Я же для молодого приказчика мало того, что был «своим» (пусть и представился жителем баронства Раст), так и являлся живым примером того, чего может добиться представитель славного народа фарсов, если очень захочет.
Да, тут, наверное, следует сделать небольшое отступление. Как оказалось — местная история, как и история моего родного мира, пестрит огромным количеством войн. Тут, точно так же, как и на Земле, всегда находились те, кому было тесно на своих территориях, и кто хотел за счет соседей улучшить свое благосостояние. И одной из таких воинственных народностей оказались манкарийцы. Они очень любили совершать набеги на своих соседей, грабить их, насиловать женщин, уводить скот. В общем — обычные такие раннесредневековые развлечения. И столь сильно в этом деле навострились, что в какой-то момент решили забрать у соседей вообще все. Итогом подобного решения стали почти сто лет непрекращающихся войн на этом континенте и образование нескольких независимых государств. Естественно, с представителями великого манкарийского народа во главе.
Что же касается покоренных народов, то там все было неравномерно и зависело, по большей части, от адекватности нового правителя. Где-то зависимые народы вырезались под корень. Где-то манкарийцы с ними ассимилировались. А где-то долгие годы не утихало сопротивление. К последним и относились земли Хольтрига, точнее та их часть, что находилась за Фарским хребтом. Честно говоря, не знаю нахрена потомкам Хольтрига Секиры нужны были эти малопригодные для их привычной жизни горные долины и обширные леса. Может в одном месте заиграло, что остальные манкарийцы, как все нормальные люди, кого-то там покоряли, а Хольтриг основал свое государство на исконно манкарийских землях и угнетать ему было некого. А может хотели еще и равнинных фарсов (дорсайцев) покорить. Хрен его знает. Но факт остается фактом — для Эйналы стало делом чести взять под свою руку проклятых горцев. Только вот была проблемка — глупые горцы не понимали своего счастья и не собирались подчиняться какому-то там Хольтригу.
Войны за покорение захребетников длились не одно столетие, пока кому-то в Эйнале не пришла чудесная мысль, что, кроме того, чтобы резать друг друга, можно попытаться договориться. Ну он и договорился. Предложил местным фарским вождям титулы баронов и освобождение от налогов на десять лет, уравнивание в правах с Хольтригской аристократией и еще многое такое. Ну те и согласились. Тем более, что из-за скудного урожая и очередной ссоры со своими равнинными братьями (дорсайцами) в Фарсе вот-вот должен был начаться голод. А тут заклятые друзья предлагают такие хорошие условия. В общем — то, что не смогли завоевать поколения воинов, смог купить один хитрый делец. Классика.
Естественно, что в итоге все получилось далеко не так радужно, как обещал Хольтриг-торгаш (кто бы мог подумать, правда?). Нет, вожди действительно получили титулы и стали аристократами. Только вот равенство это было крайне эфемерным. Даже самый из захудалых владетелей равнинной части страны считал себя выше самого богатого барона-захребетника. Но, стоит признать, что некая доля справедливости в этом все же была, так как бароны Дикого края никогда особым богатством похвастаться и не могли.
Что касается простого народа, то тут все было еще хуже. Метрополия прекрасно помнила сколь свободолюбивыми являются простые фарсы и сколь сильной занозой в заднице они могут стать, если их довести до ручки. Поэтому-то и сделала все, чтобы:
а) Закабалить вообще все население бывшей Фарсы, превратив тех либо в рабов, либо сервов.
б) Максимально унизить их в глазах всего мира. Мол, смотрите какие захребетники тупые, два слова не могут связать на манкарийском. А еще, они, говорят, со свиньями спят. И традиции у них тупые. И богов неправильно чтут. Да и вообще, какие-то они подозрительные, наверное, не люди даже.
А что новоиспеченные бароны, спросите вы? А они обтекали и усиленно делали вид, что все так как должно. Нет, были, конечно, и те, кто пытался бороться. Но таких год от года становилось все меньше и меньше. Народ забывал свою идентичность, язык, историю. Дошло до того, что два, по сути, брата фарс и дорсаец не могли понять друг друга и им приходилось переходить на манкарийский.
Последние, кстати, презирали своих, попавших под Хольтригское влияние, родичей, уничижительно называя тех бесхребетниками.
