– Шебби. Или, точнее, – Аль-Абьяд. Ты знал такого?

По лицу мужчины прошла судорога, он молчал, едва ли не с ужасом таращась на маркиза. Де Сартен, однако, пришел в такое расстройство, что не заметил перемены в лице собеседника.

– Аль-Абьяд, Аль-Абьяд… – пробормотал тот, потирая лоб. – Нет, никогда не слышал этого имени. В караване у нас было сто шестьдесят человек, разве со всеми перезнакомишься? Да, значит, его зарубили туареги, и сейчас стервятники раздирают труп.

Он сполз с седла, словно от накатившей слабости, и проговорил жалобным голосом:

– Господин, я очень устал. Перед глазами все кружится.

– Иди в палатку и отдохни, – посоветовал маркиз. – Сегодня мы останемся здесь. Спешить в оазис марабутов больше нет необходимости. Однако хорошенько поройся в памяти. Вспомни, не слыхал ли ты этого имени, пока ехал с караваном.

– Попробую, господин. Но даже если что и вспомню, к чему тебе мои воспоминания? Человек, которого ты ищешь, погиб.

– Его тоже могли пощадить. У этого типа немало приятелей среди туарегов. Может статься, именно он и навел их на караван. Кстати, а как зовут тебя?

– Эль-Мелах, – еле слышно ответил спасенный, и на его лбу выступили крупные капли пота.

– Отдыхай и ничего не бойся, Эль-Мелах. Уж нас-то туареги врасплох не застигнут. Глядишь, еще и отомстим за твоих друзей.

Эль-Мелах скрылся в палатке. К де Сартену подошли Рокко и Бен.

– Вы чем-то взволнованы, маркиз? – спросил юноша. – Неужели вас так испугала ваша беседа?

Эль-Мелах.

Маркиз отошел подальше от палатки Эль-Мелаха и пересказал товарищам весь разговор.

– Предатель мертв! – воскликнул Рокко.

– Плохо дело, – заключил Бен. – Коль скоро этот Аль-Абьяд убит, мы ничего не сможем узнать о судьбе полковника Флаттерса.

– Остается одно, – ответил маркиз. – Идти в Тимбукту. Если полковник жив и продан в рабство султану, мы найдем его и освободим.

– Хозяин, хотите знать, что я думаю об этом счастливце? – спросил Рокко.

– Говори.

– Я внимательно следил за ним, пока вы разговаривали, и вот что скажу. Не нравится он мне. Явно что-то скрывает, глазки так и бегают.

– По-моему, Рокко, ты ошибаешься. Несчастный просто перепуган насмерть.

– Вы как хотите, хозяин, а я буду следить за ним в оба.

– И хорошо сделаете, – поддержал сардинца Бен. – Мне он тоже не нравится, а соваться в Тимбукту с ненадежным человеком опасно.

– Когда выходим? – спросил Рокко.

– Вечером, если не заявятся туареги.

– Тогда надо воспользоваться оказией и разведать окрестности, – предложил Бен. – Что-то у меня на душе неспокойно.

Прихватив винтовки, револьверы и патроны, маркиз с Беном вскочили на коней и направились к барханам, за которыми находилось поле боя. Безрезультатно. Похоже, туареги позабыли о валявшемся на песке оружии и остатках поклажи.

Вернувшись после двухчасовой поездки, они обнаружили Эль-Мелаха сидящим перед входом в палатку. Он напряженно, не отрываясь, следил за Эстер и Рокко, готовящими обед. В его зрачках вспыхивали странные огоньки, особенно при взгляде на юную еврейку. Он так погрузился в свои мысли, что не заметил возвращения маркиза.

– Тебе лучше? – поинтересовался де Сартен.

Эль-Мелах подпрыгнул, точно ужаленный.

– Это ваша сестра? – каким-то хищным тоном спросил он вместо ответа.

– Не моя, а того юноши на коне.

– Султан Тимбукту дорого бы заплатил за такую девицу.

– Ты поставляешь ему невольников? – Маркиз нахмурился.

– Я?! – воскликнул Эль-Мелах. – Нет-нет, господин.

– Тогда почему ты сказал, что султан дорого бы за нее заплатил?

– Просто я как раз думал о туарегах. Они продают тамошнему султану всех захваченных ими женщин. Если они узнают о такой жемчужине, то поднимут в набег все племена, лишь бы ею завладеть. Эта девица опасна для вашего каравана.

