В палату вошла упомянутая девушка. Мужчины посмотрели на неё:

— Привет, Ксандер.

— Привет, Джаари. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Если не выходить никуда. Я чувствую на себе неодобрительные взгляды. Словно я под прицелом, и ходячая мишень. Даже у себя в апартаментах кажется, будто сейчас подкинут гранату, и подорвут меня.

— Ничего, это ненадолго, потерпи ещё немного. Я слышал, для тебя делают новое убежище, — улыбается.

— Убежище? — спросили Виктор и Джаари одновременно.

— С виду так и есть. Территория просто огромная. Только тсс! Я вам этого не говорил. Я многого и сам не знаю, но у начальства на тебя явно большие планы.

— Даже не знаю, что думать.

— Не забивай голову. Уверен, с тобой всё будет в порядке. Если бы Управляющий хотел навредить, он бы давно распорядился с тобой разобраться.

— Или он слишком умён, чтобы уничтожить только меня. Хочет сорвать куш и устранить сразу всю мою расу. Кстати об этом. Почему ты так благосклонен ко мне? И почему ты настолько же спокоен, как Виктор? Ты ведь не мой мальчик, тебя мне будет не так жалко сжечь, — улыбается.

— Потому что даже в этом выражении ты говоришь "не так жалко". Что подразумевает наличие хоть какой-то жалости на подсознании. Да и за время общения с нашим командором многое осознаешь и понимаешь. Я, как и наш командир, не вижу в тебе угрозу. Я вижу красивую девушку, которая пытается быть вежливой и хочет выжить мирным путём. Но ввиду своей природы и ситуации иногда показывает зубки, — заулыбался мужчина.

Джаари слегка качалась из стороны в сторону и радостно виляла хвостом, слушая сладкие речи Ксандера.

— Я почти забыла, зачем зашла.

Взгляд Джаари направился в сторону командора:

— Я бы хотела, чтобы ты меня сопроводил, Виктор, до купальни. А то стрёмно одной идти. Постоишь на страже?

— Да, разумеется. Ксандер…, — взгляд на друга.

— Да, пойду по делам, пожалуй. Надо будет устроить ребятам небольшую проверку на внезапную работу, хах. Что я, зря на повышение иду, что ли?

— Да ты тиран!

— А то. Ладно, до встречи, рад был увидеться.

— Взаимно, заходи, если что.

После тёплых дружеских объятий Виктор отправился с Джаари в другую сторону — к месту, которое можно было назвать "душ на коленке". Никто не заморачивался с конструкцией. Но даже в таком виде всё было довольно удобно и эстетично, особенно изнутри. Кабина эта была только для парочки. Потому можно было не беспокоиться об очереди. Надзиратель выполнял свою работу — надзирал. Снаружи. Девушка пока не подпускала своего любимого слишком близко. Да и сама обстановка не располагала к этому. Всюду камеры, мимопроходящие, посторонние шумы. О романтической обстановке не было и речи.

Джаари искупалась. А Виктор, идя с девушкой обратно в палату, сходу начал вещать свои мысли:

— Мы уже больше недели вместе, но я так и не могу к тебе прикоснуться. Это довольно мучительно.

— Тебя никто не заставляет относиться ко мне как к девушке.

— Знаю. Тем не менее, мне хотелось бы знать, что ты обо всём этом думаешь.

— Я думаю всё то же. Мне просто нужно время. И когда ты начинаешь подобные разговоры, это время увеличивается, и я тебе об этом тоже говорила. Если ты думаешь, что я просто играю с тобой, и всё это ложь, я также повторюсь, что ты можешь просто уйти и наблюдать со стороны.

Виктор и Джаари заходят в палату. Тот сел в кресло, а та прыгнула в кровать, и продолжает:

— Я ведь не держу тебя рядом и не обижусь, если ты будешь уходить. И ты не перестанешь мне от этого нравиться. Я же понимаю, что у тебя есть свои дела, свои увлечения. Ты даже дом свой оставил.

— Ты сейчас моё самое главное увлечение, Джаари, — смотрит в глаза.

— Приятно слышать, — лёгкая улыбка. — Но ты не должен ради меня всё бросать.

