– И как он в кровати?

Женя задает сестре такие провокационные вопросы, что у меня уши от смущения начинаю гореть, а Джесс откидываясь на спинку стула залилась звонким смехом, ничуть не стесняясь вопроса.

– ЕВгений, прекрати смущать сестру. Да и Марину. Она девушка другого склада воспитания. И такие разговоры не стоит поднимать за столом. Это неуместно, – вдруг подает голос отец, я же в полном недоумении оглядываю всех присутствующих за столом.

Отец с каким-то нездоровым блеском в глазах наблюдает за смеющейся Джессикой. Это пугает. Ванесса увлеченно нарезает кусками свой пирог и есть полное ощущения того, что она намеренно игнорирует то, что творится за столом.

Сама же Джесс, вела себя недопустимо для ее возраста распутно, и не смотря на то, что она находилась в кругу близких родственников выглядело это мерзко.

И именно это чувство я увидела в глаза Жени. Его рот исказился презрением, когда он медленно, обводил взглядом сидевших за столом, а потом его взгляд остановился на мне. И когда наши глаза встретились меня охватила дрожь. Вдруг захотелось провалиться от стыда за все что сейчас происходит под землю. Потемневший взгляд Жени прожигал меня, причиняя почти физическую боль. Я больше не могла это терпеть. Это было выше моих сил. Я резко вскочила со стула и бросилась в сторону выхода, совсем не ощущая ног под собой, не чувствуя боли.

Глава 7 Черновик

Женя перехватил меня возле лестницы. И не смотря на мои сопротивления, тащит в сторону кладовой, которая находится на цокольном этаже.

– Отпусти меня, – зло дернула рукой.

Женя только жестче сжал мое предплечья, рванул на себя.

– Нам необходимо поговорить, – процедил сквозь зубы и подтолкнул меня к лестнице ведущий вниз.

– Я не хочу, – упираясь артачусь, но Женя как будто не слышит меня, делает все так как ему нужно.

Внизу, за закрытой дверью мы оказываемся пару минут спустя. Все мое сопротивление оказалось бесполезным.

Дверь за спиной захлопнулась. Вздрогнув, вжалась спиной в стену. Женя расставив по обе стороны от меня руки, навис надо мной, уперся взглядом. Сосредоточенным. Пожирающим.

– Что ты тут делаешь? – после нескольких секунд молчание задал он вопрос, который меня тоже интересовал.

– Я? – вскидываю брови, упираюсь кулачками ему в грудь. – Это я должна задавать тебе вопросы Женя. Я!

Женя стремительно сократил и, без того “смешное” расстояние между нами и его лицо оказалось близко близко к моему. Всего то пару сантиметров нас разделяла. Я не ожидала от него подобного. На секунду замерла, закусила губу. Сейчас не время поддаваться его натиску.

– Еще раз, Марин. Что ты тут делаешь?

Его глубокий голос порождал во мне странные волнения. Его сила, с которой он на меня эмоционально давит, ошеломляет. И я понимаю, что надолго меня не хватит. Нужно срочно что-то делать. Выходить из штопора, в который меня толкает его властность. Не смотря на то, что на нем одета простенькая, хоть и брендовая, белая майка, открывающая прокаченные бицепсы рук и напряженные мышцы груди и такие же домашние штаны. Он выглядел невероятно притягательно и завораживающе. И его запах, стоило ему заполнить мои легкие, как я начала будто восковая свеча от жаркого огня, плавиться. Стало обидно до слез.

– Это мой дом, – пискнула.

Задерживая дыхание отвожу от него взгляд. Долго мне не продержаться. Его сексуальность и власть надо мной катастрофично губительны. Чтобы не произошло непоправимой беды. Нужно выбираться.

– Твой дом там, куда ты меня вчера попросила тебя отвезти, – грубо отвечает Женя.

Я же выпрямляю руки, пытаюсь увеличить между нами расстояние, оттолкнуть его от себя.

– Женя прекрати. Отстань от меня. У меня и без тебя много проблем. В том числе и из-за тебя, – шиплю сквозь зубы.

Попытка высвободиться не увенчивается успехом. Женя перехватив мои запястья одной рукой резко дергает их вверх оставляя меня без права на защиту.

