– Ты же знаешь, не люблю я всю эту королевскую претенциозность, – чуть капризно надула губы Аэлла.

– Знаю, как и я. Но с тобой будет веселее, – Морган вздохнул. – Да и потом: погуляем на празднике и решим, куда двинуться дальше. Вместе.

Аэлла призадумалась, глядя на почти спокойную водную гладь реки. Морган знал, как тяжело подруге даётся нечто упорядоченное и строгое. Такое, какой была жизнь самого Арейнеса в столице. Ветреной, свободной Аэлле всегда становится тесно и душно, если она не меняла места и круг общения. Он до сих пор удивлялся, как та смогла прикипеть к нему, допустить в своё королевство творческого хаоса и не тяготиться. Морган не понимал, но был благодарен. И понял бы, откажи Аэлла в просьбе сейчас.

– Ох, искуситель, что ты со мной делаешь, – протянула она. – Не могу отказать, смотря в твои печальные глазки.

– Так ты согласна? – искренне удивившись, переспросил Морган.

– Согласна, но больше повторять этого не буду, учти.

– Ты чудо, – не веря своему везению, только и смог сказать Морган.

– То-то же! Хорошо, что ты помнишь это.

К полудню они уже готовы были отправляться. Аэлла нагулялась по ярмарке «напоследок», а Морган был слишком доволен, чтобы препираться, как обычно. Его больше занимала мысль, как не напугать Фабьена своей истинной формой и заставить лететь за собой. После истории с нападением бродячих собак и плачевного состояния пладорха, который не первые сутки страдал от сломанного крыла, Арейнес предпочитал следить за питомцем. И впредь не наносить ему даже моральных травм. Аэлла предложила накормить Фабьена фруктами со снотворным и перевезти в сумке. Морган же назвал её живодёркой и всю прогулку по ярмарке пытался установить ментальную связь с пладорхом, который только фырчал и забавно шевелил ушами на все попытки хозяина наладить контакт.

– Бесполезно, он думает, что ты просто забавный и умственно отсталый. В лучшем случае, – подбодрила Аэлла между делом.

Фабьен посмотрел на Аэллу внимательными жёлтыми глазками, а затем вопросительно уставился на Моргана.

– Надеюсь, ты обо мне лучшего мнения, – вздохнул Морган, приняв поражение с достоинством. – И что у нас ещё всё получится.

Ярко-изумрудная мордочка приняла улыбающееся выражение, и Морган принял это за хороший знак. Однако, это не решало проблему, остро стоящую в данный момент.

Так что сейчас, стоя на опушке прямо за Драконьим Устьем, Морган просто надеялся на лучшее. Оставить уже привыкшего к нему пладорха он не мог. И ловить испуганного питомца по густым зарослям чащобы тоже было той ещё забавой перед длительным перелётом.

Поэтому Морган ласково ворковал с разомлевшим от внимания Фабьеном и старался не обращать внимания на насмешливое фырканье Аэллы. Удивительно, как терпеливо она ждала их. Должно быть, её просто веселила представшая взору картина.

В конце концов, пришлось оставить Фабьена и отойти для превращения.

– Я первый, потом ты по моей команде, – напутствовал Морган Аэлле. Та лишь закусила губу, чтобы не рассмеяться, и кивнула.

Морган отошёл назад под настороженно наблюдающим взглядом Фабьена и начал превращение. Он хотел бы сделать это медленнее, но по природе своей процесс происходил быстро, почти незаметно и безболезненно. Так что меньше чем через минуту на поляне стояли трое: настороженно следящая за происходящим девушка, обескураженный пладорх и отливающий серебряной чешуей на солнце грациозный дракон.

Морган аккуратно качнул рогатой мордой и припал к самой земле, как большая кошка.

– Ф-фабьен, – тихо пророкотал он, не решаясь приблизиться к замершему крохотному дракончику.

– Всё хорошо, – успокаивающим тоном заверила Аэлла. – Это всё ещё твой хозяин-Морган.

Фабьен настороженно приблизился к дракону, с тревожным интересом обнюхивая нос. Морган же боялся лишний раз вдохнуть, чтобы не спугнуть его. Пладорх чихнул и через мгновение вспорхнул в воздух.