— А что "всё"? На тренировки я и так хожу. До тебя у меня были просто вылазки, какие-то несущественные увлечения, если их так вообще можно назвать. Бесконечный день с меняющейся разве что яркостью неба. Но в тот миг, когда я тебя встретил, я словно проснулся. Будто снова стал ощущать вкус жизни. Возможно, мои слова звучат слишком пафосно, но говорю как есть.

— Ты почти заставляешь чувствовать меня бесчувственной сукой, ахах. Но… у меня не работает голова уже, я приняла душ для расслабления, и сейчас хочу просто полежать.

Виктор понял, что девушка устала и от него, и от этого разговора, потому спокойно и почти хладнокровно ответил:

— Хорошо, тогда я пойду на тренировку, а ты отдыхай, дорогая.

Мужчина был снова сам не свой. Хмурый вид, излишняя сила при занятии на тренажёрах, резкие движения. Всё говорило о том, что сейчас с командором лучше не начинать разговор. Один из солдат, что хотел обсудить увиденного огра, направился в сторону надзирателя. Но опытный товарищ вовремя остановил молодого бойца:

— Братан, очень не советую сейчас к нему подходить. Рискуешь нарваться.

Вернувшись с тренировки, командор заглянул к демонессе. Та, отвернувшись, лежала на боку. Но мужчина не знал, что она не спала. Ушёл к себе. Ему сложно находиться рядом. Джаари по отношению к Виктору не чувствовала такой же сильной страсти. Хотя временами она нахлынывает с ужасной силой. И девушке приходится сдерживаться, посылая при этом возлюбленного подальше от себя.

Виктор пытался разобраться в себе и в отношениях с краснокожей. Он не понимал, как получаются такие качели в настроении. И ведь не скажешь, что демонесса говорит всё не по делу. А то, что реальность не совпадает с желаниями Виктора, является только его проблемой. Но все попытки сблизиться получаются какими-то разовыми и словно несущественными. Он регулярно заходит к девушке. Обычно, она либо разминается, либо читает, либо спит, либо просто в какой-то прострации находится. Конечно, иногда пара обсуждает то, что прочитала девушка. Но та не могла делиться часто и много, потому как читала рогатая медленно, и ей больше хотелось поглощать информацию.

Виктор копал всё глубже. Быть может, он действительно сильно спешит? Хотя и сам объяснял Управляющему, что спешить нельзя. Но почему тогда такое внутреннее противоречие в собственных поступках и мыслях? Надо что-то делать с этим. Делать. К этому слово и прицепился мужчина. Вот оно. У него просто выработалась привычка, по которой не остаётся "свободного" времени.

Из всей этой мыслемешалки Виктор выделил слова Джаари про увлечения и дела. А может, к чёрту все эти приказы и сделать всё по-своему? Тем более, что прямых нарушений по факту не будет, ведь формулировки задачи касательно демонессы размыты. Конечно, ответственность в этом случае многократно повышается. Но что теперь, хвостиком везде ходить за девушкой? Почему бы не разбавить свои будни каким-нибудь реальным делом и не устроиться туда, где пригодились бы навыки командора? Ведь тогда рогатая начнёт больше скучать, а значит, захочет чаще делиться своими мыслями.

С этой идеей, предупредив своего охранника возле палаты, командор уверенно отправился в штаб к Гермунту. Попутно он сообщил Эльзе о своих планах. Та совсем не возражала.

Офицер был не особо заинтересован в предложении своего любимчика. Для него это лишние телодвижения. Но так как вопрос может дойти до Администратора, Гермунт решил заняться задачей сам. Лучше так, чем потом из-под палки.

На следующий день Виктор устроился инструктором для новобранцев. Почти никто не любил заниматься обучением молодых ребят. Но Гермунту нужно было что-то придумать. Он понимал, что если Виктора не занять чем-то, то командор придумает себе дело сам, и будет только хуже. За десяток с лишним лет офицер успел в этом убедиться.

На удивление обоих, новое дело командору понравилось. Управляющий поначалу скептически относился к задумке Виктора. Ему не нравилось, что демонесса остаётся без присмотра надзирателя, и та получает слишком много свободы. Но уверенность и доводы Виктора успокаивала Админа. Да и другого варианта развития событий Управляющий не видел. Главное в итоге — результат. Кроме того, у него скопились дела касательно архитектуры города.