Хотя я и дала клятву никогда не лезть больше в дело о раскрытии заговора против императора, но один вопрос не давал мне покоя и я задала его Эдварду. Мне было интересно, почему при покушении на главу империи магов привлекли вампира и после того, как Тарух удачно справился со своей миссией, не вернулся назад в свое королевство, а занял должность главного преквизитора при дворе Ордара.

Мистер Селиваний ответил что-то невразумительное вроде того, что Ордар высоко оценил его профессионализм и сам предложил вампиру это место. Я сделала вид, что поверила в это.

И вот сейчас, казалось бы убиты всего лишь две проститутки, конечно жестокость преступления зашкаливает, но это не повод направлять главного преквизитора. И это мне не давало покоя. Меня не покидало чувство уверенности в том, что покушение на императора и наше дело как-то связаны. Неспроста этот красивый, но такой надменный вампир оказался у нас в кабинете. Хотя он и не показывал какой-то излишней озабоченности и тревожности, но мое внутреннее чутье говорило мне, что не так уж все просто с этими убийствами.

Уже дома, попивая свой любимый бревез, глядя в окно, на опускающиеся сумерки, я все думала и думала о Тарухе. Но мои мысли занимала совсем не личность и заслуги вампира, в моей голове прочно поселился его надменный темно—карий взгляд, которым он вскользь меня осмотрел. И чем больше вспоминала его глаза, тем отчетливее понимала, что этот Тарух мне начинает нравиться, поэтому я так вела себя сегодня. Это раздражение не от бессонной ночи, это от того, что он начинал забираться мне в душу. А вот увязнуть в любовных переживаниях, которые с вампиром, уверена, мне обеспечены, никак нельзя. В моей работе мне нужны светлый ум и трезвая голова, что невозможно при душевных ранах.

Улыбнувшись своей догадке, делая глоток остывшего напитка из своей любимой ярко—голубой кружки, я любовалась восходящей все еще круглой луной. Вчера было полнолуние, сегодня светло—желтый яркий диск был уже не так полон, но еле заметную надсечку убывания трудно было разглядеть.

Сделав еще один глоток, я замерла, едва не поперхнувшись. Быстро поставив кружку на стол, я побежала к своей сумке, чтобы достать блокнот.

Пролистав свои записи, остановилась на пометках о первом убийстве. Точно! Тогда тоже было полнолуние! Вот и третье связующее звено преступлений!

Проснувшись утром, я непривычно быстро провела свой моцион по сбору на работу, наскоро выгуляла Роя, вызвав тем самым жуткое недовольство ракха, вылившееся в рычащее фырканье и демонстративный уход в комнату, не провожая свою хозяйку, как было заведено.

Улыбнувшись обиженному питомцу, нагло показавшему своей хозяйке спину, выгибая претензионно хвост, сотворила портал и буквально ввалилась в пустой кабинет. Состроив плаксивую гримасу, плюхнулась на свой стул и стала нетерпеливо ждать, когда мои коллеги соизволят явиться на работу.

Я так торопилась, мне поскорее хотелось рассказать о своем открытии, а их нет! Неужели нельзя было раньше прийти на службу?

Первым, как это ни странно, появился Хаспри, удивленно посмотрел на меня, хмыкнул и присел за свой стол, лукаво поздоровавшись, поинтересовался:.

– Ты чего так рано сегодня, Лараэль?

– Дождемся Дистра, пойдем к мистеру Селиванию, и я вам кое-что расскажу, – игриво протянула в ответ.

– что-то нарыла? – с надеждой спросил оборотень.

– Нарыла, – кивнула я. – Но насколько это важно, не знаю. Будем думать вместе.

– У нас теперь еще Тарух есть – светлейшая преквезиторская голова, – рассмеялся Хаспри. – Что-нибудь надумаем с его помощью.

– Кстати, – вспомнила я о новом начальнике. – Что вчера было, когда мы со Свириз ушли?

– Да ничего особенного, – махнул рукой в ответ он. – Тарух взял все материалы по делу и сидел у тебя за столом, изучая их.

– У меня за столом? – искренне удивилась я.

– А что тебя смущает? – не понимающе посмотрел на меня Хаспри.

– Ну тут есть еще стол Свириз, за которым она практически не бывает. Мог бы и там расположиться, – пожала плечами в ответ.