Морган забеспокоился, что всё-таки испугал питомца, но тот приземлился ему на голову, склонившись и заглядывая сверху в левый глаз. Аэлла тихо рассмеялась:

– Тебя признали, Морган, расслабься.

Тот выдохнул и медленно встал с земли, ненароком опасаясь потревожить свою ношу.

– И как я так полечу? – жалобно спросил он.

Аэлла фыркнула.

– Хочешь молча, хочешь, напевая.

Если бы была физиологическая возможность, Морган закатил бы глаза.

– Ладно, попробую взлететь, а ты через минутку следом, – решил он.

– Как прикажете, принц, – Аэлла веселилась, и Морган понял, что эту ситуацию ему будут припоминать ещё долго, и постарался с этим смириться.

Неуклюже перемявшись с лапы на лапу, он взмыл в небо. Фабьен, недолго думая, оторвался от его головы и закружил рядом. Они вдвоём спланировали над опушкой, не заметив, как к ним присоединился еще один попутчик – бледно-голубой дракон. От неожиданности Фабьен шарахнулся в сторону, а потом старался держаться поближе к Моргану. Аэлла заложила вираж, направляясь в нужную сторону, и Морган повернул за ней, нагоняя.

Так они и парили своей небольшой процессией над расстилавшимся внизу изумрудным полотном леса. Время от времени Фабьен, нагло пользуясь своими крохотными габаритами, отдыхал на серебристом драконе, а потом с новыми силами вился вокруг хозяина, настроенный поиграть в догонялки.

К вечеру они подлетели к Серому морю.

– Предлагаю поспать перед последним рывком, – Аэлла выискивала глазами подходящую полянку для двух взрослых драконов и, найдя такую, приземлилась.

Морган спорить не стал. Завтра к обеду они окажутся уже в столице, и ему понадобятся силы для встречи с родственниками. Уютно свернувшись и сложив крылья, он почти отключился. Даже несмотря на то, что осмелевший и освоившийся Фабьен дёргал его за уши, призывая поиграться с ним.

«Надо бы заняться его воспитанием», – мелькнула тень мысли, а затем Морган Арейнес крепко уснул.

Днём в Каалоне царило предпраздничное безумие. Владельцы таверн и закусочных угощали напитками всех жителей бесплатно, на улицах почти было не протолкнуться от желающих урвать себе новый наряд. А в цветочных лавках творилась настоящая вакханалия.

Утомлённый бессонной ночью Фабьен разлёгся на плечах Моргана и весь сжимался от особенно громких звуков в галдящей толчее. Аэлла поглядывала на творящийся беспредел с видом оценивающего чужую работу профессионала.

– Интересно, когда рождался ты, в столице стоял такой же гвалт и шум?

– Не знаю. Если да, то я рад, что не помню об этом, – Морган едва увернулся от компании детворы, несущейся через площадь.

Аэлла усмехнулась.

– Надеюсь, во дворце будет не менее весело.

– Аэлла, пожалуйста, обойдёмся без твоих пророчеств.

– Но они же всегда сбываются!

– Вот поэтому давай без них.

Но сказанного назад не воротишь.

Морган соврал бы, скажи он, что не соскучился по виду темнеющих на фоне гор шпилей башен. Дворец возвышался над всем Каалоном чёрным массивным драконом, словно страж и защитник – сердце всего Драконьего Континента. Вниз от него тянулись симметрично уменьшающиеся крылья пристроек, в которых жили слуги и придворные ремесленники. Морган скучал и по королевскому саду с лабиринтами тропинок, теряющихся в зарослях вековых деревьев, и по пруду, на который выходили окна его покоев…

Он не скучал только по жителям дворца, единственным исключением из которых был его старший брат.

Они шли по дороге из города, ведущей прямо к воротам дворца. Аэлла притихла, заворожённо разглядывая вырастающий на пути дом Моргана. Он знал, что дворец производил на всех неизгладимое впечатление своей величественностью и сдержанной аскетичностью.

Стража впустила их на территорию. Стоило воротам закрыться за спинами, как чарующая атмосфера разрушилась в одночасье. Суетились слуги, украшая площадь перед главными воротами во дворец для приёма горожан. Кто-то носился с праздничными ленточками для деревьев, кто-то всё никак не мог досчитаться стульев. Дворецкий надрывал голос, раздавая команды нерасторопным слугам. Сразу понятно: здесь намечается праздник.