Когда песня стихла, я с полминуты молчала, анализируя всё услышанное. После чего кивнула и с коротким:

— Отлично, — придвинула к себе ноутбук.

Найдя нужную дорожку, я перетащила её в программу и, чуть преобразовав, сказала:

— Слушай.

Это было тихое вплетение скрипки, ненавязчивое, которое должно было подчеркнуть основной мотив, не перекрывая его при этом. Не помню, как точно написала её — кажется, это была одна из бессонных ночей и сентиментальных минут, когда плакать особо не хотелось, но выплеснуть скопившиеся эмоции требовалось. Я вот справлялась с хандрой так — писала грустную музыку.

Когда мелодия стихла, я пояснила смотрящему на меня Ноа:

— Мне кажется, начинать стоит с одних только клавишных, но где-то с середины первого куплета можно добавить вот это. Скрипка оттеняет музыку и твой голос. И композиция не будет такой однотонной. А на последнем припеве снова будут только клавиши. Что думаешь?

Парень кивнул:

— Звучит интересно. Давай попробуем.

Мы действительно просидели не меньше двух часов. Сперва Ноа записал всю музыку. Просчитав дорожку, мы добавили к ней мои наработки, чуть почистив их и немного пошаманив, чтобы убрать все шероховатости и огрехи. Получилось, без лишней скромности, блестяще. Только после этого Ноа записал свой вокал. Справился, кстати, с первого раза. Вот что значит — профессионал.

Отслушав финальный результат, я задумчиво хмыкнула:

— А ведь хорошо получилось.

Ноа фыркнул:

— Я смотрю, ты вообще в меня не верила.

— Не то, чтобы не верила. Просто я давно не слышала, как ты поёшь. Мне казалось, что тебе это разонравилось и ты нашёл себя в танцах.

— Мне это нравится. Танцевать, — кивнул парень, — Я рад, что Крис открыл во мне эту грань. Но недавно я начал задумываться и понял, что мне грустно от того, что я больше не пою и не сочиняю музыку. Только над текстами иногда сижу. А потом идея как-то сама пришла в голову, следом — мелодия. И я решил всё это записать. В новый альбом это, конечно, не войдёт — не наш формат, но всё равно пусть будет.

— Сделай свой мини-альбом, — предложила я, — Даже если там будет пять песен. Уверена, Крис не станет возражать. Я знаю, что Вуди набирает материал для своего сольника. Да и Майки тоже работает самостоятельно — ему, вроде как, предложили исполнить заглавную песню какого-то нового сериала.

— Да, Крис всячески нас поддерживает. У нас есть парочка отдельных проектов. Может, ты и права. Если, конечно, у меня наберётся материала на пять песен, — добавил он со смешком.

— Я могу помочь.

Это вырвалось из моего рта помимо воли. Сама не знаю, кто меня дёрнул. Возможно, сама атмосфера — такая располагающая, творческая. Или, может, я просто устала, ведь часы показывали уже три часа ночи. В любом случае, я это предложила. И удивлённый взгляд Ноа красноречиво говорил, что это не было моим глюком.

— Ну, в смысле, я и так работаю с группой в целом, — поспешила я объяснить, — От меня кусок не отвалится, если я помогу тебе с музыкой. Лирику, уж прости, оставляю тебе.

Улыбнувшись, Ноа кивнул:

— Это справедливо. Спасибо. Уже поздно. Нам стоит отдохнуть. Я пойду.

Уже у самой двери он обернулся и спросил:

— Кстати, тебе песня хоть понравилась?

Я качнула головой:

— Да, текст очень красивый и трогательный. Цепляет.

Хмыкнув, Ноа бросил:

— Да. Каждое слово в нём — правда.

После чего просто вышел из моего номера, аккуратно прикрыв за собой дверь. И оставив меня с отвисшей до пола челюстью. Ну и что это было⁈

Ава

Европа — удивительное место. Как человек, оказавшийся там впервые, я была поражена всем, что мне удавалось увидеть. Небольшие улочки, которые причудливо сочетались с огромными проспектами, старые города, расположенные в сердце новых, гигантские торговые центры и маленькие лавочки, в которых можно было найти всё — от сувениров до национальных блюд. Как всё это умудрялось сочетаться между собой — не знаю. Но факт оставался фактом — я была полностью заворожена. И покорена.

