– И что же вы могли такого слышать? – усмехнулся Дан и подмигнул жене.

– Все-все слышали! И как ты на нечисть нашу наговаривал всякое, и как Ярославка тебя за это из дома выгоняла!

– Я? – у Яры даже рот приоткрылся от удивления и отказывался закрываться. – Да вы-то тут при чем?

– А что? Ты разве таким образом не за нас заступалась? – надула щеки белка, становясь похожей на самого обычного хомяка.

– За кровать она заступалась, – буркнул Лютик, наконец-то поняв, что сюрприз явно не удался.

– Ну, знаете ли! – пренебрежительно фыркнув, Яра, развернувшись на пятках, пошла в домик.

– Кстати, – обернулась она, уже стоя в дверях, – почему в доме воды нет?

– Так ясное дело почему, колодца нет, вот и воды нет.

Казя не удержался и ехидно усмехнулся:

– А что, Ярославушка, не догадалась сама-то?

– Ах вы, – девушка сжала кулачки от возмущения, – а как вы мне готовить прикажите? Купаться как? Пить, в конце концов, нам что?!

– М-да-а, – переглянулись черти, – это мы как-то не подумали.

– Я знаю! Я все знаю! Ручей же рядом! Вот из него воду можно брать!

– Какую? Зельями магов-недоучек отравленную? Вот спасибо, – Ярослава отвесила низкий поклон, явно насмехаясь над предложением Беллы, – верх мечтаний – напиться водицы ключевой и в козла превратиться!

– Да ты шо! – ахнула белка. – В козла точно не получится!

И Яра даже на секунду подумала, что в ручье вода чистая. Но Казя поставил жирную насмешливую точку в этом разговоре:

– Зато коза из тебя знатная получится, Ярусь! Прям на загляденье!

Громоподобный хохот спугнул стайку птиц и они вспорхнули с ветвей дерева, что своей кроной дарило тень над домом. Проследив за птицами взглядом, Яра зашла в дом, громко хлопнув дверью. Она злилась. Внутри нее кипело и булькало возмущение, и чтобы не сорваться на ни в чем не виновного Дана, она предпочла уйти. Ее возмутило, что так называемый муж смеялся вместе с чертями. Хотя это ведь он! Он во всем виноват! Именно его слова о том, что в нападении виновата нечисть лесная, сподвигли тех к таким неприятным сюрпризам. Яра предпочла не вспоминать слова маленьких приятелей про Геру, про радость Бердо и уж тем более о таких глупостях, что она и Дан теперь временные хранители леса. С чего это они взяли? И что там не успел рассказать ее муженек?

Забывшись, Яра подошла к раковине и попыталась налить себе воды, вот только из крана не показалось ни капли, и этот факт уничтожил остатки терпения Ярославы. Проявлять понимание? Уважение? Сдерживать свой характер? Все добрые намерения скатились в трубу.

Вылетев на крыльцо, Яра посмотрела на обращенные к ней лица и топнула ногой:

– Вы это устроили – вы и решайте проблему! Мне нужна вода, мне нужно готовить! В конце концов, я хочу нормально искупаться!

– Что ты предлагаешь? – осторожно уточнил Дан, переглядываясь с чертями.

– Вы оба, – невежливо ткнула пальцем в Казю и Лютика, – как хотите, но сделаете так, чтобы в ближайшее время у меня была вода, я чаю хочу!

Не обращая внимания на возмущенные мордочки чертей, Яра перевела суровый взгляд на Дана:

– А ты!

– Я? – мужчина на всякий случай шагнул в сторону от чертей. Мало ли, сейчас вместе с ними в деревню отправить попытается.

– А ты строишь баню!

– А я? А про меня ты не забыла? – белка забралась на столб, поддерживающий крышу над крыльцом, и преданно заглянула в глаза Яре.

– А ты за всеми присмотришь!

Высказавшись, девушка развернулась на пятках и повторно хлопнула дверью.

– Суровая она у тебя, – пробормотал Лютик, почесывая макушку между ушей.

– Ничего, – Дан, подняв голову, прищурился, глядя на солнышко, – справимся. Как думаете, джинны подсобят в стройке?

– Джинны? – крякнул Казя. – Ну это смотря как ты с ними договоришься. А вот банника нужно оповестить. Этот тебе точно поможет всем, чем может, и чем не может тоже!

