«Но какой ценой сберегли — ценной убийств и мучений других!» — размышляла девушка, но вслух Терисия сказала:

— Великий народ, воистину.

— Да. И я удивлён, что люди не знают легенду о Феанор. — Король сменил положение на кровати, а именно сел, повернувшись лицом к пленнице. — Во что вообще вы верите, люди? Всё так же поклоняетесь солнышку и дождику?

— Что? Нет, конечно! — девица не поняла при чём здесь силы природы и святая вера. — Мы верим в Бога, точнее в Ангела Господня.

Тери остановилась, не зная стоит ли рассказывать монстру всё о своей религии. Но сейчас он сидел перед ней и внимал каждому слову, а до этого без прикрас рассказал про верования троллей. Но он-то, понятно, имеет право говорить всё, что вздумается…

— Ну и? Чего замолчала? — сердился король. — Язык проглотила?

— Просто я не знаю, будет ли моему королю интересны человеческие верования, — оправдывалась пленница.

— Раз спросил, то интересно.

— Если ты сам просишь, тогда говорю: у нас есть церкви, есть Святая книга, Библия, где рассказывается про то, как Ангел спустился с небес и пришел к простой и доброй девушке по имени Таина. Из-за своей доброты и святости Ангел сделал её святой, и это в честь девы Таины молитва к церкви и все церковные обряды стали называться таинствами.

— Ясно. Как я и думал, ничего интересного, — презрительно заключил правитель. — И что же случилось с вашей Таиной? Родила Ангелу ребёнка, как обычно?

— Откуда ты знаешь? — опешила Тери. — Да, она родила сына, а позже дочь.

Король снисходительно кивал головой:

— Примитивные верования очень предсказуемы. Всё крутится вокруг продолжения рода. Вся вера на уровне ширинки и под подолом платья.

Девушке очень хотелось поспорить: Святая книга учит доброте и послушанию, смиренности и сочувствию, не только продолжению рода. Блуд и прелюбодеяние вообще жестко порицается, да тему близости не принято даже обсуждать.

— Твоя религия учит быть слабой жертвой, послушным животным в стойле. Моя вера учит уничтожать таких как ты. У нас нет ничего общего.

— Есть, — осмелилась перечить Терисия.

— Что?

«Мы пленники наших богов», — подумала девушка, но испугавшись этой богохульной мысли, промолчала. Потупив взгляд вниз, Тери медленно сползла с высокой кровати, вставая на ноги. Казалось, монстр мог схватить её, наказать за своеволие, ведь ушла без разрешения. Но тот не сдвинулся с места даже когда девушка вновь закрыла за собой дверцу клетки, сев на лисью шкуру внутри.

Следующие несколько дней Терисия продолжала вести с троллем интересные разговоры. Её, прожившую всю сознательную жизнь среди огородов, вспаханных полей и скота, очень интересовали подробности того, как именно своё хозяйство организовали тролли. Но задавая обычные вопросы о том, где они берут новые семена для посева, что делают с излишками, где находят инструменты для возделывания земли, она узнала многое, что с ведением хозяйства не связано.

Например, что есть еще племена троллей, но живут они в других лесах. Крепкой связи и званных вечеров никто не устраивает, но с ними нередко ведется торговля, а точнее обмен. Как объяснил король, его народ хорошо проявил себя именно в разведении животных и выращивании пищевых культур, что наверняка объясняется плодородностью местных земель. А вот другой народ, с которым чаще всего происходил обмен, живет где-то у гор, из глубины которых добывает горную руду, из неё и делаются все доспехи, оружие и инструменты для возделывания земель.

— И вы только продуктами с ними обмениваетесь? — спрашивала удивлённая Тери.

Правитель посмотрел на неё так странно, словно она ляпнула что-то оскорбительное. А потом сказал всё в том же привычном для себя надменном тоне:

— Не только. Чаще всего нам нужно от них оружие и доспехи, им от нас — пшеница и скот. Но иногда мы обмениваемся нашими гетерами.

