— Ну ведь не при смерти же, — пожал плечами я. — Тебе ещё — жить да жить. К чему ты ведёшь, не понимаю?

— Наш род нуждается в усилении. Нам нужен расцвет! — Дед сжал кулак и пристукнул по стене. — Я слышал, что ты разорвал помолвку с Полли Нарышкиной.

— Нельзя разорвать то, чего не было, — сказал я.

— И ещё слышал, что ты много времени проводишь в обществе госпожи Алмазовой.

— На то есть объективные причины.

— Причины? Или предлоги? — Дед повернулся ко мне.

— О Боже, — вздохнул я. — С Кристиной-то что не так?

— Всё с ней прекрасно. За исключением сущей ерунды. Госпожа Алмазова — чёрный маг.

— И что?

— То, что Барятинские — род белых магов, так было испокон веков. А в твоей душе сейчас доминирует чернота. Плюс ко всему ты, кажется, готов связать себя узами брака с Алмазовой.

— Ни о каких узах брака речь пока не идёт.

Мне, собственно, проще было представить Полли с гранатомётом в руках, чем Кристину в свадебном платье. Разве что это платье будет чёрным…

— Вот именно — «пока», — кивнул дед. — Я постараюсь дожить до твоего выпуска из академии, Костя. Ты будешь отвоёвывать нашему роду место в Ближнем Кругу, а я буду выжимать из себя все соки на этой должности. Но потом… После моей смерти кто-то должен будет меня заменить. И это будешь либо ты, либо роду Барятинских наступит конец, как политической силе. Любой другой представитель нашего рода на моём месте превратится в марионетку. Его запугают, купят или просто… Просто сломают. Из всех Барятинский — ты единственный сможешь оказать достойный отпор. Однако если всё и дальше пойдёт так, как идёт, то к моменту выпуска из академии ты станешь чёрным магом. А если и твоя избранница будет такой же, то у ваших детей просто не останется выбора. Род Барятинских станет черномагическим.

— Я не собираюсь заводить никаких детей, — твёрдо объявил я.

Дед ударил ладонью по подоконнику.

— Ты этого не говорил, а я этой чуши не слышал! — Голос его был не менее твёрд, чем мой. — Кто, кроме тебя, продолжит наш род⁈

Я покачал головой:

— При всём уважении, дед. Я был призван ради того, чтобы вытащить из задницы ваш мир. Над чем и работаю день и ночь, не покладая рук. Я готов рассматривать в качестве более близкой цели — защиту будущего Российской Империи. Готов разбираться с людьми, которые угрожают нашему роду. Но в племенные жеребцы меня записывать не надо. Такие, как я, гибнут на полях сражений. Потомство оставляют другие.

Дед вздохнул:

— Ну, вот… Двое внуков, и никакого толку.

— Если Надя выйдет замуж, и её избранник возьмёт фамилию Барятинских — это ведь решит проблему?

— Вполне, — усмехнулся дед. — Да только покажи мне хоть одного дворянина, который согласился бы на это! Каждый мужчина хочет продолжения своего рода — а не рода своей жены.

Я встал с кресла.

— Мне пора, извини. Император пригласил меня…

— Да-да, конечно. Езжай, — махнул рукой дед. — Я просто хотел, чтобы ты осознал положение вещей. Подумай, Костя. Позже мы вернёмся к этому разговору.

Выйдя за дверь кабинета, я выдохнул и покачал головой. Хорошо ещё, что не напоролся на Китти и Надю.

Как-то совсем круто поворачивается жизнь, куда ни глянь. Мсье Локонте со своими невероятными талантами в магии. Федот бежал из города. Вова собирается сделать то же самое. Надю того гляди выдадут замуж за первого встречного, лишь бы не нагуляла чего. Ещё и дед помирать собрался. А ты, Костя, крутись, расхлёбывай. Ты же сильный, чего тебе.

В Летний дворец я пришёл во второй раз в жизни. Первый был торжественным — по случаю Испытания. Второй выдался каким-то повседневным, что ли. Не было никакой помпы, дыхание не замирало в этих величественных стенах. Меня проводили даже не в тронный зал, а в кабинет, где Его Величество занимался делами. Кабинет, правда, был размером с футбольное поле.

