуг. Но вы сами подумайте… Если бы тогда, когда этот самый лётчик после ампутации двух ног впал в апатию, этот Комиссар не нашел бы способ как крючком вырвать его душу из лап апатии, и поднять обратно в небо, кто бы сейчас о нём знал? Да, потом этот Комиссар умер. Я не помню, что с ним было… Вроде бы тяжелейшая контузия, которая постепенно его убивала? Ну, извините… Технологий Содружества там не было. Поэтому он умер. Но умер он так, что от его смерти горевали даже те люди, которые его знали всего лишь пару дней. Вот о чём вообще-то была эта книга. И когда я это понял, и рассказал матери, только тогда она, тихо рассмеявшись, сказала мне о том, что больше она мне этот текст повторять не будет. Если я сам понял настоящий ответ.
