— Нет, — ошарашенная Настя отрицательно потрясла головой, к ней присоединилась все это время молчавшая Валя. Как нет⁈ Полно вопросов! Как пользоваться ванной? Где взять утюг и на чем его греть? Что это за черная хреновина на полстены? Зачем здесь компьютер? И что такое шампунь в конце концов⁈

— Да не бойтесь Вы так, — рассмеялся и махнул рукой Егерь, видя обалдевшие девичьи лица. — Я, когда впервые на базу попал, дня три отходил от удивления. Ничего привык. И вы привыкнете. Настя с Валей согласно закивали, а лейтенант, ободрительно подмигнул девочке и посмотрел на Стаину, — Раз вопросов нет, разрешите идти, товарищ гвардии старший лейтенант?

— Ага, идите, — не по уставу, а как-то по-детски отпустила парня Анастасия.

Едва за Егерем закрылась дверь ожила Валя:

— Насть, а Насть? А мы где? А когда к Саше пойдем? А мне тоже форму дадут? А где я буду спать? Можно на том большом диване? Насть⁈ — она дернула за рукав гимнастерки не пришедшую в себя девушку.

— Потом, Валь, — тряхнула головой Стаина, — Давай в душ, потом я. За нами через полчаса придут.

— Давай. Только я потом форму одену, — сверкнула глазами егоза.

— Посмотрим, — Настя подошла к шкафу и стала ковыряться в стопках пакетов. Ага, вот кажется то, что надо. Ух! Красивое какое! Такое и надевать стыдно! Щеки полыхнули краской. А это Валькино похоже. Не могли и для нее такое положить, а то эти кружева буржуйские! — Все, бегом мыться! — она повернулась к Валентине, пряча за спиной невесомые трусики и ажурный бюстгальтер.

Егерь пришел чуть позже, минут через сорок. Девушки уже были готовы. Валя все-таки влезла в пятнистую форму без погон. Настя осталась в своей. Эта потертая гимнастерка, юбка, синий летный тельник, берет, словно якорь цепляли ее к прошлой жизни. Ей казалось, что надень она этот новый камуфляж и тот час все измениться, перевернется с ног на голову, а прошлое исчезнет, будто его не было. А еще ей было страшно, хоть она и не показывала вида. Она вообще страшная трусиха. Просто всегда с ней рядом был кто-то, кто делал ее смелой. Брат Славка, Ленка Волкова, потом появился Саша. С ним она не боялась вообще ничего. А тут вдруг оказалось, что никого рядом нет. Нет! Так нельзя! Надо собраться! Она же Стаина! Настя до боли закусила губу и несколько раз глубоко вздохнула. Все. Страха нет. Есть только дело, которое она должна сделать. Мгновение и на лейтенанта Егерева взглядом, от которого уверенному в себе, опытному волкодаву захотелось вытянуться по стойке смирно, смотрит суровый командир, Герой Советского Союза, одна из знаменитых «сестренок», а не растерянная удивленная девчонка.

И вновь путешествие по коридорам. Вновь удивленные взгляды встречных людей. Егерь показал рукой на дверь с табличкой рядом «Начальник базы». Насте даже стало смешно, так неуместно смотрелась здесь эта табличка. Будто они на складе каком или овощехранилище.

— Вам сюда.

Настя кивнула, подтолкнув за плечо Валентину шагнула в большой светлый кабинет. Из-за роскошного, блестящего в свете белых ламп стола поднялся дядя Володя Волков. Верней комиссар государственной безопасности третьего ранга Волков.

— Товарищ комиссар государственной безопасности третьего ранга, — звонко начала рапорт Настя, — гвардии старший лейтенант Стаина и воспитанница Стаина к новому месту службы прибыли, — ну а как еще было назвать Валентину? А представляться то по прибытию надо. А Волков уже подходил к ним, широко улыбаясь.

— Да, не ожидал. Ты смотри Герой! Не тянись, — он подошел ближе, будто хотел обнять, но передумал и остановился перед Настей, — Изменилась, — и перевел взгляд на девочку, — А ты значит Валя?

— Так точно, товарищ комиссар государственной безопасности третьего ранга, Валентина Стаина-Егорова!

— Ух, оглушила! — хохотнул Волков.

— Ну, пойдемте чай пить, — и он гостеприимно махнул рукой вглубь кабинета.

