Мотнула головой, выкидывая грустные мысли.

— Накорми меня, и сама поешь. — давящая молчаливая атмосфера отбила аппетит. Живот скрутило от волнения, не давая проглотить и куска. Мысленно твердя «Ешь, Мэри! Силы нам нужны! Кто защитит тебя если не сама.»

— Что бы доела. — со скрипом отодвинул стул. — Из дома одна не выходи, только под моим присмотром. — а я так хотела обследовать территорию, может отыщу лазейку и смогу сбежать.

Лучше подождать ночи, когда все уснут. Жалко, что с собой нет моих травок сейчас бы мне очень пригодились. Хотя, кто знает какой он расы и как подействует. Буду уповать на крепкий сон.

Состроила самое смиренное личико, опустила глаза. Пусть думает, что я смирилась.

— Можешь отдыхать, буду поздно. — как будто мне не все равно.

До вечера время тянулось медленно. Заняться не чем. Малое количество книг на полках, не хотели читаться. Из-за нервного напряжения смысл не складывался, перечитывала одно предложение по несколько раз. Обреченно вздохнула вернула на место. Лучше поспать, а то совсем голова разболелась от переживаний.

Разбудила меня наглая рука, пробравшаяся в вырез рубашки, наминавшая мою грудь. И что делать? Ударить? Так в ответ получу. Пока думала, сзади придвинулся плотнее.

Затаила дыхание, стараясь не выдать себя. Пусть думает, что сплю. Не будет же он меня спящую домогаться. Хотя по его выпуклости, которую ощутила бедром вполне может и хочет. Спи, спи! Мысленно молила. Не прошло и двух минут, мою несчастную грудь оставил в покое повернулся на спину, захрапел.

В следующие дни все повторилось. Грудь ныла от далеко не ласкового обращения. Рассудив, что лучше расплачусь болезненными ощущения на теле, чем несмываемой «грязью» двенадцати пар рук.

В долгожданные моменты моего «выгула», тайком из-под ресниц наблюдала за жизнью маленького городка. Дух безысходности витал по поляне, усиливая мои сомнения на «удачное спасение».

Редкие встречаемые девушки имели такой замученный вид, что сердце сжималось от жалости. Огрубевшие руки, грязные порванные одежды, нередкие ссадины и синяки, укороченные прически, завязанные на затылке и опущенные головы. Картина просто ужасала. Потухшие безжизненные глаза, случайно пойманные мной, когда помогла упавшей девушке подняться, преследовали весь оставшийся день.

Что они творят с ними. Как можно довести человека до такого состояния.

Если мне представиться возможность спасти их, я сделаю все что в моих силах. Но тем временем понимая, что в данных обстоятельствах я точно не «герой» и самопожертвованием заниматься не стоит.

— Сейчас принесут бадью с водой, помойся. — со мной похититель разговаривал только предложениями — приказами.

Бедные девушки еле занесли и натаскали воды, а мужчина расслаблено покручивал бусину, вплетенную в одну из множества косичек. Когда дело было сделано, опустил ладонь над водой прошептал одними губами заклинание и пар поднялся над «ванной».

— Пусть помогут. — снова приказ. Но хоть покинул помещение.

Выдохнула от облегчения, быстренько стащила одежду и рыбкой плюхнулась, расплескав теплую воду. Без слов одна взялась промыть мою гриву, другая натирала тело, а третья аккуратно обрабатывала ногти.

— Девушки вы хотите сбежать? — задала вопрос сразу в лоб. Кто знает сколько у нас времени наедине.

Три пары рук остановились и мелко задрожали. Отплевалась от мыльной пены, разглядеть действительно это так мой вопрос их напугал. Да, стоят с глазами полными страха смотрят и качают отрицательно головой. Не хотят? Или не сбежать нам? На вопросы быстро закивали. Ну хоть что-то. А я и впрямь боялась, что в них не осталось жизни. Задала соответствующий вопрос «не знают ли они как от сюда выбраться?» Одна из трех, самая «эмоциональная» прижала палец к моим губам. Говоря: «Полчи!». Вовремя меня остановила. Явился мой ночной мучитель.

— Пошли вон! — рявкнул, не отпуская моего взгляда.

Я как маленький зверек пред хищником затравленно наблюдала за действиями не в силах пошевелиться.