– Ничего, Эль-Мелах, мы уж как-нибудь ее защитим. Я тебе сказал, что туареги нам не страшны.

– Ты очень хороший человек, господин.

Эстер и Рокко превзошли сами себя. После долгих дней вынужденного поста они пообещали маркизу устроить настоящий пир в честь возвращения воды. К блюдам были прибавлены и две бутылки бордо. Все, в том числе Эль-Мелах, воздали должное трапезе. Эль-Хагар и бедуины, позабыв о наставлениях Магомета, впервые в жизни промочили глотки вином.

Во время обеда Эль-Мелах не сводил глаз с девушки, которая наконец заметила, что за ней наблюдают. Сначала она решила, что чужаком движет простое любопытство, затем занервничала: в его черных глазах горел дикий, какой-то свирепый огонь.

Вечером де Сартен приказал сворачивать лагерь. Ему хотелось убраться подальше от места бойни.

– Устроим длинный переход, – приказал он Эль-Хагару. – Хотя воды у нас вдосталь, я бы предпочел поскорее прибыть в оазис.

Караван двинулся на юг. Маркиз и Бен скакали в арьергарде. Рокко в компании Эль-Мелаха присматривал за верблюдом Эстер. Они уже проехали мили две, когда маркиз, находившийся в трехстах футах от последнего верблюда, обернулся, и ему показалось, что на вершине высокого бархана мелькнуло что-то белое.

– Стойте, Бен. Похоже, за нами следят.

– Кто? – Еврей осадил коня.

– Наверное, туареги.

– Может быть, вам померещилось, маркиз?

– Нет. Я видел человеческую фигуру в белом бурнусе. Соглядатай вон за тем барханом, в пятистах футах от нас.

– Туарегский разведчик? – предположил Бен.

– Был бы честный человек, вряд ли бы стал прятаться.

– Вы правы. Что же нам делать?

– Пусть караван следует дальше, а мы с вами попытаемся сцапать шпиона.

– Он может быть не один.

– У нас четырнадцать патронов и верные руки. Поедем, Бен, выясним, кто там. Нам будет спокойнее.

Они проверили оружие, сняли уазроцы, стесняющие движения, и пришпорили лошадей, направив их к песчаной гряде, на которой маркиз заметил человека. Эль-Хагар и Рокко, полагая, что те поскакали на разведку, спокойно продолжили путь, подгоняя верблюдов.

Подъехав на сто шагов к бархану, маркиз с евреем придержали лошадей и взяли в руки винтовки.

– Разделимся, – предложил де Сартен. – Вы обходите бархан справа, я – слева. Зажмем подлеца в клещи.

– Погодите, маркиз. – Бен резко осадил коня.

– Что-то увидели?

– Да. Блеск на гребне бархана. Это может быть наконечник копья или ствол винтовки.

– Следовательно, мне не пригрезилось! Тогда приближаемся осторожно, разделяться не будем. – Маркиз оглянулся.

Караван отошел уже на милю, почти скрывшись в лабиринте песчаных холмов, защищавших его с флангов.

– Вперед, Бен. Наши товарищи в безопасности.

Они как раз обходили бархан, когда на его вершине полыхнули три-четыре вспышки и раздался грохот. Конь маркиза заржал и встал на дыбы, пытаясь сбросить всадника.

– Маркиз! – вскричал Бен.

– Ничего страшного! – ответил корсиканец. – Пуля отстрелила кончик уха моему коню. Огонь, Бен! Стреляем и быстро вперед!

Они разом выстрелили в чалмы на гребне бархана, потом схватились за револьверы и бросили коней в галоп. Однако их атака не удалась. Дикий, оглушительный визг предупредил о страшной опасности.

– Стойте, маркиз! – крикнул Бен, разворачивая коня.

Двенадцать всадников на мехари, вооруженные копьями и мушкетами, вывернули из-за бархана и прицелились в неосторожных храбрецов.

– Засада! – воскликнул маркиз, перезаряжая винтовку. – Ну держитесь, негодяи. Мы не марокканцы и не позволим перерезать себе глотки, точно баранам.

Он хладнокровно прицелился в главаря шайки. Тот аж подпрыгивал на горбу верблюда, улюлюканьем подбадривая товарищей. От маркиза его отделяло сто пятьдесят шагов. Грянул выстрел. Туарег взмахнул руками, выронил мушкет и копье и свалился на землю.

– Уходим! – крикнул де Сартен, пришпоривая коня.