Но тогда получалось, что столь массированная атака коммуникаций не более чем очередной отвлекающий маневр. Однако сэр Ноэл с этим был категорически не согласен. Он считал, что, учитывая постоянно растущую мощь береговой обороны самураев, крайне маловероятно, что русские на своих изношенных и избитых кораблях решатся напасть. Ведь не безумцы же они, в самом-то деле, лезть неуклюжими броненосцами в петлю узких, заваленных сейчас минами и простреливаемых вдоль и поперек проходов Внутреннего Японского моря или Токийского залива. А значит, скорее всего, именно направление на Японию могло быть ложным следом, призванным продлить их безнаказанность на торговых путях. Свое мнение он пытался отстаивать и в адмиралтействе. Но все тщетно. Никаких мер не предпринималось.
К тому времени подхваченные газетами слухи обросли некоторыми полудостоверными сведениями, неизменно опровергаемыми английским морским командованием. Кто-то из отдела океанской безопасности управления военно-морской разведки, похоже, поделился кое с кем-то получаемой очень ценной информацией. Неизвестно, получил ли свою маржу с этого его начальник капитан Гарри Джонс, но этого оказалось достаточно, чтобы поставить крест на его дальнейшей карьере. А на биржах и рынках грузоперевозок и страховок поднялась «волна».
По резко сменившемуся тону инструкций из Лондона Ноэл понял, что его, вполне возможно, назначат главным виновником немалого убытка некоторых воротил из Сити. А это преждевременный конец и его карьеры, если не хуже. Причем неприятности могли коснуться не только его самого, но и тех, кто стоял за ним выше. Ошибиться или опоздать с реакцией сейчас было никак нельзя.
Сомнения, одолевавшие командование Восточного флота, разрешил приказ из Лондона. Прямым распоряжением графа Кавдора предписывалось не строить утопических теорий, а прорабатывать исключительно маршруты, ведущие к Японии. Именно туда сейчас стремятся запропастившиеся русские эскадры, которые необходимо отыскать в самое ближайшее время.
В архипелаг Бисмарка к островам Адмиралтейства отправили новые разведчики, как только те смогли выйти в море. Однако опять опоздали, обнаружив лишь остатки большого лагеря на берегу в бухте Зеадлер. Аборигены, судя по всему, уже напуганные массовым наплывом новых хозяев этих земель вместе с их гостями, сбежали в горы, едва завидев корабли, так что опросить никого не удалось. Но и без того было ясно, кто сюда заходил. Причем еще совсем недавно.
Гнать разведку дальше на север особого смысла уже не имело. Гораздо проще послать на поиски кого-нибудь с Гуама, о чем и отправили соответствующий запрос американской администрации острова. Оттуда после двух дней согласования со своим начальством пришло извещение, что владельцы пароходных компаний перенаправили несколько судов, шедших из Австралии, в японские и китайские порты, чтобы те попутно осмотрели острова Палау, северные Марианские и Бонин.
Самыми последними новостями англичане любезно поделились и с командовавшим совсем недавно сформированными японскими дальними патрульными силами контр-адмиралом Огура. Тот к тому времени уже и сам располагал некоторой информацией, дававшей повод серьезно задуматься. О чем, естественно, первым делом дисциплинированно доложил по команде на самый верх. Там также имели свои сведения, постоянно дополняемые мелкими, казалось, не имеющими значения деталями, стекавшимися из самых разных источников. Все вместе это уже давало определенную, весьма тревожную картину.
Ноэл не сомневался: он сделал все, что мог. Но шансов найти русские эскадры на бескрайних океанских просторах, располагая такими скудными ресурсами да в такие сроки, почти не было. В то же время он был уверен, что, начнись какое-либо разбирательство по этому поводу, вряд ли кто-то прислушается к его голосу. Теперь казалось, что его осознанно вели к этому провалу, чтобы повесить всех собак и использовать в качестве козла отпущения.
Еще после последнего большого боя у Цусимы командование флота на востоке, по сути, связали по рукам и ногам ограничительными инструкциями. Одновременно «настоятельно рекомендовав» обеспечить максимальную свободу действий японцам, всячески содействуя им в плане морской разведки вплоть до меридиана островов Гото. В этой связи передачу в аренду союзникам крейсеров (в том числе броненосных) и миноносцев он мог понять. И даже одобрял. Но потом в Лондоне выдумали еще какой-то Автономный отряд Королевского флота, под командованием выскочки Джеллико, любимчика нового первого морского лорда.
Тут уже все было как-то подозрительно. Он якобы отправлялся для усиления Восточного флота. Что было совершенно логично, учитывая начавшийся бардак на торговых трассах. Для наведения там порядка такие крейсера – как раз то, что нужно. Но этот отряд подчиняется почему-то напрямую адмиралтейству, а он, целый адмирал и командующий этим самым Восточным флотом, не имеет права вмешиваться в дела всего лишь коммодора Джеллико!
Что за темные делишки пытаются делать за его спиной?! За каким, спрашивается, чертом нужно было спешно отправлять сюда целого директора департамента морской артиллерии и торпед, наделяя его полной автономией и срочно, вне всякой очереди повышая в звании, чтобы соответствовал занимаемой должности начальника отряда?
А тот, прибыв на театр потенциальных боевых действий, даже не счел нужным представиться, сразу двинув свой отряд к Шанхаю, что еще более усиливало подозрения. Такое впечатление, что у него свои инструкции, а вполне реальная угроза безопасности морской торговли его совершенно не касается. Да и озабоченности самого адмиралтейства всем этим совершенно не чувствуется. Чистая показуха, не более. Уж не из банкирских ли домов Европы растут ноги тем «случайным» слухам?! Возможно, это чья-то грандиозная биржевая махинация, расплачиваться за которую придется ему?!
