— Контактные линзы вставил, — огрызнулся Вася, стараясь не смотреть капитану в глаза.
— Похвально! — заметил тот. — Так эстетичней. Да и с гопотой драться удобнее. Так ведь?
— Они сами… — попробовал оправдаться Вася, но понял что это прозвучит глупо и осекся.
— Да знаю я, знаю, — согласился полицейский, схватив стопку бумаг на столе. — Вот показания очевидцев. Засунули в машину, увезли, драка. Не ожидал от тебя такой прыти, — заметил капитан. — Хотя в тихом омуте… — он шлепнул бумагами об стол. — Ты скажи, какого рожна они тебя в машину сунули? Денег должен?
Вася отрицательно покачал головой.
— Тогда что?
— А они что говорят? — поинтересовался Вася.
Зиновьев нахмурил брови.
— Ничего они не говорят. Пошутили, говорят над старым приятелем. А тут какой-то неадекватный им машину разбил. Так все было?
— Нет!
— Так я и думал. На вот! — Зиновьев протянул бумагу и ручку. — Пиши, как все было. Подробно. Тут похищение на лицо. Группой лиц по предварительному сговору. А это срок и не малый.
Внутри что-то кольнуло. Вася поежился. Ему почему-то не хотелось сажать Зяблика и его друга в тюрьму, да еще надолго. Они, конечно, заслужили, но… Памятуя, о прошлой встрече с гопниками. Там, возле гаражей, Вася решил, что эти ребята вполне могли потерять голову от постигшего их унижения и жаждать мести. Шутка ли? Ботаник закатывает в асфальт тройку местных авторитетов…
— А если не буду писать? — поинтересовался Вася, поразившись своей смелости.
Зиновьев вздохнул.
— Тогда пойдут на пятнадцать суток за хулиганство. Но я бы не советовал, — капитан покачал головой. — В таком случае, мне придется закрыть твоего друга за нанесение тяжких. Он одному из нападавших голову проломил.
Вася задумался. С одной стороны, как добропорядочный гражданин он должен был бы слить Зяблика и его товарища в мгновение ока. Сразу решалась масса проблем. Главный враг садится в тюрьму. Ваня остается на свободе, а район живет спокойно. С другой стороны, все то же острое нежелание ломать жизнь двум, пусть мерзавцам, но молодым мерзавцам.
— «Ничего не пиши» — услышал Вася женский голос в своей голове. — «Здесь какой-то подвох»
Вася ощутил тоже самое. Но что именно хотел от него Зиновьев? И как выбраться из этой ситуации? Полицейский напротив. Он ждет. Перед глазами лист бумаги. В руках шариковая ручка…
— Ну! — обнаружив на Васином лице следы замешательства, капитан решил придавить. — Не тяни кота за яйца, Курочкин. У меня мало времени. Я все равно кого-нибудь закрою… Или твоего кента, или этих…
— «Не пиши!» — повторила командор.
Легко сказать. А что делать? Как выкарабкаться? Страх парализовал сознание. Думалось тяжело. Зиновьев закурил. Васе показалось, что его соседу по кабинету это не понравилось. Впрочем, кого интересует мнение стажера?
— Я даю тебе пять минут! — сообщил Зиновьев. — Когда докурю, на моем столе появится новая папка. Уголовное дело в отношении Ивана Саблина. Статья сто одиннадцатая — «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью»…
Саблин? Вася и не знал, что Ваня Саблин. Представилось, как великана в наручниках этапируют в суд, как выносят приговор, как сажают в камеру… От таких картинок передернуло. Ладонь с зажатой ручкой сама собой потянулась к бумаге, когда…
С грохотом, едва не слетев с петель дверь в кабинет отворилась. Подобно фурии в помещение ворвалась вооруженная зонтиком с выпученными от возмущения глазами Васина мама. При виде женщины Зиновьев закатил глаза. Видимо, предыдущий опыт их общения оказался для него травмирующим.
— Сюда нельзя… — только и успел буркнуть капитан, но тут же вынужден был замолчать.
— Васенька! — мама подскочила к Васе, стиснув его в объятиях. — Мальчик мой, что они с тобой сделали? Изверги! А вы куда смотрели? — накинулась она на хозяина кабинета. — Средь бела дня… его и убить могли. Где полиция? Где патрули? За что я плачу налоги?
Зиновьев открыл было рот, но мама не дала ему возможности вставить слово.
— А эти? Где эти? Вы их отпустили? Также, как тех мерзавцев, которые напали на моего мальчика в парке?
