– А вы можете?

– Да, но изжога замучает! – в голове Дарка грубый голос демона вдруг перешёл на слишком громкий хохот.

– Да ты шутник! Голова болит, заткнись!

– Я у тебя научился за эти сутки, мы теперь единое целое, так что, заткнутся в скором времени придётся тебе!

Прекрасно, вот и поговорили. Дарк молча махнул рукой и пошёл к трассе, до города ещё надо дойти.

Первая же машина на трассе грозно сигналила ему, с явным контекстом: «Пьяный! Убирайся с дороги! Турист! Понаедут тут!»

Джон посмотрел на себя и понял, что идея не самая лучшая, в таком виде он пугает водителей, возможно, что кто-то вызовет полицию, а это совершенно лишнее.

Недалеко от дороги у подножия холма притаилась маленькая заправка и закусочная, она казалась такой маленькой, что её и разглядеть-то трудно, но там, конечно, есть телефон, а это путь в реальность.

Больше получаса Дарк шёл, иногда бежал вдоль дороги, старался сделать вид, что совершает утреннюю пробежку. Кровь и грязь снова смыл водой из старого крана перед началом пути, теперь его вид не такой подозрительный, немного странный, но не пугающий, какая-то девушка за рулём даже помахала ему рукой и улыбнулась. На заправке всё оказалось проще чем ожидалось, таксофон закреплён на улице, нескольких монет хватило для короткого разговора с Бишопом. Меньше, чем через час, Дарк уже сидел на заднем сидении чёрного автомобиля и ел японские закуски, купленные в первом попавшемся кафе.

– Спасибо, за помощь, мистер Бишоп. Как вы умудряетесь оказаться в нужном месте в нужное время, или вы в Японии сейчас обитаете?

– Я обитаю везде. Везде, где есть мои дорогие клиенты.

– Рад слышать. Но это не всё, что вам придётся для меня сделать. Я из машины даже выйти в таком виде не могу.

– Да, мистер Дарк, я бы сказал, что вид у вас очень потрёпанный, но вы же платите мне не за комментарии, а за помощь, сейчас придумаем, как вам придать в человеческий облик, а потом сразу на вокзал.

– Это хорошо, полностью вам доверяю, но есть ещё один момент, я должен уехать из страны как можно быстрее и вам лучше ничего не знать.

– Понимаю, сейчас посмотрю, куда сможем вас отправить сегодня ночью.

Вернулись в Киото, нашли небольшой магазин спортивной одежды, где Бишоп купил самый большой костюм и кроссовки, потом немного поразмыслив, выбрал спортивную кепку с большим козырьком. Переодеваясь в машине Джон, нашёл ещё несколько ссадин на теле, и большой синяк на боку, есть ли ещё выжившие в том пикапе или нет, этот вопрос перестал его волновать, лучше, если свидетелей не останется.

– Сколько времени вы не ели, Джон? Хотите, мы ещё остановимся и купим нормальной еды для вас?

– Нет, нам пора в Токио, по дороге ещё пообедаем, извините, мне надо сделать очень важный звонок по телефону, можете на пару минут оставить меня одного в машине?

– Да, куплю нам кофе и какой-нибудь бургер! – последние слова Бишоп говорил, закрывая дверь машины.

Телефон, Эрики Дарк помнил наизусть, набрал номер и долго ждал ответа. Сообщил, что оставляет это дело, и узнал ужасные новости от Бориса, но уже ничему не удивился.

Разговор получился непростой, Дарк очень надеялся, что неприятности случились только у него, но оказалось, что одновременно силы атаковали всех участников этого дела. Он также понимал, что события последних дней, это только начало всех реальных проблем, если для Бориса ещё можно немного упростить ситуацию, то для Юрико, Арта и него самого реальное положение вещей близкое к катастрофе.

Тем временем Бишопу надоело ждать приглашения в машину, он сел за руль и протянул пластиковый контейнер с кофе и двойным бургером Дарку.

– В Токио! Надо успеть на самолёт. Да и документы, как я понимаю, утеряны. Хорошо, что у меня есть все копии. Желательно привести вас в респектабельный вид, иначе вас не пропустят на таможенном контроле и надо собрать ручную кладь, а то вы больше похожи на бездомного.