После Германии мы отправились в Польшу, а оттуда — в Чехию. Там у нас снова выдался свободный день, и я смогла искупить свою вину перед Вуди. Парень, конечно, уже давно забыл про ту несчастную булочку, но я всё равно решила его порадовать. Так что, оказавшись в одном из маленьких магазинчиков в Праге, купила ему браслет. Ничего вычурного — несколько полосок мягкой кожи, которые причудливо переплетаются между собой, с парой нанизанных на них бусин. Простая, но элегантная штучка. В стиле Вуди.

Реакция рэпера стоила того, чтобы просмотреть несколько витрин с украшениями. Парень моргал, глядя своими огромными глазами на аккуратный мешочек, в котором лежал браслет, и словно не мог поверить.

— Это мне? — спросил он, понижая голос до шёпота.

— Ну да. Не булочка, конечно, но это ты хотя бы не съешь, — улыбнулась я парню.

— Я бы на твоём месте не был так уверен, — хмыкнул Ноа, — У этого парня не рот, а чёрная дыра. Туда может залететь что угодно.

— Захлопнись! — прикрикнул на него Вуд.

Открыв мешочек, он вытряхнул на ладонь подарок и в следующую секунду натурально запищал. Такого диапазона от него явно никто не ожидал.

— Мамочки! Браслетик! Красота какая! Срочно, помогите мне его надеть!

Когда аксессуар украсил запястье парня, тот вытянул руку вперёд, любуясь браслетом, и повернулся ко мне с блестящими от восторга глазами:

— Спасибо.

— Носи на здоровье, Вуди, — улыбнулась я парню.

Чуть помявшись, рэпер неожиданно сказал:

— Хейвуд.

— Эм…что? — приподняла я брови.

— Моё имя. Настоящее. Я говорил, что мы пока мало знакомы, но теперь… — парнишка умолк, словно смутившись.

Алан присвистнул, после чего подмигнул мне и отметил:

— Кажется, тебя официально приняли в семью «Даймондс». Добро пожаловать, Ава.

Ого. А ведь я всего лишь браслет подарила. Интересно, а если бы к нему в комплекте шёл, например, кулон, тогда что? Вуди повёз бы меня знакомиться с родителями? Какой впечатлительный парень. Хотя, не спорю, тот факт, что Вуди доверил мне такую важную информацию, как своё имя, грел моё сердце. Приятно, знаете ли, быть одной из избранных.

Вот только одно я не учла — каким невыносимым станет рэпер после того, как его настолько откровенно выделили. Вуди носил браслет, не снимая. И всё бы ничего, но он буквально тыкал в них носом всех и каждого, раздражая окружающих.

— У тебя что-то на щеке, — заявил он как-то Ноа во время завтрака и тут же, не дожидаясь ответа, протянул руку и убрал это несуществующее «что-то», нарочно задевая его браслетом, — Ох, прости, я случайно задел тебя браслетом! Тебе не больно? — он мог хотя бы сделать вид, что ждёт ответа, прежде чем перейти к следующей фразе, — Это мне Ава подарила.

Ноа посидел молча буквально пару секунд, пока я, делая глоток кофе, размышляла, как бы повежливее намекнуть Вуди, что он, мягко говоря, всех достал, но при этом всё ещё считаться его другом. Ноа всё сделал за меня — он встал из-за стола, обошёл его и под удивлённые взгляды остальных, сел на колени рэпера, обнимая его за плечи.

— Вуд, у тебя что-то на коленях, я уберу своей жопой? Тебе же не больно? Эту жопу, кстати, мне мои мама и папа подарили. И ты никогда не узнаешь, как именно, если не перестанешь трындеть про браслет.

Моргнув, Вуди хмыкнул:

— Я не очень заинтересован в сексуальной жизни твоих родителей и том, как именно они тебя заделали, но спасибо за предложение.

На лице Ноа отразилось страдание, пока я еле сдерживала смех.

— Я тоже не заинтересован, я вообще не это имел в виду, — несчастным голосом признал он.

— Ноа пытается сказать, что ты немного переигрываешь со своей актёркой, когда говоришь о браслете, — Крис, как и всегда, был сама дипломатичность, — Мы все его оценили, как и жест Авы, которая тебе его подарила. Но ты, как бы это сказать помягче…