— Константин Александрович! — провозгласил император, шагая мне навстречу.

Я в который уже раз ощутил, как внутри меня будто кишки в единый ком скручиваются от ощущения неимоверной силы, исходящей от этого человека.

— Ваше величество, — поклонился я.

Император нетерпеливым жестом велел мне отставить церемонии и пожал руку.

— Вам ли кланяться, Константин Александрович! Вы оказали столько услуг моей семье, что это мне впору бить вам поклоны. Я так и не отблагодарил вас за спасение дочери.

— Я просто исполнил свой долг, — улыбнулся я. — Кстати, как она всё это пережила? Надеюсь, это не бестактный вопрос?

Император улыбнулся в ответ и, положив руку мне на плечо, повлёк меня из кабинета прочь.

— Анна в полном порядке, и с вашей стороны такого рода вопрос — вовсе не бестактность. Напротив, я очень рад тому, что вы интересуетесь её самочувствием. Это говорит о том, что вы не просто исполняете свой долг.

Я вспомнил наш с княжной полунечаянный поцелуй в садике возле отеля в Кронштадте. Вряд ли она об этом рассказала отцу… Впрочем, находясь рядом с этим человеком, я с трудом мог допустить мысль, будто он не знает хоть чего-то в этом мире. Схожее ощущение было от мсье Локонте, только целиком со знаком минус.

— Вы, Константин Александрович, могли заметить, что я уделяю вам особое внимание. — Мы с императором шли по широкому коридору, встречные придворные и слуги замирали на месте и раскланивались. — Думаю, вы догадываетесь, что я нечасто приглашаю к себе студентов академии, и уж тем более редко прихожу к ним собственной персоной.

— Догадываюсь, — кивнул я.

— Можете предположить, почему?

— Ну… Вы — император, ваш уровень…

— Уровень здесь не имеет ровным счётом никакого значения, — покачал головой император. — Речь идёт об особенностях устройства власти, о магии и намерении. Белые маги имеют светлые намерения, чёрные — корыстные. Однако из-за поступков белых магов люди, случается, погибают. А из-за поступков чёрных — обретают работу и веру в завтрашний день. И всё же одни без контроля других могут лишь утопить империю. В дерьме или в патоке — не велика разница.

Я едва не споткнулся, услышав грубое слово от императора. Коридор свернул, и император замедлил шаг.

— Во главе Империи стоит не белый и не чёрный маг, — сказал он. — Моя персона — олицетворение идеального баланса. И я, как вы наверняка заметили, избегаю выказывать свои симпатии одним и другим.

Жемчужина императора, как всегда, была на виду — половина чёрная, половина белая. Моя — скрывалась под одеждой, и черноты в ней было — две трети. Император её, конечно, не видел. Но…

— Род Барятинских — род белых магов, — осторожно сказал я.

— Испокон веков и до недавних пор всё было именно так, — подтвердил император. — Однако жизнь не стоит на месте. И вот появился князь Барятинский, идущий совершенно особым путём. Мне нет нужды смотреть на жемчужину, чтобы видеть, как отбалансированы энергии в человеке.

Он мягко улыбнулся — тем самым подтвердив мою догадку.

— Погодите… — Я совсем остановился. — Вы хотите сказать, что я — такой же, как вы?

— Когда я хочу что-то сказать — говорю именно то, что хочу, Константин Александрович. — Император тоже остановился и повернулся ко мне. — Не в моём положении прибегать к околичностям. Нет, вы — не такой, как я. Вы молоды, и магия ваша находится в стадии становления. Вы — маг с белыми намерениями, использующий чёрные средства. Или же, напротив — маг с чёрными намерениями, использующий белые методы… Сейчас вы, образно говоря, на перепутье. Исхода может быть три. Вы либо в конце концов выберете одну сторону, чёрную или белую, либо же осознаете, что обе они стоят друг друга. Примете этот факт как разумом, так и сердцем. И вот тогда — станете таким, как я. Вы откажетесь от намерений и будете являть собой исключительно силу. Силу, которую направляют другие, приняв взвешенное решение. Именно так устроена государственная власть. Так работает правительство. Раздираемый противоречиями Ближний Круг и — бесстрастный император, принимающий окончательное решение.