– Так и есть, Бишоп, так и есть.

– Эрика, солнышко моё, я не могу дорисовать проект Артура, мы разные. Дорогая послушай, он вернётся и всё сделает сам, два-три дня — это не срок для молодого красивого парня. Подожди, не отключай свой мобильник, – Борис сделал взмах рукой в знак протеста, но Эрика нажала отбой.

– Ну вот, так всегда, кто-то напакостит, а Борис отдувайся, я крайний, крайний, нет, я самый крайний в списке всех ответчиков за чужие грехи.

Этот бурный монолог с активной жестикуляцией вызвал улыбку на лице Юрико, Борис часто вёл себя как большой ребёнок, большой и очень добрый.

– Могу я помочь? – Юрико выждала паузу и улыбнулась.

– Нет, милая, нет! Эти двое предателей смылись в самый ответственный момент, через неделю сдавать материалы в типографию, а несколько страниц надо перерисовать, придётся делать фокусы в Фотошопе, там кусочек, тут заплатка и прокатит. Но когда вернётся твой Арт, я ему, ух я ему… – меру наказания Борис ещё не придумал, но работы ему сейчас добавится вдвое.

– Да, это нехорошо, так поступать с вами, – поддержала тираду Юрико.

– А, погодка-то, погода – сидел бы в саду да чаи гонял! – последние слова Борис выкрикивал с явным отчаянием, стоя как актёр на сцене театра в центре террасы, потом ещё раз махнул рукой и, не оборачиваясь, пошёл в дом работать.

Театрализация была свойственна Борису, он считал себя русским человеком, с большой душой, этаким барином на чужбине, эмигрантом последней волны и так вжился в образ, что стал тосковать по родине. В этом японском раю он не стремился воссоздать русский пейзаж, имитация, по его мнению, сродни пошлости, а он считал себя тонкой натурой, не терпящей пошлость и вульгарность в любом её проявлении. Россия единственная, когда ему станет совершенно тоскливо и одиноко он просто поедет в Москву на пару недель, а потом вернётся сюда, чтобы опять тосковать по родине – такова его сущность, как ему казалось.

Юрико осталась одна на террасе, погода действительно замечательная, первые дни лета радовали теплом и солнцем, воздух переполнен ароматами цветов и травы, скошенной на лужайке перед домом.

Борис часто говорил на тарабарском языке, где смешивались и русские, и немецкие, и английские слова, а теперь ещё и японские.

Она спустилась в сад камней, присела на один из валунов и веточкой начертила несколько иероглифов на песке.

– Рисуешь?

Юрико вздрогнула от неожиданности, рядом на песке стоял Арт и улыбался.

– Как ты здесь оказался? Я не слышала твоих шагов, ты с Борисом уже встречался?

– Ох, как много вопросов, я просто пришёл к тебе, с Борисом мне сейчас встречаться не хочется, да и времени нет.

– Но надо несколько страниц переделать до конца следующей недели, он очень недоволен, Эрика ему поручила делать твою работу.

– Я уже всё нарисовал, ещё три дня назад, только папка в моей квартире осталась, слушай привези мне сумку с вещами, документами и папку для Бориса захвати.

– А сам ты не можешь?

– Видишь ли, там у меня остался Джон, ты с ним в хороших отношениях, а мне с ним ещё рано встречаться, я и тут-то не задержусь, через пару минут уеду в Токио по делам на электричке.

– Я мало что понимаю, но Джон пропал, как и ты три дня назад.

– А у меня дома кто-то был за это время.

– Да, была Эрика, но она заехала к тебе перед деловой встречей, торопилась, может быть, записку только написала, так что твоя квартира пустая. – Юрико уже поднялась с валуна и вдруг заметила, что Арт стоит на песке и следов вокруг него нет. – Ты, что с неба свалился?

– Нет, по валунам прыгал, чтобы тебя напугать, создать иллюзию эффектного появления.

– Тебе это удалось, мы можем вместе поехать к тебе, ты останешься дома, а я привезу рисунки.

– Отличная мысль, только Борису не говори, что я вернулся, а то сама знаешь, сколько времени придётся слушать его нравоучения.

– Договорились, но ты мне должен, а сейчас выходи из ворот, я возьму машину и подберу тебя за поворотом.