Все это я узнал от Мешека за те пару дней, что мы находились в дороге. В принципе, не верить ему у меня не было никаких причин — из Земной истории я прекрасно знал, как ведут себя империи и как они поступают с более мелкими народами. Сколько из земных народностей потеряли свою идентичность и растворились в «культуре» более сильных? Я навскидку мог назвать пару десятков. И это при том, что историей я интересовался постольку-поскольку. Собственно, то, что Талек ничего не знал об истории своего края, лишний раз подтверждало правдивость рассказанного молодым приказчиком. Да и в Хольтриге я прожил достаточно времени, чтобы заметить пренебрежительное отношение коренных хольтригцев к захребетникам. А уж сколько историй о тупости последних наслушался — даже говорить не буду. Едва ли меньше, чем у нас рассказывают о чукчах.
В принципе, меня, как человека, не причисляющего себя ни к одной из местных народностей, рассказы молодого приказчика совершенно не задели. Как я уже говорил — я знал и намного более жуткие примеры из земной истории, а борцом за все хорошее, против всего плохого я никогда не был (не считал это реализуемым в принципе). Однако, на столь долгом противостоянии между двумя народами глупо было бы не сыграть. Тот же Мешек был хорошим примером, что фарсы не забыли своей истории и готовы бороться, нужен лишь тот, кто поднимет флаг борьбы. Так почему бы этим человеком не стать мне? Все равно я уже нацелился на одно из баронств и от своих планов отказываться не собираюсь. А ведь можно не размениваться по мелочам и взять под контроль всю Фарсу. Более крупное государство сможет намного лучше защищать свежесозданную магическую академию, чем какое-то занюханное баронство. Тем более для жителей будет дополнительный стимул встать на защиту своего государства, если вдруг кто решит, что магам не быть. А если еще и с Дорсой наладить отношения, то мне сам черт не страшен будет. С одной стороны практически непроходимый Фарский хребет, а с другой — сильное, связанное родственными узами, государство. Хрен кто из супостатов сможет добраться до сладкого орешка магической академии сквозь такую скорлупу.
И ведь мне есть что предложить как фарсам, так и дорсайцам. Не только в плане магической помощи, нет, а в плане прогрессорства. Пусть я не смогу соорудить на коленке автомат калашникова (наверное, при должном старании, все же смогу, так как прекрасно помню еще по школьным годам его устройство, но не буду), зато кучу других, крайне полезных, но неизвестных пока тут вещей, привнести смогу.
— Вот я и говорю — не понимаешь, — вырвал меня из воспоминаний голос Мешека. — Никому у нас сейчас не нужны те товары, о которых ты говорил. Нам нужно продовольствие, масло, оружие, в конце концов, а не твои побрякушки.
— Оружие, говоришь? — задумчиво повторил я. — А что, что-то намечается?
Лицо молодого приказчика нахмурилось, но, так же быстро разгладилось. Видимо, поняв, что сболтнул лишнего, Мешек тут же вспомнил кому именно и успокоился.
— Ну сам подумай, — понизив голос добавил он, — ты же проезжал через Фельзен, слышал, что там говорят.
— А разве граф Фельский не запретил своему родичу идти на нас войной? — искренне удивился я.
— На словах-то запретил, — все так же не повышая голоса ответил мой собеседник, — но сам должен понимать, что просто так армию никто держать не будет. А я их лично, вот этими глазами, — он растопыренными пальцами ткнул себе в лицо, едва не выбив вышеупомянутые органы, — видел. Как думаешь, зачем он их держит в лагерях, тренирует, при том, что должен был давно уже распустить по домам?
Вот это поворот. Кто бы мог подумать, что виконт решится ослушаться своего старшего родича и продолжит лелеять свою месть. А таким порядочным человеком казался при общении. Впрочем, о чем это я? Я же уже давно для себя решил, что никакой местью там и не пахнет. Тогда зачем он держит армию в боевой готовности? Уж не козни ли это его милости, графа фон Фельска? А что? Кровь у него древняя, говорят его пра-пра-пра и так далее был командиром в войске Хольтрига Секиры. Мог ли он решиться на что-нибудь эдакое, слегка антиправительственное? Да как два пальца! Вон как он все красиво сделал в Фельске, воспользовавшись собственными неприятностями для того, чтобы устроить оные людям его величества. Возьмет да скажет нечто вроде: «Царь, в смысле король, слишком юн и слаб для того, чтобы править. Вон, посмотрите, как захребетники распоясались. Надо брать себя и страну в руки!». А то, что к тем захребетникам его собственный племянник полез, так у него на то причины были уважительные — они ему кукиш показали. Логично? По местным меркам — вполне.
