И вот в один из таких вечеров я сидел на кухне, ужиная только что приготовленными овощами с мясом и попивая пиво. Кухарка уже собиралась домой, поскольку время позднее, да и я планировал в скором времени идти спать, как вдруг со стороны входной двери раздался грохот. Подпрыгнув на месте, я по привычке хлопнул себя по поясу, но не обнаружил там своего безотказного топора и, выругавшись, пошел к двери с кочергой. Кухарке же сказал никуда не выходить.

В коридоре было очень холодно, хотя весь дом прекрасно отапливался. Тяжелая дверь, сбитая с петель, лежала в метре от дверного проема, а пол и ковер заметало снегом. Ветер проникал внутрь, пробираясь под одежду и пробирая до костей, хотя на улице была не такая холодная погода, чтобы я так легко замерз.

Кроме того, в воздухе отчетливо пахло чем-то едва уловимым, но этот запах вызывал во мне тревогу. Однако никого не было видно, и в доме было тихо. Осторожно двигаясь в стороны дверного проема и прислушиваясь, я ощутил, как запах резко усилился, и тут же взмахнул кочергой.

Железная палка прошла сквозь мрачный человекоподобный силуэт, вынырнувший прямо из-под лежащей двери, а неведомая тварь обхватила мою шею своими длинными полуметровыми пальцами, которые тут же обвили кожу. От твари несло морозом и пылью, и я, ощущая, как воздуха становится все меньше, а мощная сила уволакивает меня вглубь дома, вспомнил.

Точно так же воняло в разрушенных часовнях в те моменты, когда я разрушал тотемы. Черт, как назло, ни одного ядра под рукой, и даже хренов амулет остался в спальне!

Я пытался разжать хватку проклятого монстра, буквально сотканного из тумана, но мои руки проходили сквозь его тело, никак не влияя на него. Кухарка визжала, а у меня даже не хватало воздуха, чтобы крикнуть ей принести мне топор.

Не сдаваясь, я бил монстра изо всех сил, взмахивая кулаками и не ощущая никакого сопротивления. И когда перед глазами потемнело, а я стал едва уловимо ощущать липкую вязкую среду, пришла помощь. В комнату ворвалась волна жаркого воздуха, прогнавшего холод, и я тут же рухнул на пол, поскольку хватка на шее исчезла.

Кашляя и хрипло глотая воздух, я поднял взгляд и увидел божество в сияющих доспехах. Вместе с ним было ещё четверо вооруженных парней, похожих на тех, что прислуживали ему в храме. Все они были в белых масках с ровными узорами в виде глаз и рта, а божество держало длинную алебарду.

Он сорвался с места и замахнулся, опуская тяжелое лезвие на тень, но та взмахнула рукой и отбила тяжелый удар, отчего по ушам ударил мощный гул. Я поморщился, а кухарка вскрикнула и потеряла сознание, и лишь в последний момент её успел подхватить один из прислужников большинства.

Тень отбивалась от нападающих играючи, попутно круша мой дом. Она взмахивала руками, и её пальцы удлинялись, рассекая воздух подобно плети. Доспех божества покрывался вмятинами, а стены моего дома глубокими царапинами. С каждым ударом холод все усиливался, а тень никак не унималась.

Нужно было действовать. Сорвавшись с места, я, спотыкаясь, побежал к лестнице и рванул к своей спальне. Здесь воздух был очень теплый, и мое онемевшее горло стало легче пропускать воздух, отчего я даже допустил крамольную мысль остаться тут и отсидеться. Но нельзя, потому что сейчас реальный шанс покончить с этой жуткой тварью, и если я струшу, то божество может погибнуть. И тогда тварь вернется за мной, и никто уже не встанет на мою защиту.

Я тут же схватил ножны, из которых выдернул меч, и, помедлив, захватил с собой и топор, который заткнул за пояс. Следом я запустил руку под подушку и достал несколько припрятанных ядер, с которыми и побежал вниз.

Казалось, меня не было всего лишь минуту-две, а божество уже едва стояло на ногах. Один из его слуг, располовиненный, лежал посреди комнаты, а трое других, окровавленных и израненных, загораживали бессознательную женщину. Тень же совсем разошлась, не проявляя и толики усталости.

