— Леса? Господи…
— Как они тебя схватили? — девушка опасливо глянула в сторону монстров.
Красивое лицо парня нахмурилось, он покачал головой, поднося ладонь ко лбу. Только теперь Тери заметила на той части его лица огромный багрово-черный ушиб от лба до виска. Девушка представила, как это должно быть больно, ведь рана выглядела серьезной.
— Послушай, мы должны бежать, — выпалила она, вместе с тем ощущая всю безвыходность их положения. Но Тери хотелось, чтобы пленник хотя бы надежду на побег ей дал, тогда ждать смерти было бы не так ужасно. Но парень посмотрел на нее полным боли взглядом, затем вновь закрыл глаза и опустил подбородок на грудь. Девушку это одновременно разочаровало и разозлило.
— Ну и слабак! Взрослый детина, а боится как трусливая курица! — От парня все не было никакой реакции, но это еще больше раззадоривало Тери. — Мог бы хотя бы попытаться, а не подымать лапки кверху, когда головка бо-бо. Трус!
Девушка злилась не столько на парня, сколько на себя саму за то, что именно ее глупость привела ее, судя по всему, к смерти. И никто теперь не поможет. Парень казался последней соломинкой, за которую она, будто утопающий, схватилась, но и та предательски сломалась. Теперь она чувствовала, что безнадежно тонет. Даже разрыдалась бы сейчас, если бы не была так зла, ведь слезы — жалость к себе, а она себя только ненавидела.
Скоро та нелепая музыка, под которую плясали некоторые твари, затихла, смех и гомон тоже, болтовня перешла во встревоженный шепот, словно что-то серьезное вот-вот должно случиться. Терисия смотрела из своей клетки во все стороны, ожидая с какой придет ей конец, но видела только физиономии тварей, изредка поглядывающих в ее сторону. Некоторые, к ее ужасу, при этом даже облизнулись, словно она была редким деликатесом.
Вскоре одна из дальних дверей распахнулась, Тери поняла это по скрипу петель, но самого вошедшего не видела до тех пор, пока тот, обогнув все столы, выслушав приветствия и восхваления присутствующих, не подошел к ряду пленников в клетках. Это был один из таких же монстров, как все остальные, но только в стальном шлеме да с ростом и шириной плеч больше тех, кто поднимались к нему на поклон с насиженных мест.
Главарь, как оценила его Терисия, осматривал пленников практически молча, некоторых для него вытаскивали из клеток, а других он только окидывал взглядом. Несколько раз он указал перстом на клетку, громко командуя: «Этот!», после чего ее снимали с цепи и куда-то уносили прислужники. Когда черед дошел вплотную до Тери, ее сердце уже готово было выскочить из груди от страха.
Монстр сначала окинул взглядом парня рядом с девушкой, того самого, которому побег оказался неинтересен. Прислужник рядом с главарем негромко залепетал:
— Этого поймали на поле близ реки, он овцепас. Худой, но брыкался, пришлось приложить головой о дубину для успокоения, — подчиненный сделал паузу, ожидая реакции. Главарь молча кивнул. — На откорм прикажите? Опасаюсь, подохнет. Больно грубо приложили башкой, хрустнуло даже.
— Тогда варите, — изрек свой вердикт главарь, и клетку с парнем тут же отстегнули от стены. Как бы не злилась Тери на его за слабость, это «варите» заставило ее сочувствовать ему, как родному брату, которого у нее никогда не было. Но пока в ее голове складывалась полная картина того, что именно из-за травмы незнакомец и не хотел бежать с ней, очередь осмотра дошла до нее самой. Девушка отчетливо слышала слова прислужника:
— А это самочка, молодая девочка. Вам, царь, уже докладывали, что сама пришла под ворота ночью. Помощи просила, — болтливый монстр на этих словах едва сдержал улыбку, зато столпившиеся за его спиной залились мерзким смехом.
— Вытаскивайте, — сурово приказал главарь. С клетки тут же был снят замок, ее саму схватили за ошейник и быстро вытащили из железной тюрьмы.
