Все бы ничего, но обсуждение Уржика подействовало, как соль на рану. И хотя у меня был уже новый мобильный, я по-прежнему скучала по старому. Не как по удобному электронному помощнику, с которым были связаны последние несколько лет моей жизни, а как по живому существу, которое успела полюбить. Подняв глаза на безопасника, я досадливо закусила губу и...

— Хотите чаю, Ева? — неожиданно спросил он. — Нам надо поговорить.

— Ничего я не хочу. Верните мне Уржика, — волком глядя на него, потребовала я. — Зачем вы его уничтожили?

— Уничтожил? — чуть нахмурился ведьмак. — Я просто вытравил из него Иоши, как компьютерный вирус, при последнем форматировании. Сейчас принесу, подождите.

Он вышел из комнаты, а я, оставшись в одиночестве, принялась торопливо прихорашиваться, поймав собственное отражение в темном окне. Зеркал в спальне, к сожалению, не было, поэтому пришлось довольствоваться малым. Закончив приглаживать волосы и поправлять импровизированное одеяние, я вновь осмотрелась, изучая обстановку.

Неожиданно проснулось любопытство, жаждущее знать, в каких условиях живет и, главное, спит его высокопревосходительство. Где я, вообще, очутилась? Что-то не очень похож интерьер на апартаменты в преподавательском корпусе. Вдруг мы опять в Арэйе? Или в Даосе. На космическом корабле или даже на другой планете! Пленного поющего вполне могли отправить в изоляцию, чтобы лишить даже малого шанса на побег.

Кстати, о нем...

Интересно, если прямо спрошу, безопасник расскажет, как прошел допрос, или в своей обычной манере ловко уйдет от ответа?

Я все прекрасно понимала про тайну следствия и прочие сложности (чай, не первый год брат в полиции служит), но ведь деятельность пойманного на горячем псионика напрямую касалась меня, и как пострадавшей стороне мне обязаны были предоставить информацию по ходу расследования. Так ведь? Нет? С другой стороны, что мешает задать вопрос? Вдруг ведьмак все-таки ответит?

Пока думала, с какой стороны зайти, чтобы вытянуть из любителя недомолвок хоть что-то, господин Рэйн вернулся с живым и здоровым, если такое описание применимо для гаджета, Уржиком, который соседствовал на подносе с чаем и… с большим куском торта. Йогуртового с вишней! У его высокопревосходительства стратегические запасы моего любимого десерта в холодильнике, да? Или он опять воспользовался бесконтактной доставкой отеля, сделав заказ?

— Уржик! — обрадовалась я, забирая с подноса самое важное.

Гаджет радостно заурчал, едва оказался в моих руках, в то время как простыня провокационно соскользнула с плеча, едва я ослабила бдительность. Проигрывая в попытке удержать ее и надеть на запястье гаджет, я опять смутилась.

— Давайте помогу, — сказал Аллегро, ставя торт на прикроватную тумбочку. От его приближения меня снова бросило в жар, и никакая простыня, как и близость холодного мужского тела, увы, не спасали.

— Не надо, я сама…

— Прекратите, госпожа Ландау, — голосом, нетерпящим возражений, проговорил иоширец, осторожно застегивая гибкий браслет на моей руке. — Я вас не съем.

— Уверены? — вырвалось, прежде чем я успела прикусить язычок.

Ну вот… началось. Сейчас наговорю какой-нибудь фигни, а потом буду страдать муками совести. Мысленно застонав, я уставилась на длинные мужские пальцы, которые подозрительно долго возились с Уржиком, как бы невзначай касаясь моей кожи. И каждое такое прикосновение отдавалось приятной дрожью, волнами растекавшейся по телу. Всего лишь прикосновение. А что будет, если он меня обнимет или, не приведи боги, поцелует?

Проклятье! Откуда такие «гениальные» идеи?!

Это все его взгляд виноват. Меня будто в омут затягивает: в загадочный лиловый омут, в котором так увлекательно тонуть.

— Благодарю, — пробормотала я, едва не отпрыгнув от ведьмака, когда он, наконец, закончил.

— Ева, я…

— Знаете, — перебила его, хотя и не планировала. — Если ваше предложение все еще в силе, я, пожалуй, воспользуюсь.

— Вы о чем? — нахмурился он.