– А ну! Чего встали истуканами? – Белла села на задние лапки на крыльце, а передние попыталась упереть в бока. – Задание все получили? Давайте за работу, мальчики! Уж я-то за вами присмотрю! У меня не забалуете!

В ответ прозвучал слаженный мужской полустон-полусмех. Белла, возомнившая себя суровым надсмотрщиком, была просто уморительна!

***

– Выше поднимай! Выше, кому говорят! – верещала Белла, сидя на ветке дерева и прищурив глаза-бусинки, следя за тем как, работают другие.

– Напомни, почему мы должны слушаться заразу рыжую? – тихо возмутился Газиз, подпирая плечом балку, которую Дан при помощи веревки затягивал на крышу будущей бани.

– Потому что “Солнце души твоей” сгоряча назначила ее главной, – процедил в ответ маг, напрягая руки в попытке удержать веревку.

– Я все слышу, – прервала их разговор белка, – вы еще норму сегодняшнюю не сделали, чтобы так много разговаривать!

– Старший, – обратился к магу второй из джиннов, – а можно я нашей общей подруге сотворю кляп из шишки?

– По-пы-тай-ся!

Приложив совместные усилия, трое мужчин все же подняли тяжелую балку наверх и дружно с облегчением вздохнули.

– Думаешь, у меня сил не хватит? – Абу, задрав голову, требовательно посмотрел на мага, сидевшего на перекрытии.

– Думаю, – утерев лоб, ответит тот, – что и эту твою шишку она в дело пустит.

– Твоя правда, маг.

Абу сложно привыкал к совместной работе с Даном. Хотя в некотором роде драка при знакомстве его смирила с мыслью, что не все маги в мире являются абсолютным злом. А уж когда к Газизу пришел сам Бердо и попросил помочь со строительством бани в лесу, и вовсе пришел к выводу, что не так страшен маг, как выглядит. Дрался ведь без применения магии, да и не постеснялся признать, что у самого сил не хватит на стройку. А то, что сам просить не пришел, ничего удивительного. Решил не нарушать границ, выставленных джиннами вокруг своего жилья.

Вообще многое изменилось в лесу после того, как стало известно, что у них теперь живет самая настоящая дриада. Джинны, конечно, не очень понимали всей ценности этого волшебного создания, но общее воодушевление чувствовали. Они даже участвовали в переносе домика со спящей парочкой одной темной безлунной ночью. Но кто же знал, что этот вынужденный переезд приведет к тому, что он, сам Абу, будет вынужден, как обычный наемный рабочий, горбатить спину на стройке?

– Чегось замерли, хлопцы? – тут же выкатился из домика старик Ёля. – Хохонюшка, работка-то спорится, спорится! Но медленно!

Банник был невысокий, со спутанными волосами, торчащими во все стороны из-под войлочной шапки, предпочитал щеголять в одной набедренной повязке из лоскута, оторванного от простыни, обладал широкой, покрытой короткими кучерявыми волосами грудью и при этом говорил зычным басом.

– Ёля, они меня слушать не хотят! Сидят опять лясы точат! Ни стыда, ни совести у них!

Белла потрясала кулачком и собиралась еще много всякого сказать, жалуясь самому преданному слушателю, вот только Абу все же не выдержал и, шепнув пару слов, таки заткнул рот белки кедровой шишкой.

– Аы овее оиеи?!

– Что говорит? – усмехнулся джинн.

– Что мы совсем обнаглели, – махнул рукой Ёля и, не обращая внимания на маленькую вредину, любовно осмотрел полуготовую баню.

– Ох и ляпота-а-а. Будем скоро праздновать завершение стройки!

– О, кедровенькая! – Белла, вытащив изо рта шишку, крутила ту в лапках. – Пойдет на подкуп кабанчика. А то гордый слишком. Желуди ему уже не так интересно кушать.

– Будем, Ёль, – кивнул Дан, не обращая внимания на мелкую предпринимательницу, – только нам бы каменку придумать. С печью-то разберемся, черти обещали помочь.

– Ну эти раз обещали, значит, сделают. А где они, кстати?

– Воду таскают для Ярославы-свет-величества.

– Неужто опять купаться изволит? – радостно всплеснул руками банник.

– Не-ет, это она в воспитательных целях. Ну и, конечно, перед сном и я буду не против ванну принять.

– Ох, баньку скорее надоть, буду вам каждый вечер топить. Пар жаркий будет, ух! И веники, веники березовые непременно! Ты женушку свою перед сном будешь вениками гладить, она в ночи ласковее будет!