Они пили вкуснейший чай с булочками и печеньем. Волков сказал, их пекут тут же на базе. Он расспрашивал Валю об учебе, о друзьях, о школе. Настю о службе, об одноклассниках. Настя недоумевала, неужели начальнику базы нечем заняться, как поить чаем простого старлея и ребенка? Наконец, спустя минут сорок такой неспешной беседы Волков спросил:

— Валя, а не хочешь на экскурсию по базе?

— А можно? — с надеждой посмотрела на этого доброго дяденьку девочка.

— Конечно, — улыбнулся дядя Володя и поднял трубку телефона: — Коченева, зайди. Буквально тут же в стене отъехала панель и в кабинете появилась девушка в такой же пятнистой форме, в какой ходили все военнослужащие на базе. — Давай, Валя, забирай тезку и покажи ей тут все что можно. Ангар, гараж, оранжерею. Сама знаешь, — девушка серьезно кивнула и, посмотрев на ребенка, подмигнула не теряя серьезности лица:

— Ну что, тезка. Пойдем, проверим что тут да как.

— Пойдемте, — слегка стесняясь, кивнула Валюха, но любопытство было сильней стеснения и она смело зашагала вслед за серьезной и красивой Коченевой. Едва за ними закрылась дверь Волков посмотрел на Настю. Пропала его напускная веселость и говорливость. Сейчас пред Стаиной сидел уставший придавленный огромным грузом ответственности человек:

— Саша в сознание не приходил, — начал он сразу с самого для Насти главного, — Сергей Сергеевич потом подойдет, сам тебе все расскажет, — заметив, как девушка прикусила губу, добавил, — Прогнозы хорошие. Все зависит от самого Саши. Он уже должен был в себя прийти. Но почему-то не приходит. Не хочет, наверное, — странное высказывание, что значит — не хочет⁈ Настя хотела спросить, но Волков подняв руки вверх не дожидаясь вопроса ответил сам: — У меня не спрашивай, не знаю. Так Юдин сказал. Бывает, что человек просто не хочет возвращаться оттуда, — Волков кивнул вверх. Поймав удивленный взгляд Насти, криво усмехнулся, — Думаешь суеверия? — Настя отрицательно мотнула головой, хотя именно так она и подумала. Не ожидала она такого от коммуниста, комиссара госбезопасности, Ленкиного папы, — Думаешь, — утвердительно кивнул тот, — Только зря. Что-то там, за гранью есть, наукой доказанный факт, — он задумчиво побарабанил пальцами по столу, — Поэтому вы с Валей и здесь. У него кроме вас нет никого. Вы самые близкие. Может у вас получиться его вытащить.

— Как⁈ — чуть не плача выдохнула из себя Настя.

— Если б я знал, дочка, — Волков тяжело поднялся, — Если б я только знал. Пойдем. Провожу тебя в госпиталь. Не будем Юдина ждать, — он просто не знал, как перейти к второй части разговора. С чего начать? Как рассказать историю гибели целого мира и единственного выжившего мальчишки? И как эта девочка воспримет такой рассказ? Поймет? Не сломается? Вспомнилась история, как эта девочка, еще будучи школьницей, едва не подралась с дежурным на Лубянке, пытаясь прорваться к Берии, чтобы выручить друга. Поймет! Эта поймет! Он украдкой, будто проверяя, успевает ли она за ним, оглянулся на Настю. Она шла, упрямо нахмурив брови и сжав губы, а в глазах плескались боль и любовь. Нет! Точно поймет! Волков резко остановился. Настя едва не врезалась в спину Владимира Викторовича. — Сначала зайдем еще в одно место. Тебе это надо знать, — и развернувшись, быстро, так что Настя едва поспевала за ним, пошел в обратную сторону.

В этом коридоре было пусто. Только караульные. Дверь без таблички. Одна из в бесконечном ряду похожих железных дверей. Прежде чем войти в нее, Волков расправил ремни и проверил пуговицы. Насте показалось, что он очень волнуется. Наконец он сделал шаг. Девушка шагнула следом. Приглушенный свет. Первое, что бросилось в глаза — бойцы напротив двери, в парадной форме, застывшие по стойке смирно. Рядом с двумя знаменами. Алым знаменем Советского Союза и бело-сине-красным с золотым двуглавым орлом триколором Российской империи. Это что⁈ Шутка⁈ Или заговор⁈ Настя попятилась, шаря по ремню, в надежде нащупать кобуру с пистолетом. Как же так⁈ Ленкин папка! Пока она там воюет! Наконец рука наткнулась на жесткую кожу кобуры. Теперь застежка не хочет расстегиваться. В этот момент Волков оглянулся и нахмурился.