Ничего из упомянутого не является примитивным, хотя оно старше, и не вторично по отношению к гораздо более широко известным стараниям греков рационализировать общее понятие созидания, которое поэты выразили в философском ключе. Также в Индии и в меньшей степени в Китае образность, в которую поэты облачали свою религиозную философию, ждала обычная судьба любого наглядного мышления, обязанного своим успехом поэтической силе. Она окаменела и стала доктриной в руках схоластических жрецов. Но именно это поэтическое представление в космической философии, центральной идеей которого является Мать-Богиня, является фундаментальным.

Тезис о том, что кельты Галлии, Великобритании и Ирландии были достаточно прогрессивными в культурном плане, чтобы интеллектуально понять такую религию-философию, может оказаться новым для психологов, которые зачастую вынуждены воспринимать историю на веру. Я же утверждаю это только об образованных слоях кельтов. Раньше — мы должны помнить об этом — пропасть между образованными и массой населения была гораздо глубже, чем сегодня. Кельтские массы, которые большей частью состояли из местного населения, но в экономическом и политическом отношении управлялись иммигрантами, понимали о божественных силах примерно столько же, что и массы в Греции и Италии — они представляли себе их в образе актеров храмовых представлений или культовых статуй, моделями для которых служили такие актеры. Они воспринимали космические драмы в большей или меньшей степени буквально, как дети воспринимают сказки. Я даже сомневаюсь в том, что примитивные дикие народы имеют четкие представления о таких силах, за исключением того, что они узнают во время ритуалов и возрастных посвящений от своих жрецов и шаманов. Можно говорить, что обладающие особой фантазией кельты изобрели «фей», но местное население верило в существование этих созданий, проживающих в своем особом действительно существующем мире. В кельтских странах у нас нет прямой традиции драматических храмовых представлений, основывающихся на таких поэтических аллегориях, о которых я рассказала. Но у нас есть свои «ряженые» и «переодетые» в Англии. Одной из их основных постановок является победа Святого Георгия над змеем, существует живая традиция церковных мистерий в Бретани, тексты которых сохранились с древних времен⁶. Есть у нас и народные танцы. Все религиозные танцы, существовавшие в наших кельтских странах, вероятно танцевал сам народ. Таким образом люди на своей новой родине сохраняли воспоминания о традиционных танцах, которые их предки танцевали в дальних странах, откуда они ушли в те времена, когда Греция была еще юной, а Рим принадлежал этрускам, и когда в регион Тичино, где проводится собрание Эранос, вторглась великая, конная, пользующаяся железом раса, имеющая много металлов. Воины этой расы пользовались огромными мечами и короткими железными скрамасаксами с односторонней заточкой; их находят в каменных гробницах, выполненных из необработанных каменных плит, закрытых диким камнем. Они были найдены и в песках Кибе-рона, в Морбиане и в дюнах Сен-Урнеля в Финистере. Предметы обихода этих народов Джубиаско хранятся в краеведческом музее Цюриха. Переселение больших количеств племен, говорящих на кельтских языках, с европейских равнин на запад некогда принималось в истории на веру, затем над этим представлением смеялись, а сейчас оно кажется вполне правдоподобным. Современные политические события восстанавливают нашу веру в великое переселение народов в прошлом.

Сегодня мы знаем, что оба главных мотива таких движений являются следующими: 1. Политическое вмешательство в свободу угнетенного народа, так что он не может спокойно вести свою жизнь и следовать своей религии; 2. Истощение плодородной почвы, на которой они жили. Уничтожение лесов и вследствие этого засуха, которую некогда считали основной причиной уменьшения населения, являются следствиями постоянной оседлости, которая вела к увеличению населения, интенсивному земледелию и хищническому использованию природных ресурсов. Мы должны изучать историю становления и упадка цивилизаций с этой новой точки зрения человеческой географии. Это неизбежно разрушит хронологически-ти-пологический карточный домик, который построили старомодные академические праисторики из специально отобранных деталей своего рода конструктора. В свете этой направленной на запад тенденции переселения земледельческих народов в прадавние времена это новое объяснение происхождения народного танца в кельтских странах — хотя и не ортодоксальное — не кажется нелогичным. Старая теория представляет европейский народный танец как развитую и совершенную социальную постановку, произошедшую из примитивного ритуала дикарей. Конечно, в европейском народном танце может сохраняться и ритуальный элемент. Но переселившийся народ мог воспринять его от более древних местных жителей, которые начали заниматься земледелием под влиянием полностью развитого в этом отношении Востока. Этот цивилизованный Восток отправлял своих разведчиков-купцов, своих пастухов и охотников, даже спасающихся от мести, на неизвестные Север и Запад. И это происходило задолго до массового переселения кельтов.

