Прозвучало не очень жизнеутверждающе, но ради того, что избавиться от стрекозиных очков можно было и потерпеть.

— Итак, товарищ! — произнес, наконец, минут через двадцать Илья Ильич, у которого, от напряжения на лбу выступили капельки пота. — Смотрите в отверстие. Ну и как ваше зрение ведет себя сейчас? — с некоторой издевкой поинтересовался окулист.

— Сейчас плохо, — честно признался Вася, ощущая, как сжимаются его глазные яблоки.

— Этого и следовало ожидать, — удовлетворенно заметил Илья Ильич, наблюдая за высветившимися цифрами на экране монитора. — Все, как и прежде, голубчик. Без изменений.

Он уже собирался подняться с кресла, когда Вася его остановил.

— Вот! Заметил он. Выправилось.

Доктор снисходительно улыбнулся.

— Молодой человек. Мне некогда играть с вами в эти глупые игры. В коридоре масса пациентов, которым на самом деле нужна помощь. А вы надевайте очки и не морочьте мне голову. Всего доброго.

— Проверьте, — тоном, не терпящим возражений, произнес Вася и скрестил руки на груди, дав понять, что покидать кабинет он не собирается.

— Был бы я помоложе, — пробурчал доктор. — Выгнал бы взашей. А лучше сторговал бы с вас ящик шампанского за эту нелепую выходку…

— Я принесу вам ящик шампанского, или кефира, или чего вы там пьете, если вы сейчас запустите ваш прибор еще раз и не увидите, что зрение выправилось.

— Бред! Глупый мальчишка.

Илья Ильич не без труда нащупал своей высушенной временем ладонью мышь и стал водить курсором по экрану, изредка щелкая кнопками. Наконец, запустил программу во второй раз, она выдала результат. Уставившись в монитор, окулист нахмурил брови. Затем снял такие же стрекозиные, как у Васи до недавнего времени, очки и протер их извлеченным из кармана замусоленным платком. Снова надел.

— Немыслимо! — выдал врач. — Опять программа глючит. Маша! Мария! Тут что-то с программой…

— Я не программист! — выдала медсестра из соседнего помещения.

— Еще раз. Проверим еще раз, — затараторил окулист.

— «Держись!» — предупредил Тео. И глаза Васи снова как будто сжали невидимые пальцы.

— Ну вот! — радостно заметил Илья Ильич через пять минут, когда на экране высветились новые данные.

— А теперь снова хорошо вижу! — заметил Вася, искренне наслаждаясь процессом.

На этот раз без препирательств доктор запустил программу в четвертый раз. Потом снова и снова. Каждый раз результат менялся на противоположный. Илья Ильич был злой и бледный. Вася невозмутимый, хотя про себя катался от смеха. Вообще-то смеяться над пожилыми не то, чтобы правильно, но из-за этого самого ретрограда Вася все свое детство проходил в ужасных окулярах с толстенной пластиковой оправой, за то получил от сверстников массу прозвищ, самым безобидным из которых было «четырехглазый». А еще массу тумаков всех видов.

— Ну так что? — заметил Вася после очередного скачка показателей. — С вас ящик шампанского?

— Пошел вон! — зарычал окончательно потерявший самообладание врач. — И чтоб ноги твоей.

— А маме что сказать? — поинтересовался Вася, которого нисколько не тронул враждебный тон обыкновенно не в меру интеллигентного доктора.

— Скажи, что я вышел на пенсию, — зашипел Илья Ильич тяжело дыша.

Вася пожал плечами и встал со стула.

— Всего доброго!

Голова от всех этих внутренних трансформаций гудела, но ощущение триумфа переполняло Васину душу. Ради этого сладкого чувства можно было и потерпеть.

— Что сказал Илья Ильич? — мама подскочила к Васе, едва тот вышел из кабинета.

— Сказал, что современные линзы не так уж и плохи, — соврал Вася. — Можно пользоваться.

— Странно! — засомневалась мама. — Мне по телефону он говорил обратное.

— Совсем плох стал наш Илья Ильич, — пожал плечами Вася. — Слышала бы ты, что он там нес. Ящик шампанского с меня требовал. Представляешь?