— Ха! А вот это еще интереснее! — девушка не могла скрыть своего ликования, ведь ей казалось, что она подловила монстра на вранье: — Вы же вроде бы уважаете своих женщин, разве нет? Тогда почему вы продаете их кому-то, как вещи без чувств, как рабынь?

— Попридержи язык, девка! — грубо осадило её чудовище. Но стоило Терисии спрятать улыбку под смиренной гримасой, как смягчился и его тон: — Нам не нужно, чтобы в замке рождались уроды. Их приходиться убивать. А убивать новорождённых, пусть и с уродствами, сомнительное удовольствие.

— Но, мой дорогой король, причём здесь уроды и продажа женщин?

— Ты правда не видишь связи? — хмыкнул правитель. — Я ведь уже понял, что ты не такая дурочка, какой хочешь казаться. Так почему ты даже не попытаешься понять самостоятельно?

Пленница нервно сглотнула ком в горле. Монстр разгадал её маскарад с влюблённостью? Или это такая похвала умственным способностям, но в её любовь он верит? Если так, то он сам полный дурак: ни одна нормальная женщина в трезвом уме не полюбит такого как он.

Но Терисия всё-таки попыталась задуматься над словами тролля, готова уже была без подсказок понять суть его слов. Однако монстр, видя умственные потуги собеседницы, решил облегчить ей задачу:

— Повторяю: мы обмениваемся женщинам. Не продаем их. За каждую отправленную женщину мы получаем такую же, их женщину, которая становится полноправной жительницей гарема.

— Получается, вы обмениваете женщин для того, чтобы… — пленница старалась как можно быстрее подобрать правильную фразу, говорить тролльими выражениями, но в памяти как назло только человеческие всплывали: — В общем, это что-то вроде брачного обмена, да? Да-да, я помню, что тролли не женятся… Проклятье, — раздосадованная бедностью своей речи Тери нервно потёрла лоб, — я, кажется, понимаю что именно ты имел в виду, когда говорил про рождение уродов. Они рождаются в браке между родственниками. Например, если дядя женится на племяннице или когда брат свяжется со своей двоюродной сестрой.

Доблестно терпевший мэканье-бэканье девушки, с трудом связывавшей слова, тролль согласно кивнул головой. Тери облегчённо выдохнула.

— Близкородственные связи — проблема в таком закрытом обществе как наше. Поэтому обмен женщинами очень важен.

— Знаешь, король, вот если бы я всё же могла стать тебе невестой, то между нами такой проблемы точно не было бы, — захихикала девица своей шутке. Король не смеялся, но сдержанно улыбнулся, что внушало Терисии уверенность в удачности своей остроты.

Правитель действительно оценил её шутку. Так оценил, что всерьёз задумался: как бы она могла стать его женщиной? Есть хоть один способ перевести её из статуса еды в статус гетеры, ну или хотя бы служанки? Он представил как одним прекрасным днём выходит перед своим народом и объявляет сию новость: эта вот человеческая девка теперь будет вольно ходить по замку, работать как прислужница или жить в комнатах гетер как равная, прошу любить и жаловать. Как долго она проживет в этом случае — пару часов и всё же хоть сутки протянет? Нет, зная его соратников, да и тех же хищных женщин из гарема, малышке не прожить в их обществе и нескольких минут. Тут и его приказ будет нипочем — она ведь еда, та самая слабая и немощная, которых богиня завещала есть без жалости. Завет Феанор явно стоит выше для троллей, чем слово короля.

В принципе, жирела человеческая девушка не слишком быстро, им пробыть в компании друг друга ещё месяц, а то и больше. Если бы король отличался той хитростью, которой сполна обладают и пользуются многие его подчинённые, то стал бы умышленно меньше кормить пленницу. Так бы им удалость пробыть вместе подольше, но такую нечестность он позволить себе не мог; их разговоры с пленницей, казалось, никогда не могут кончиться — у девицы всегда есть что у него спросить, а у него есть что ей ответить, а потом их роли меняются и спрашивает уже он. Девушка и правда смышлённая, и если она и была глупой в начале жизни в его комнате, то учится, умнеет очень быстро.