Между тем у наших европейских народных танцев есть много черт, которые напоминают древние космические аллегории Востока, что совершенно не учитывает традиционный подход, сводящий все к примитивному ритуалу.

Недостающие соединительные звенья между кельтской аллегорией и кельтским народным танцем обнаруживаются в средневековой литературе Ирландии и в более позднем ответвлении от нее — средневековой литературе Уэльса, которая через Бретань оказала сильное влияние на норманнскую жесту (Chanson de Geste), чтобы затем, возвратившись в Британию, воспроизвести наши преисполненные фантазией кельтские аллегории, пришедшие с Востока, в ослабленной форме христианской рыцарской баллады. В Ирландии, где аллегории дошли и до более простого народа, драматическими второстепенными персонажами этих аллегорий стали — путем, на который я уже намекала — представители «маленького народца» или «народа холмов». Холмы в данном случае — это погребальные холмы или курганы. В фантазиях современного крестьянина они одеты как на иллюстрациях книг о феях времен Кейт Гринуэй. Эта гэльская литература в значительной степени состоит из собрания преданий и историй в манускриптах⁷, разбавленных древними стихами, записанных средневековыми монахами. Эти монахи наивно верили в то, что все сообщенное было историческими фактами того же буквального и чудесного значения, что и, например, история творения в «Книге Бытия». Впрочем, переводчики на латынь и английский язык наверняка воспринимали это так же буквально. Многие из этих историй входили в число тех, которые должны были знать наизусть филиды⁸, то есть члены ордена поэтов, что видно из сохранившегося списка, который датируется шестым столетием от Р.ХЛ Хотя монахи-переписчики добавляли стихи в подходящих местах текста (вероятно по типу средневековых рассказчиков историй «шанахи», которые рассказывали свои истории на различных компанейских собраниях), как будто бы они были вдохновлены на это прозаическими рассказами, представляется, что именно прозаические истории были основаны на стихах. И именно стихи, вероятно, гораздо древнее длинных прозаических историй. Местная ирландская теория следовала вере христианских переписчиков, когда они рассматривали манускрипты так называемого «мифологического» цикла как исторический эпос . За пару поколений до нас была модной пришедшая с континента теория: мол, истории «захватнических» циклов (то есть тех, которые я скорее причисляю к космологическим аллегориям, а не к «мифам») являются ирландскими версиями популярных «мифов», они относятся к тому периоду, когда гэльские группы еще не отделились от индоевропейского племени, от которого позднее отделились в том числе и говорящие на греческом языке племена¹¹. Немногие исследователи, которые хорошо знакомы с восточной религией, пришли к представлению о том, что так называемые мифологические истории содержали черты, исток которых скорее следовало бы искать в Индии, а не на Балканском полуострове, и в предшествующий нашей эре период или в период, сопоставимый с ее началом, а не в 8-м или 9-м столетии до Р.Х. Естественно, что дальнейшие исследования этого вопроса, которые неизбежно оживили бы старые споры на тему ортодоксального латинского христианства, а также кельтских и гностических «ересей»¹², были приторможены для предотвращения дальнейшего развития в двух главных центрах гэльских исследований: один под надзором римской церкви, а второй — под контролем англо-ирландского протестантизма. В Уэльсе современный ренессанс бардов также направлялся духовенством, как из англиканской церкви, так и нонконформистским. В Шотландии знание древних гэльских историй и гимнов большей частью ограничивается только кругом духовенства шотландской церкви.