— Я хочу попытаться. Прошу, расскажи мне.

Джина доломала сучок и принялась обламывать следующий.

— Что же, ладно, ответь мне, как часто ты выходишь на связь с родителями?

— Даже не знаю, редко. — неловко ответил парень.

— А я раз в неделю. И знаешь, что годы идут, ты отдаляешься от них все дальше, но я ни разу за все эти годы не услышала от них ни одного негативного слова о тебе, зато меня критикуют постоянно.

— Правда?

Джина стала злобно ломать ветку за веткой, что лежали у нее под рукой.

— И так было всегда. Жить в тени своего брата, ты сможешь это понять? И при этом посмотри на нас, я пошла по стопам отца, поступив на международное право, отправилась учиться во Францию, где мама держит дизайнерское агентство, специально, чтобы быть к ней поближе, и я все равно сталкиваюсь с критикой, раз за разом. «Почему ты поступила так?», Зачем тебе это? Ты сама так решила?». А ты с ними толком не видишься, колледж бросил, работы стабильной не имеешь, живешь в родительском доме, но ты для них самый лучший. Вот объясни почему так?

Джеймс опешил, он не ожидал такого потока обвинений и толком не знал что ответить.

— Я злюсь не на тебя, — продолжала Джина, — а на себя. За то, что не стала такой дочерью, какой мама с папой бы гордились, хотя все для этого делала. А ты ничего не сделал, но стал для них поводом для гордости. И это меня злит.

— Не знаю что тебе ответить.

— Конечно же нет. — фыркнула девушка, встала и пошла искать Айрис. — нам пора.

— Погоди. — Джеймс встал следом. — Я правда не знал, что ты все это время переживала. Я не знаю, почему родители так ко мне относятся. Сама знаешь они карьеристы и о нас в принципе мало думают.

— Мало, но вполне ясно: Джеймс все сделал верно, Имоджин — нет. Так что же ты сделал такого?

— Я не знаю. — Джеймс был в замешательстве. — Это нужно спросить у них. Почему ты не задала этот вопрос им.

— Потому что не хотела в этом признаваться! — Злобно крикнула она. — Доволен? Пошли уже, я хочу домой.

Парень не знал, что ответить. Он не мог говорить за мать с отцом, и причины их поведения тоже были ему неведомы. С его шестнадцати лет они редко бывали дома, их предприятия стали расти, и тогда семья и стала отдаляться друг от друга, но Джеймс всегда был близок с сестрой, пока и с ней не потерял контакт. Отец уже несколько лет жил в США, а мать во Франции, их дела шли в гору, и когда их дети выросли, они стали все меньше и меньше уделять им внимания. Джеймс созванивался с ними от силы пару раз в год, он и не думал, что Имоджин продолжает поддерживать с ними активную связь.

Айрис и Иден, сидящие по ту сторону огромного дерева, слышали весь разговор но не встревали в семейные разборки. Когда появилась Джина и предложила выдвигаться, напарники солидарно кивнули. Продолжив путь, группа снова разбилась на пары, словно в школе, мальчики спереди, девочки сзади.

— Джина, прости что лезу не в своё дело, но почему тебе так важно родительское одобрение? — спросила Айрис, когда они отошли подальше от Джеймса.

— Я не… — девушка удивилась подобному вопросу, — не знаю, это же родители, конечно же мне хочется, чтобы они меня оценивали по достоинству, ведь ближе у меня никого нет.

— Мне кажется Джеймс тебя искренне ценит, я не слышала от него критики в твой адрес.

— Знаю я, но я не могу нормально на него смотреть, в эти моменты я всегда вспоминаю, что я какая то не такая.

Айрис обернулась на парней, чтобы убедиться что они не слышат и сказала:

— Знаешь, из того что твой брат рассказывал мне о себе и своей семье, я могу сделать вывод, что он никогда не пытался им угодить, даже напротив, может дело в этом?

— Не поняла? — удивленно спросила Джина.

— Джеймс нашел свой путь и следует ему, не взирая на неудачи и мнение родных, и видимо ваши родители это уважают, может они хотели того же для тебя? Чтобы ты следовала своим путём, не спрашивая их мнения и не пытаясь с ними сблизится, а наоборот отойти, чтобы было пространство для твоего личного пути?

— Интересно, ты сделала такой вывод из пары разговоров?