Понимая огромную силу существ, Тери даже не пыталась сопротивляться. От страха девушку начала бить крупная дрожь, едва она встала в полный рост перед главарем. Только сейчас она могла понять истинные размеры тварей: если большинство из них были выше нее на две головы, то этот как минимум на три или четыре головы превосходил ее рост. Девушка потупила взгляд в грязную солому под своими босыми ногами, и пыталась прочитать про себя молитву, но строки и слова постоянно путались. Ей казалось, что безмолвное изучение ее тела длится целую вечность, но на самом деле прошло не более полуминуты.
Из-за опущенного взгляда девушка не видела, что изучает ее не только главарь, но и каждый, чей взгляд мог дотянуться до ее белого тела. Она была единственной девушкой среди пленников сегодня, ничего удивительного. Прислужник не выдержал созерцания и рукой попытался прощупать прослойку жира на бедрах пленницы, отчего больно их ущипнул. Тери чуть не взвизгнула от внезапной боли.
— Первая самочка за сезон, молоденькая какая! — проговорил прислужник медленно и удовольствием. — Ее бы запечь с яблоками да изюмом, какая сладенькая была бы…
— В зад себе засунь изюм, увалень! — крикнул кто-то из толпы, — Она и без него вкусная, только испоганишь мясо. Сырой, только сырой! Пока живая — разорвать!.. Ох, да с бражкой, какая прелесть была бы!
Предложение съесть Терисию сырой вызвало бурную поддержку многих присутствующих. Они уже сейчас готовы были впиться клыками в нее, растерзать на кусочки, ждали сигнала от главаря. Но тот, видимо, думал.
— Тощая, — презрительно и грубо ответил он на возбужденные голодом улюлюканья подчиненных.
— Да разве тощая, справедливый король? — взмолился прислужник, который протянул лапу, чтобы еще раз ущипнуть ее, но в этот раз Тери успела вывернуться. — Говорю вам, с яблоками и изюмом сочнейшая будет девочка, сочнейшая!..
Толпа уже начинала недовольно роптать. Но король тварей не слушал ни прислужника, ни голодных подданных, его решение не подлежало отмене. Тем не менее, чтобы подчиненные немного успокоились, главарь принял единственно правильное решение — убрать ее с глаз публики.
— В мои покои неси, — скомандовал слуге, когда тот отправил девушку обратно в ее клетку. Приказ тут же начали исполнять, унося пленницу из большого зала в темные коридоры замка.
Слуга долго нес, спускался словно бы какой-то погреб, девушка только и видела перед собой череду каменных ступеней да голые стены. Наконец, перед одной из дверей они остановились, клетку с ней занесли в темное и сырое помещение. Единственный источник света — факел в руках у слуги — удалился из комнаты вместе с ним самим. Тери осталась сидеть в темной сырой тишине. В отличие от главного зала, здесь было намного холоднее, и нагая пленница чем дальше, тем сильнее ощущала, что замерзает. Чтобы хоть как-то согреться, она свернулась калачиком на дне металлической клетки, укрывшись своими длинными светлыми волосами, как одеялом.
Где-то возле стены послышался писк то ли мыши, то ли крысы, и кроме этого ничто не нарушило абсолютную тишину. Подобие радости за то, что она не умерла сегодня, грело ее где-то в области пустого, голодного желудка. Девушка пыталась насладиться даже этими минутами в холодной темноте, ведь сейчас она жива, все еще дышит, чувствует биение своего сердца. Ее жизнь стала настолько маленькой и хрупкой, что вдруг приобрела невероятную ценность для Терисии, превратилась в единственную радость в безрадостном и жестоком мире.
С этим теплым чувством она и заснула. Проснулась от скрипа двери и тяжелых шагов рядом с собой. Он пришел, король монстров, помиловавший ее этой ночью. Пришел один, с зажатым под мышкой шлемом, в другой руке он нес одновременно мешок и факел. Запирая дверь, он обернулся на пленницу, их глаза на секунду встретились — Тери следила за каждым его движением, а он просто убеждался, что его приказ выполнили. Задерживать взгляд на пленнице он не посчитал нужным, молча кинул к ее клетке мешок. Закрепив факел в углублении одной из стен, он поставил шлем на стол, а сам подошел к огромной кровати. Завалился на нее в том же, в чем был, обутый и одетый. Немного времени прошло и девушка услышала громкий храп.