– Он тебе не нравится? – подозрительно поинтересовался коллега.

– Не то чтобы он мне не нравился. Тут другое, – довольно серьезно ответила ему. – Я все в толк не возьму, для чего его к нам приставили? Ну да, зверские убийства, но их всего два, и совершенны они в Ротише. Как-то несерьезно для такой шишки, как Тарух.

– Ты права, – согласился со мной оборотень.

– Вы не спрашивали его об этом вчера? – поинтересовалась я.

– Ты что? – рассмеялся он. – Мистер Янги вчера вещал, не давая слова вставить, затем взял бумаги, уселся и не поднимал головы, даже прощаясь с нами.

– Ого! – вытаращила я глаза. – Интересно долго он тут сидел?

– Кто его знает, – равнодушно пожал плечами Хаспри. – Думаю долго. Он так тщательно кинулся изучать бумаги. Кстати, – хлопнул себя по лбу оборотень. – Нам отменили ночные дежурства.

– А вот это хорошая новость! – восторженно воскликнула я.

– Новость-то хорошая, – скривился оборотень. – Но теперь все силы мы должны бросить на поиск этого зверя.

– Раскрыть его личность будет не просто, – тяжело вздохнула в ответ. – И почему эти преступления так всколыхнули императора?

– Ты знаешь, мы вчера с Дистром после работы пошли в таверну дядюшки Дрю, и тоже об этом думали, – задумчиво произнес коллега. – Нам также не понятно, с чего вдруг привлекать главного преквизитора. Неспроста это, Лараэль.

– Согласна, – закивала в ответ. – Есть какая-то тайна, и похоже ее связывают с этими зверствами.

Наконец-то заискрил некромантский портал, явивший нам заспанного Дистра.

– Вы представляете, – хохотнул он, вваливаясь в кабинет. – Я проспал!

– Да быть такого не может? – почти хором ответили мы с Хаспри.

– Да, – смеясь, кивнул некромант. – Я не слышал свой хронофор.

– Может не завел? – с сомнением поинтересовалась я.

Для Дистра это было что-то из ряда вон выходящее. Он был педантичен в вопросах пунктуальности до зубного скрежета, а уж что касается работы – тут вообще. Обычно являлся на службу за полчаса, а иногда и час, до ее начала, в отличие от нас с оборотнем, вечно опаздывающим на пару минут, за что довольно часто получали нагоняй от него.

– Может, – вздохнул он. – Мы вчера с Хаспри в таверне много рассуждали на тему наших убийств, пришел домой, так и не выкинув мысли о них. Видимо настолько задумался, что не поставил побудку.

– Бывает, – рассмеялся оборотень. – Все Когда-то случается впервые, дорогой друг.

– Странное чувство, – съежился Дистр. – Я вскочил, посмотрел на время, и на меня словно ушат ледяной воды вылился. Не хотелось бы еще раз такое испытать.

Мы с Хаспри рассмеялись в ответ, заговорщицки переглядываясь. Уж кому, кому, а нам, вечно просыпающим, было уже привычно такое состояние.

Наше веселье прервал Эдвард, явившийся к нам в кабинет вместе с Тарухом.

– И чему вы так радуетесь? – хмуро поинтересовался шеф вместо приветствия.

Мы замолчали, прикусывая губы, дабы справится со смехом, невинно посмотрели на начальника, из-за спины которого возвышался улыбающийся вампир.

– Эдвар, – обратился к нему Тарух. – Не думаю, что грустными, они быстрее раскроют дело, – он то ли вступился, то ли наоборот, решил поддеть нас.

– Грустными мы точно мало на что способны, – как можно спокойнее ответила я.

– Я вижу, вы отдохнули, Лараэль, – обратил свой карий взгляд на меня главный преквизитор, чем вызвал непонятный табун мурашек, галопом пронесшийся у меня по спине. А Тарух не сводя с меня своих чудесных глаз, практически промурлыкал: – Сегодня вы не будете столь колюче, нежели вчера?

– Не помню, чтобы я вчера кого-то колола, – равнодушно пожала плечами в ответ и, не выдержав, отвела свои глаза от него, вздохнула и уже серьезным тоном произнесла: – Я вчера кое к чему пришла. Вот хотелось бы поделиться со всеми своими соображениями.