Признаться, я тоже изрядно увлеклась механикой, и Юрий, после многочисленных моих просьб принял меня в число своих учеников. Сейчас я вместе с пятнадцатью офицерами изучаю математику, химию, физику, биологию, медицину и географию по учебникам, написанным Юрием, под его личным руководством. Удивительное дело, но на занятия часто приходят профессора Санкт-Петербургского университета, и прилежно конспектируют лекции Юрия Сергеевича. На лабораторные работы непременно приходит большинство доцентов и профессоров университета. Многие их них в приватных беседах выражают восхищение знаниям моего дорогого супруга, и даже зависть тому, что у нас, его постоянных учеников, имеется возможность непосредственно учиться и лично задавать вопросы.

Большой неожиданностью для общества стало решение Юрия Сергеевича дать вольную всем двадцати тысячам подаренных ему Их императорскими величествами крестьянам. Я поддержала решение своего мужа, поскольку, как и он считаю крепостную зависимость крестьян рудиментарной формой рабства. Юрий Сергеевич объявил крестьянам, что отныне они будут работать на полях общины только сообща, не дробя землю на наделы. К общинным землям присоединена и личная земля Юрия Сергеевича, так что пахотные и иные крестьянские угодья расширились более чем вчетверо. Для обработки пахотного клина Юрий Сергеевич закупил волов, лошадей и значительное количество сельскохозяйственного инвентаря, такого как плуги, сеялки, бороны и прочее потребное оборудование. За использование своей земли и инвентаря Юрий Сергеевич назначил справедливую цену, которую сами представители общин признали весьма умеренной. На мой вопрос: не опасается ли Юрий Сергеевич разориться, он ответил, что наоборот, его доходы возрастут многократно, правда через два-три года. За этот срок мой супруг намерен создать на своих землях машинно-тракторные станции, которые за известную долю урожая будут подряжаться общинами для вспашки и уборки зерновых. Я уже упомянула о самодвижущихся повозках, автомобилях, добавлю, что Юрий Сергеевич создал и трактор — механическую лошадь, пригодную для всех видов тягловых работ. Когда действующие образцы тракторов фабричной выделки появятся на полях, я обещаю оценить их действие и пришлю Вам один из них. Я уверена, что Ваш Муж и мой Отец оценит мощь и скорость, с которой трактор способен пахать землю и буксировать за собой тяжёлые грузы, и применит оные машины в собственном хозяйстве…'

Главным действом, к которому я усиленно готовился, является демонстрация новейшего изобретения, автомобиля. Причём автомобиля в двух разновидностях: пассажирском и пожарном. Пассажирский экипаж получился похожим на «Газель», только выше: господа нынче щеголяют в высоких головных уборах. Под капотом нефтяной двигатель мощностью в сорок лошадиных сил, позволяющий разогнаться аж до пятидесяти километров в час. Но такую скорость развить получается весьма редко: в современном мире очень мало дорог, которые позволяют это сделать. Да и мало кто может выдержать безумную тряску автомобиля на ужасных амортизаторах, к тому же, рессоры слишком часто ломаются: уж очень плохая сталь.

Но, тем не менее, первые пассажиры в непередаваемом восторге: они никогда не ездили с такой сумасшедшей скоростью — целых двадцать пять вёрст в час! Автомобили, которые мы готовили в подарок царскому семейству, оказались не только быстрыми, но и весьма удобными. В салоне пружинные сиденья, обтянутые кожей, относительно просторное расположение пассажиров, большие окна, обеспечивающие превосходный обзор. Тут надо сказать, что в боковых окнах машин поставлены обыкновенные оконные стёкла. Пока можно и так: скорости небольшие, вибрации невелики. Помню, в семидесятые, начале восьмидесятых, когда в совхозах и колхозах был большой дефицит запчастей, трактористы вместо выбитых задних, а иногда и передних стёкол ставили деревянные рамы с обычным стеклом. А вот переднее сделано чуточку сложнее, причём почти без моего прогрессорского вброса, разве что я обмолвился, что два слоя стекла недурно бы соединить чем-то вроде прозрачного каучука… И что вы думаете, аборигены тут же нашли лак, долго не теряющий эластичность, и сварганили вполне недурной триплекс. Поразила всех и мягкость хода автомобилей, которую обеспечили не только рессоры и гидравлические амортизаторы, но и резиновые камеры с покрышками. Резину и технологию постройки шины с кордом пришлось изобретать мне. Ничего, всё получилось удачно, причём настолько, что на берегу Малой Невки с небывалой скоростью построили крупную фабрику по производству камер и шин для автомобилей, и калош для граждан. Впрочем, едва ли не половину объёма продукции фабрики будут составлять резиновые подмётки. Но до выхода фабрики на полную мощность ой как далеко: действует лишь маленький цех, штампующий резину для автомобилей. А главное препятствие — недостаток природного каучука. Мы скупили весь каучук Бразилии на три года вперёд, заложили огромные плантации гевеи, но до достаточного количества каучука очень и очень далеко. Надо бы создать искусственный каучук, но опасаюсь, что продукт выйдет золотым.