– Нет Марин, в том что твой муж творит дичь и ты ему в этом подыгрываешь меня винить не нужно. Я здесь не причем, – качает головой парень, а его взгляд прикован к моим губам.

– Я тебе не про мужа сейчас говорю, а про то, что ты прекрасно зная, что мой отец и твоя мать они… они же давно живут вместе. И я не понимаю, зачем… Зачем ты затащил меня в постель? Зачем? Это так подло и мерзко, Жень.

Слезы от обиды навернулись на глаза. Последние слова о том, что мы теперь являемся сводными братом и сестрой, пусть даже не по крови, так и остались несказанными. Застряли во рту, царапая небо оставляя на языке привкус омерзения.

– Боже, детка. Я тебя умоляю, вот только не нужно сейчас всех этих высокопарных заявлений. Мне кажется в тот момент, когда ты стонала подо мной тебе было плевать и на мужа и на все остальное разве нет? – издевательская ухмылка искривила губы парня.

И мне бы в этот момент возненавидеть его за все слова, что сейчас сказал. Вскормить в себе презрение к нему, но вместо этого… Вместо этого я лишь безмолвно продолжаю пялиться на его губы и с трепетом в груди, застывшая в ожидании наблюдать, как он склоняет голову ко мне ниже и его губы касаются моих. Вдыхая мой стон.

Я ненавидела себя в этот момент. Ненавидела потому что все мое тело, все мое нутро пронизывали покалывающие волны приглушенного желания. Мне хотелось, чтобы он поцеловал меня. Хотелось, почувствовать его сильные, горячие руки на своем теле. Хотелось, ощутить как он ласкает меня доводя до безумия.

В следующее мгновение его поцелуй становится настойчивее. Дыхание жарче обжигает губы. Женя властно раздвигает мои губы языком углубляя поцелуй, заставляя чувствовать меня его острее, ярче. Мое тело горит как в огне.

Я с каждой секундой все больше теряю над собой контроль. Схожу с ума от желания.

Внезапно, Женя со стоном отрывается от моих губ, жарким дыханием обдавая пульсирующую плоть. Дает нам маленькие передышку и снова накидывается с животной страстью. Безумец.

Я не успела сделать вдох и уже скоро начинаю чувствовать как горят мои легкие.

– Женя, я не могу дышать, – мычу еле понятно, закатывая глаза кверху.

– Черт! – не хотя парень отрывается от меня дает маленькую передышку. – Это нужно прекращать. Слышишь?! Иначе я просто трахну тебя прямо здесь.

Низким, вибрирующим от сдерживаемого желания голосом, рокочет Женя вжимая мне в живот каменный член.

– Отпусти меня. Немедленно.

Я заливаюсь краской. Этого еще не хватало. Как у него вообще совесть позволяет вытворять такое под крышей моего дома, да еще когда я не в разводе и когда в любой момент нас может застигнуть кто-то из родственников.

– Не могу, детка. Ты меня собой заразила. До безумия болен тобой.

– Замолчи. Замолчи. Я не хочу это слышать. Не хочу. Ты меня обманул. Я никогда, слышишь, никогда за это не смогу тебя простить.

– Хм, какая же ты глупышка, Марин. Совсем еще ребенок. Надо взрослеть, малыш. Ты совсем ничего не понимаешь, что происходит? Или притворяешься?

7.2 Черновик

Поджав губы. Выпятив вызывающе подбородок вперед цежу сквозь зубы:

– Ну, раз ты все знаешь. И обо всем осведомлен, объясни. Может прозрею.

Его надменный взгляд, делает меня более уязвимой. Я не привыкла к такому отношению к себе. Со мной так, как будто я непутевый ребенок которому требуется срочная помощь в сложной жизненной ситуации, давно никто не разговаривал. Даже отец.

Женя отпускает меня, вижу что дается это решение ему с трудом, потому как выпирающий в районе ширинки член, скорее всего диктует ему свои условия. Я тут же пользуясь ситуацией отступаю на безопасное расстояние вглубь помещения.

– Почему ты здесь? – вместо разъяснений, парень задает вопрос.

Во мне разгорается противоречие. С одной стороны я хочу ему рассказать о нашей с Мишей потасовке, с другой: его пренебрежительный тон останавливает.