— Да ну? — не поверила мама. — А так и не скажешь…

Илья Ильич Загорский всегда относил себя к числу тех врачей, которых можно отправить на пенсию только в гробу. Но сейчас, впервые за свою долгую карьеру, ему захотелось оказаться дома в кресле качалке с котом на коленях.

«А может и вправду пора заканчивать?» — подумал он. А вслух произнес:

— Мария, принеси мне валокордину. Сердце пошаливает.

Стойко выслушав на протяжении всего пути домой мамины причитания относительно того, как быстро летит время, как сдал в последние годы Илья Ильич и как же не идет сыну его новый ежик, Вася заботливо выгрузил маму на их личной жилплощади и направился в университет.

Выслушав вполне ожидаемые «Ох ё!», «Ни хрена себе!» и «Да ну нафиг», Вася поприветствовал одногруппников рукопожатием, а одногруппниц вежливым кивком. Они собрались в фойе и что-то громко обсуждали, когда появился этот стриженный чуть не наголо возмутитель спокойствия. И только верный друг Иван, который, как обычно, находился в центре внимания, да шумная староста, не догадавшаяся удивиться новому Васиному облику хотя бы для вида, сохраняли спокойствие. Ангелина хоть и вздернула брови от удивления, от комментариев отказалась.

— Так вот! — вернулись они к беседе. — Сам слышал, как в деканате говорили, что Лили сегодня не будет, потому что у нее парня убили.

— Бедная, — замычал кто-то из девчонок.

После приличествующей в таких случаях паузы, студенты вернулись к шумному обсуждению эксцесса. Будь Вася погромче и понаглее, он наверняка сделал бы глупость, и во всеуслышание сообщил бы, что убитый не является парнем куратора и даже наоборот. После чего ему долго пришлось бы объяснять откуда у него такая информация. Но он был скромен и тих. А Иван, как будто предчувствуя неладное, взял друга за плечо и отвел в сторону.

— Не трепись, — предупредил он. — Если спрашивать будут, скажешь, что волосы постриг, потому что вши завелись… Ну или другое что-нибудь придумай. Что бабе твоей новой коротко стриженные нравятся.

Кстати, на счет представительниц прекрасного пола. Вася огляделся в поисках Полины, но подругу не обнаружил. Оно и к лучшему. Эта бы насела с расспросами так, что никакая история ни про каких вшей не помогла бы. Уж что-что, а вытянуть из Васи правду она могла. Ей только повод дай. И мертвого разговорит.

Пока шли скучные лекции, Вася, забившись по привычке на самый задний из всех задних рядов, в гордом одиночестве бурчал себе под нос, переговариваясь со своими незримыми товарищами. В аудитории, простиравшейся чуть не на пол футбольного поля позволить себе такую шалость, было можно.

— «Итак!» — подводила итог Лейла Куко. — «Проблема с полицией вроде как решена. Они ищут молодого человека с длинными волосами»

Вася согласился.

— «Второе» — продолжала командор. — «Разрулили историю с глазным врачом»

— С окулистом, — буркнул себе под нос Вася.

— «А?»

— У нас их окулистами называют.

— «Да! Конечно» — Лейла продолжила. — «На повестке дня выступление на научной конференции…»

Вася чуть по лбу себя не стукнул. Он совсем забыл про грядущий позор. Если бы не эти ребята в голове, должно быть, вспомнил бы за пять минут до начала, да и то с подачи профессора.

— «Но это тоже не самая серьезная проблема» — вещала, тем временем, командор. — «Куда хуже то, что где-то бродит самый эффективный во вселенной убийца, а вернее убийцы в человеческом обличии. Надо придумать, как их искать. Есть идеи?»

Вася пожал плечами, но Лейла, как выяснилось, обращалась не к нему.

— «На живца?» — голос принадлежал Ларсу.

— «Опасно» — заметила Лейла. К тому же как мы дадим ему знать, что находимся в этом контейнере?

Вася молчал. Он привык, что его называют бездушным куском металла, или пластика. Это уж им виднее.

— «Можно в интернете объявление дать» — ехидно заметил Тео. — «А что? Напишем так мол и так. Красивый блондин в моей голове познакомиться с очаровательно барбидонкой для совместной экскурсии на планету Трик-Трак. Понимаете, о чем я?»

Техник захихикал, но те, кто находились с ним рядом, похоже, его веселья не разделили.