Первый показ автомобилей мы приурочили к выходу из родильного дома Натальи Алексеевны с наследником.

Оказывается, Наталья Алексеевна не забыла своё обещание устроить в России сеть родильных домов, и первый из них был основан (вот такая шутка судьбы) на Коллежской линии Васильевского острова, точно там, где в наше время стоит Институт акушерства, гинекологии и репродуктологии имени Отто. Наталья заявила, что этот роддом станет образцовым медицинским и учебным заведением, где будут появляться на свет все наследники русского престола, начиная с нынешнего. Здание было возведено в совершенно немыслимые для восемнадцатого века сроки, оборудовано котельной, подающей в роддом горячую воду и отопление. Кроме остальных чудес, там был устроен и комплекс очистных сооружений, позволяющих сбрасывать в Неву только очищенные сточные воды. Более того: вышло запрещение строить новые дома в Петербурге, при которых не имелось бы очистных сооружений. И уже построенные дома предписывалось оснащать канализацией, что породило целое направление городских специальностей: водопроводчики, сантехники…

В назначенное время колонна из шести автомобилей подъехала к Зимнему дворцу со стороны Дворцовой набережной. Павел Петрович, в сопровождении немногочисленной свиты вышел из дворца, и приступил к посадке. О! Это непростое дело — рассаживание царской свиты в транспортные средства! В первую машину уселся сам Павел Петрович и кормилица наследника, а также три доверенные фрейлины Натальи Алексеевны. Кроме них уселась Луиза, без неё никак: родная сестра императрицы. В общем, в машину набилось десять человек, впрочем, в салоне довольно просторно, места хватило всем. В остальные машины сели остальные придворные, кому куда указал министр Двора. Сам граф Толстой, воспользовавшись служебным положением, занял место в первой машине, рядом со мной. Я же, как вы понимаете, сел за баранку главного автомобиля.

Конвой Синих кирасир занял место вокруг кортежа, а вдоль всего пути от Зимнего дворца по Дворцовой и Адмиралтейской набережной, затем поворот направо на Исаакиевский мост, с моста направо по Университетской набережной, и после этого налево, на Коллежскую линию. Там кортеж сделал общий разворот, и встал у красивой чугунной ограды Императорского родильного дома. Здесь нас ждали. Лейб-медики всех специальностей в полном составе выстроились у крыльца, нет только лейб-акушера: сегодня его день, он находится внутри роддома. Лейб-акушер у царской четы новый, поскольку старый за участие в заговоре против Натальи Алексеевны отправился на Камчатку. Андрея Кузьмича Рокотова я лично рекомендовал на должность. Во-первых, проверил его знания, и нашел их достаточными, но главное, я заранее присмотрелся к кандидату, и выяснил, что он в достаточной мере чистоплотен. Во-вторых, кандидата со всем тщанием проверила Тайная экспедиция, и не обнаружила никаких связей кандидата с заграницей. Жизненный путь нашего врача кристально чист: родом из мелкопоместных дворян Астраханской губернии, окончил Московский университет, по первой специальности хирург. Но увлёкся гинекологией и написал несколько статей в медицинские издания в России и Германии. Научного прорыва Андрей Кузьмич не совершил, зато на него обратила внимание Тайная экспедиция, по моей просьбе подбирающая надёжного человека на чрезвычайно ответственный пост. В общем, отныне на сей важнейшей должности стоит далеко не случайный человек. По своей должности лейб-медик является ещё и главным акушером Императорского родильного дома — это чтобы он постоянно поддерживал и совершенствовал свою квалификацию.