— Нужно промыть волосы. — хриплый голос, пробрал до холодных мурашек, и вода не ощущалась теперь такой теплой. — Запрокинь голову. — совладал с голосом проговорил очередной приказ.

Тоненькой струйкой аккуратно промывал пряди и смывал пенную массу, легонько царапая кожу головы. Резко накрутил хвост на кисть и еще ниже потянул, заставляя еще больше открыть шею и рот в болезненном стоне. Провел носом от мочки уха до основания шеи шумно вздыхая мой запах. Поднял на ноги. Обвел жадным плотоядным взглядом мое нагое тело. Шершавый язык слизал катившуюся каплю с живота. Зажмурила глаза и глубоко задышала, пытаясь подавить подкрадывающуюся тошноту к горлу. Как мерзко!

Обхватил за талию вынимая из бадьи и опуская на кровать попутно вытирая, не забывая больно мять все что выпирало. Грубые руки больно щипали оттягивали, пытаясь возбудить. Но даже маленькой искорке возбуждения не суждено появиться. С обречённостью пустыми глазами смотрела в стену из обожжённой глины. Прося руки опустится на огромные плечи показать какая может быть ласка, тем самым уменьшить собственную пытку, но тело отказывалось подчинятся здравому рассудку, продолжая неподвижно лежать, принимая безобразную страсть.

В немой ярости усилил напор, не замечая слез боли. Оставляя все более явные следы на белой коже. Теперь понятно от куда у местных женщин синяки, их не бьют, их так «любят». Не хочу, не хочу! Мысленно кричала.

В дверь сильно забарабанили.

— Адиль! Все в сборе. Ждем тебя и нашу прекраснейшую добычу. — даже на расстоянии было слышно, что говоривший сильно пьян.

— Убью нахрен! — резко поднялся, испепеляя единственную преграду.

Пошарил на полках, кинул в меня чьим-то платьем. От радости улыбнулась уголками губ. Передышка! Готова хоть во что одеться, хоть куда идти, главное не чувствовать гадких рук и противно влажных губ.

Не отпуская руки повел в сторону импровизированного круга из бревен с центральным местом — костром. Опустил с краю бревна занял единственное соседнее место. Я крутила головой рассматривая вечернее сборище. Внутренне страшилась предстоящего, понукая опустить голову, но любопытство победило. Знакомы девушки чистые и немного нарядные, подавали кружки со спиртным и присаживались на свободные места. В костре крутился большой вертел с полу прожарившейся тушей. Запах просто потрясающий.

— Сейчас принесу. — увидел мои голодные глаза, решил покормить свою «зверушку».

— Нашу красавицу, оставили одну скучать. — смердящий запах пота и алкоголя от подсевшего усача заставил скривиться и отодвинуться на самый край. — Какая же ты хорошенькая, жду не дождусь, когда смогу остаться с тобой наедине. — унизительно потрепал за щеку.

Практически свалилась с бревна, чуть не зацепила сбоку стоявший кувшин с вином. Вовремя подошедший Адиль ловко словил за локоть.

— Ты будешь последним. Впрочем, как всегда. — с мстительной усмешкой вернул меня на место, глядя на своего «друга». А я посмотрю не все так мирно в их «королевстве».

Раздраженно впихнул мне в руки тарелку с мясом, уселся рядом еще больше помрачнел лицом. Ну вот, теперь не поздоровиться, и он точно отыграется на мне.

Праздник шел своим чередом. Кто-то играл на инструментах, другие дружно подпевали доблестные песни. Особо подвыпившие хватали девушек кружа в танце вокруг огня. Другие громко спорили, потом смеялись, потом опять принимались за спор. Только мы сиротливо сидели с каменными лицами. За это время у меня появился худо-бедно какой никакой план. Напоить. Этим я и занимаюсь, все подливая и подливая вино в кружку, не успевая оно заканчиваться. К сожалению, по нему ничего невозможно определить. Каменная глыба, а не человек, Дэвар и то по живее будет.

Меня пытались пару раз утащить танцевать, но не изменявший себе Адиль, грозно зыркал и меня сразу отпускали сидеть дальше в «милой компание».

Веселье набирало обороты. Мужчины не стесняясь тискали и задирали юбки девушкам. От безысходности отворачивала голову, чтобы не видеть полные ужаса глаза несчастных. Похабные словечки все больше слышались из уст опьяневших мужланов. Вцепилась пальцами за бревно останавливая себя от необдуманных действий. Себя, себя спасать надо.