Стоило мне выбежать в коридор, как тварь обернулась в мою сторону и взмахнула когтями. Я поднял меч, ощутив себя дебилом, потому что я не взял щит. Однако лезвие, зачарованное монахом, засветилось и рассекло длинные пальцы, заставив тварь завопить. Божество воспользовалось моментом и рвануло к ней, замахнувшись кулаком в латной перчатке, но существо одним ударом выбросило двухметрового воина за пределы дома.

По силуэту было непонятно, куда смотрит тварь, однако я в полном мере ощутил полный ненависти и чистого зла взгляд. Тварь подняла руки с отрубленными пальцами, которые уже отросли, и взмахнула ими. Я поднял меч, надеясь защититься, и понял, что тварь целилась не в меня, а в мое оружие. Сталь обхватили десять жгутов, дрожащих от света символов на его поверхности, и с силой выдернули меч из моих рук, едва не опрокинув.

Однако это была чудовищная ошибка твари. Воспользовавшись тем, что руки монстра заняты освященной вещью, слуги божества метнулись к ней и вонзили под бока свои короткие клинки. Тварь взвыла и, выбросив мой меч, отбросила от себя одного из слуг, а второго пригвоздила к полу пальцами, словно копьями.

Она потратила на это драгоценные секунды и не успела отреагировать на меня. А точнее на мой топор, который я с силой опустил на голову монстра. Я вложил в удар все силы и ощутил, словно ударил в плотный чурбан, однако острый топор из легированной стали был гораздо сильнее и прошел до пола.

Располовиненная тварь задрожала, и половинки упали в стороны, оставив после себя лишь след из инея. Такой же след остался и на моем топоре, источавшим такой холод, что я едва держал его за рукоять.

Оглянувшись, я увидел едва тлеющий огонь в печи кухни и подошел к нему, ощущая себя полным идиотом. Ведь я от ужаса и нервов так и не использовал камни, который взял с собой, и которые так и пролежали в кармане.

Положив топор топорищем в почти потухший огонь, я бросил туда же камень. Огонь резко вспыхнул, и холод, проникший в дом, отступил. Мой топор задрожал, все ещё источая холод и едва не загасив огонь за несколько секунд, так что пришлось кинуть еще два камня. Этого оказалось достаточно, чтобы полностью прогнать холод, и вернуть мое оружие в нормальное состояние.

— Фух, — выдохнул я и на дрожащих ногах направился к кухарке, около которой стоял потрепанный слуга, — как она?

— Замерзла, но сейчас должна прийти в норму, — ответил слуга и развернулся, направившись к своим товарищам.

Тот, которого монстр в последний момент пронзил пальцами, лежал и не вставал, а второй вроде был жив, но не мог подняться. Стоп, а что с божеством?!

К счастью, тот был жив. Измятый и окровавленный, он вошел в дом и с непередаваемой яростью посмотрел на мокрый след от монстра. После он подошел по очереди к двум погибшим слугам и коснулся их, произнеся какую-то молитву, и их тела обратились в белесый туман, который тут же рассеялся.

— Они ушли в загробный мир? — Спросил я, но божество печально покачало головой.

— Душа, погибшая от рук демона, исчезает навсегда. Это единственная смерть, после которой нет ничего, — вздохнул он, — поэтому демоны — это злейшие враги всего живого, а люди, поклоняющиеся им, должны быть немедленно казнены и заточены на века в загробном мире без права на досрочное перерождение.

— Мне жаль, — сказал я, — это из-за меня вам пришлось вмешаться.

— Твоей вины здесь нет, мы в любом случае были обязаны остановить демона, ступившего на нашу землю, — произнесло божество, обрабатывая раны выживших слуг, — но ты смог его убить, за что я буду вечно тебе благодарен.

— Мы вместе победили эту тварь, — сел я на стул и потер глаза.

— Тем не менее, у меня не хватило сил остановить демона, — покачал головой божество, — за последние полвека в этих землях даже близко ничего подобного не появлялось.

— Хотя бы нам удалось сразу его остановить.

— Боюсь тебя расстроить, но эта тварь до тебя навестила несколько домов. И этой ночью придется проводить в загробный мир больше двух десятков душ.

— О, Боже, — я ощутил, как руки дрожат. Это не шутки. В этот раз я был как никогда близок к смерти и лишь чудо меня спасло. А ведь если бы тварь навестила меня чуть раньше, то в загробный мир отправился бы я, — вы же сказали, что души, убитые демонами, исчезают?