— Вашему мальчику везет на неприятные истории, — заметил, наконец, Зиновьев. — Может дело в нем?
— В нем? — закипела мама. — Да мой сын мухи не обидел. За всю свою жизнь. Как вы смеете? Вы не имеете права!
Пока мама, которую переполнял праведный гнев изливала бурю своих чувств на капитана Зиновьева, Вася мучительно искал выход из сложившейся ситуации перебирая варианты. Просто встать и уйти из кабинета он не мог. Во-первых, его никто не отпускал, хотя еще пять минут, Вася был в этом уверен, и капитан лично проводит их с мамой до парадного выхода. Во-вторых, Ивану его единственному другу могли грозить серьезные неприятности. Подручного Зяблика действительно увезли на скорой.
Мама, меж тем, перешла на частоту близкую к ультразвуку. Вася бросил взгляд на практиканта и обратил внимание на то, что тот ничуть не обескуражен скандалом. Все так же спокойно сидит и перебирает бумаги. Странно.
Отворилась дверь. В помещение вошел высокий полицейский с белыми от корней до кончиков волосами. На нем красовался мундир. Погоны украшали две большие звезды. Зиновьев подскочил, как ужаленный. Практикант нехотя поднялся со стула.
— Что за шум? — поинтересовался седой.
— Да вот, — стал объяснять Зиновьев. — Мать потерпевшего…
— Подполковник Саблин! — представился он. — Начальник отдела.
«Саблин!» — удивился Вася. — «Фамилия, как у Ивана. Может родственник?»
Вася внимательней посмотрел на полицейского и увидел в его лице знакомые черты. А еще рост. Стать. Осанка.
— Вы должны наказать этих мерзавцев! — мама переключилась на подполковника, сообразив, что главный здесь он…
— Накажем! — пообещал седой. — Только я вас прошу. Давайте успокоимся? А лучше пройдемте ко мне в кабинет?
— К вам? — удивилась мама. Она никак не ожидала такой реакции от высокого во всех смыслах начальства. — А как же Вася?
Саблин подошел к Васе. Тот рефлекторно поднялся со стула. Подполковник протянул руку.
— Ты значит и есть Вася Курочкин?
Васина ладонь утонула в рукопожатии. Он кивнул.
— Молодец! — похвалил его подполковник. — Зиновьев! — обратился он к ошарашенному капитану. — Заканчивай здесь и отправляй потерпевшего ко мне. Мы подождем там.
Он аккуратно взял маму под руку и указал на дверь.
— А вы, значит, Васина мама?
Донеслось из коридора.
— Саблин? — удивился Вася. — Он что родственник?
Зиновьев зажмурился, как от удара обухом по голове.
— Не твое дело. В последний раз спрашиваю. Заявление писать будешь?
— Не буду, — уже уверенней заявил Вася. Стало ясно, что все разговоры об уголовном деле для Ивана не более, чем блеф. Ванька — родственник начальника. Вот почему его выпустили.
Капитан скомкал девственный лист бумаги и отправил его на пол.
— Свободен! — прорычал он, выхватив из пачки очередную сигарету.
Вася приподнялся. Ему показалось, что практикант чуть заметно кашлянул.
— Погоди! — остановил его Зиновьев. — Хочу, чтоб ты посмотрел кое-что.
Полицейский хлопнул ящиком стола и вывалил перед Васей стопку фото.
— Узнаешь?
Вася посмотрел на изображение и рухнул обратно на стул. Его голова закружилась. Замутило.
— «Ни хрена себе!» — услышал он в своей голове голос майора. — «Это же Егор»
Вася тоже узнал его. Вернее то, что от него осталось. На фото в густых зарослях кустарника. Может где-то в парке, неподалеку от того места, где состоялась тогда в августе их встреча, лежало, раскинув руки в стороны тело молодого человека. А рядом, с выпученными от ужаса глазами стояла на земле, как будто позируя для фотокамеры отрезанная голова.
— «Ой! Ой!» — произнес техник Тео.
Мгновение спустя Васю вырвало прямо на стол с бумагами.
— Вот же! — выругался обескураженный Зиновьев. — Пошел на хрен отсюда, ботаник!
Вася не стал задерживаться. Он почти выбежал в коридор, тяжело дыша, сдерживая новый позыв. Перед глазами стояла картинка с фотографии. Сделав несколько шагов, он облокотился спиной на стену и закрыл глаза. Ноги сами собой подогнулись, и он ощутил под собой холодную твердь пола.