— О вашей рубашке, — перешла на шепот я. Не потому, что кто-то мог услышать, просто голос подвел. — Полотенце неудобно, простыня ненадежна… — начала объяснять я, отчего раскраснелась еще сильнее.

Для чего неудобно полотенце? А в чем ненадежность простыни? Зачем генералу все эти подробности, которые лишь больше акцентируют внимание на моей наготе.

О, небо! Что же со мной такое?

Тяжело вздохнув, зажмурилась и заткнулась, решив, что так безопасней. Судя по звукам, хозяин дома вновь открыл шкаф, после чего вернулся ко мне и… ничего. Он просто стоял и молчал, как, впрочем, и я. Когда пауза начала нервировать больше, чем сказанные мною глупости, я вопросительно посмотрела на господина Рэйна, с удивлением обнаружив, что он улыбается. Едва заметно, уголками губ, но улыбается же! Смешно ему, да?

Мне стало обидно. Опять! Просто замкнутый круг какой-то.

— Забавно вам? — спросила с вызовом. По такому случаю даже голос вернулся в компании с раздражением.

— Немного, — не стал отрицать иоширец. — Вы такая милая, когда смущаетесь, Ева, — сказал он, улыбнувшись шире. А я, как последняя дура, залюбовалась его улыбкой, на пару секунд выпав из реальности. — Угощайтесь тортом, я купил его для вас.

— То есть вы специально меня сюда телепортировали? — возмутилась я, цепляясь за его слова.

— Нет.

— Тогда откуда торт? Объяснитесь! — потребовала, до скрипа стиснув несчастную простыню. — Что происходит? Где мы? Это ваша квартира или отель? Я точно должна есть торт… в вашей спальне? — выпалила и опять мысленно себя обругала, потому что прозвучало, как намек на что-то неприличное. Захотелось побиться головой об стену, но не в присутствии же господина Рэйна! — Оставьте меня одну, а? — попросила жалобно. — Я переоденусь, — добавила, опустив взгляд на рубашку, лежавшую на постели — на сей раз она была черная, шелковая с серебристой вышивкой на плече. Даже странно, что у генерала в гардеробе есть такая одежда. Мне почему-то казалось, что он всегда в форме ходит.

На то, чтобы окончательно привести в порядок свой внешний вид (а заодно и мысли) потребовалось не больше десяти минут. За это время я еще и тортик успела съесть, запив любимое лакомство холодным чаем. Вкусно, конечно, но… если господин Рэйн продолжит в том же духе, придется стать завсегдатай тренажерного зала, а я это дело ой как не люблю. Мне и утренней зарядки для нормального самочувствия хватает.

Продолжит в том же духе? Я это серьезно?

Хаос первозданный! О чем только думаю! О том, что мы и дальше будем встречаться с Аллегро по ночам… чтобы чаю с десертом попить?! Бред! Преступник пойман, у нас не должно больше быть никаких пересечений! Или все-таки должно? Надо бы прояснить ситуацию.

— Господин Рэйн…

— Госпожа Ландау, — одновременно произнесли мы, едва я вышла в гостиную.

Не в ту, где ужинали в прошлый раз, но тоже в довольно симпатичную и слабоосвещенную. Складывалось впечатление, что лиловоглазый «вампир» не любит яркий свет. Особенно там, где отдыхает.

— Говорите, — милостиво разрешил иоширец.

— Сначала вы, — перевела стрелки я.

— Хорошо, — немного помедлив, кивнул он.

Ведьмак стоял у окна, я же предпочла устроиться в кресле, пониже натянув на колени его рубашку. Тонкую, шелковую, практически невесомую и невероятно приятную к телу. Наверное, она является частью какого-то праздничного костюма. И зачем он отдал ее мне? Не понимаю.

— Хорошо… и все? — устав ждать продолжения, проворчала я. — Это все, что вы хотели мне сказать, да? Как дела у пленного поющего? Он признался в покушениях на меня и мою сестру? Мне больше нечего опасаться?

— Поющий… — повторил безопасник задумчиво, будто мысли его были где-то далеко. — Прежде всего, я бы хотел извиниться за то, что случилось днем, — сказал он внезапно. — Во время поимки этого самого поющего.

— Уточните, — попросила я. Вдруг его высокопревосходительство сожалеет, что не прибил меня на месте за самодеятельность?