— Я же посторонний для вас человек и мне легче посмотреть на ситуацию непредвзято, и все же уточню, что это лишь моё суждение, могу ошибаться.

— Нет, если подумать, меня часто ругали за несамостоятельность в детстве, может это то-же самое? Но если так, то почему они мне об этом не сказали прямо?

— Они ведь смотрят на вещи иначе, может они сами не знают, чего от тебя хотят, а может думают, что ты должна понять все сама, без их подсказок.

— Глупо как-то, почему бы не сказать прямо.

— А ты почему им прямо не сказала, что тебя расстраивает, и Джеймсу не говорила?

Имоджин удивленно открыла глаза. Она поняла, что ее поведение было ничуть не лучше поведения их родителей. Сколько это будет продолжаться, если никто так и не сделает шаг навстречу. Даже Джеймс за все пять лет не удосужился зайти дальше простого вопроса «Ты на что-то злишься?», — хотя стоило отдать должное, он хотя бы попытался. У девушки словно камень с плеч упал и она улыбнулась.

— Ты мне нравишься, — сказала Имоджин, глядя на Айрис. — Ну у нас и семейка молчунов, думаю в твоей семье таких страстей не бывало.

— Моя семья погибла, — тихо сказала Айрис, предвидя следующий вопрос сразу добавила, — это было давно.

— Мне очень жаль, — улыбка Имоджин пропала, — у тебя никого не осталось?

— Был наставник, он заменил мне отца, — все так же тихо продолжала Айрис, — А вчера он увел твоего брата в храм, чтобы узнать способ переноса острова на землю, что погубит миллионы людей.

— Ты про этого Кайдена? — Джина была ошарашена.

— Что тут скажешь, доверие — штука нестабильная, — слегка на подъеме ответила девушка, чтобы не падать в отчаяние.

— Ты можешь верить нам, Джеймс тебе точно верит больше, чем кому либо.

— С чего ты взяла?

— Что бы не произошло, он ищет твой взгляд, чтобы получить оценку происходящему. Не замечала?

— Пожалуй, все-таки я его сюда затащила. — ответила Айрис. — я ему тоже доверяю.

— А может дело не в доверии? — кокетливо спросила Имоджин.

— Ты совсем не похожа на книжную Джину, — ловко уходя от вопроса сменила тему Айрис.

— Ты про книжку Джеймса? Так он просто имя моё использовал, это же не про меня.

— Разве эти сказки были придуманы не для тебя, чтобы ты от кошмаров избавилась?

— Кошмаров? — Джина задумалась, — А, ты про то, что в детстве я плохо спала, я это помню только со слов родни, а при чем тут книга Джеймса?

— Неужели ты не знала, что эти сказки были для тебя.

— Я его не спрашивала как он их написал, просто знала, что брат пишет сказки, не задумывалась о большем.

— И он, похоже, тот еще скромник. — насмешливо сказала Айрис.

Имоджин обернулась на брата и поймала его взгляд. Она задумалась, чего еще не знает о брате, сколько она упустила? Ее стала одолевать грусть. Тем временем Джеймс счел взгляд сестры как сигнал, что она готова к разговору и, собравшись с духом, он позвал ее отойти поговорить. Он хотел извиниться перед ней за свою невнимательность, и проявляемое безразличие. Айрис, и Иден отпустили своих спутников и выровняли шаг.

— Думаешь они помирятся? — спросил Иден.

— Дже не знаю, — не сдерживая улыбки сказал Айрис, указывая пальцем на обнимавшихся брата и сестру.

— Быстро они, что ты ей такого сказала?

— Пригрозила, что если она не помирится с Джеймсом, ты за ней приударишь.

— Очень смешно, — улыбнувшись ответил Иден, — как будто меня это остановит.

***

Следующие несколько часов пути сопровождались живым общением, подколками и смехом. Напряжение между братом и сестрой развеялось, и наружу выползли десятки историй, что накопились у них за то время, что они не общались. Рассказы Джины позволяли группе отвлечься от тяжелой ситуации на острове. Она рассказала, как за ней ухлестывал богач, пытаясь купить ее расположение дорогими подарками, которые она наотрез отказывалась принимать, или как они с подругой готовились к экзамену всю ночь и в итоге заснули на его сдаче. Как их профессор сорвался на студентов, и хорошенько покрыв всех матом, убежал.